Серебристое дерево с поющим котом - Страница 20
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98.
Изменить размер шрифта:
” же на “юк” оканчивается! – Ох, Пека-Пека… – пожалел его Андрюша за безграмотность.
Пека слегка смутился и сказал:
– Ну и фиг с ним…
С той поры Олик с утра до вечера был с друзьями. И не уставал радоваться. Вот и сейчас:
– Нет, в самом деле! Я знаете что думаю? Нам обязательно-обязательно надо сделать так, чтобы…
– Стоп, – велел Пека. Встал перед Оликом. Деловито выдернул у него из-под модных белых штанишек голубую матроску и майку. Пригляделся к животу.
– Это… зачем? – оробел Олик.
– Смотрю, нет ли у тебя на пупу регулятора. Чтобы убавить громкость. И длинность речи…
– Ну чего ты, – тихонько сказал Андрюша Пеке. – Он же не виноват, что такой…
А Олик наконец спохватился:
– Ой… Я опять разболтался, да? Не обижайтесь, пожалуйста, я постараюсь следить за собой.
– Ты тоже не обижайся, – попросил Андрюша. И помог Олику заправить матроску. А на Пеку посмотрел выразительно.
Олик вроде бы даже обрадовался:
– Что вы! И не думаю обижаться! На дружескую критику не может быть никакой досады, это было бы несправедливо. А тем более среди тех, у кого даже фамилии похожие… Так вот, я продолжаю свою мысль. Нам обязательно надо придумать свою эмблему! Например, такую: серебряный рыцарский щит, на нём голубые буквы “у” и “ка”, а наверху полное название нашей организации.
– Какой ещё организации? – сказал Пека.
– Это мы должны придумать! Например, “Три мушкетёра”. Или “Три танкиста” – есть такая песня старинная, очень хорошая: “Три танкиста, три весёлых друга…” В общем, что-нибудь литературное, чтобы всем было ясно…
– “Три толстяка”, – усмехнулся Андрюша.
– Ха-ха-ха! – с готовностью развеселился Олик. – Мы такие толстяки! Особенно я!
– Тогда “Три поросёнка”, – мрачновато пошутил Пека.
Андрюша посмотрел на него.
– Поросёнок, по-моему, один…
Пека всегда выглядел так, словно он вылез из печной трубы, слегка почистился, но до конца это дело не довёл. Чёрные волосы его торчали сосульками, на круглых щеках – тёмные разводы, обтрёпанные джинсы и майка – в чём-то вроде графитовой пыли. При всем при этом Пека ухитрялся сохранять деловой, сосредоточенный вид.
На дружескую критику Пека не обиделся. Почти. Только скользнул угольными глазами по Андрюше (тот был в новых синих трусиках и чистой голубой майке) и по очень аккуратному Олику.
– Ничего, побываем на пустыре – все сделаемся одинаковые.
Олик спросил с опаской:
– А что там, на этом пустыре?
– Придёшь – увидишь. Трущобы…
– А… это далеко?
– Близко, не бойся…
Ямской пустырь лежал, на месте старой Ямской улицы. Улицу и окрестные переулки с ветхими домами срыли, а строить новые здания не спешили. Вот и раскинулось пространство с грудами битого кирпича ,, гнилыми брёвнами и ржавым кровельным железом. Кое-где вокруг старых фундаментов кустились рябины и черёмуха. Пустырь зарос репейными джунглями, татарником и местной разновидностью крапивы, которую Маркони называл по-научному: “Уртика каннабина”.Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com