Сердца трех (СИ) - Страница 59

— Какого черта прямо сейчас? Нет, — произнес он. — Пропал аврор, и я считаю это дело более важным, чем единичная Метка.

— Что значит пропал аврор? — немедленно отреагировал Малфой. Хотя он был мастером строить любое выражение лица, сейчас его удивление и почему-то страх отлично читались на его лице. Похоже, появление Пожирателей ему не нравилось. Дамблдор кратко рассказал ему о всей истории с Грюмом. Сириуса вдруг озарило.

— А разрешение на вскрытие его комнаты можешь дать? — безо всякого уважения обратился к смертельно бледному Люциусу Сириус.

— Делай все, что надо, — Малфой вынул палочку. Сириус протянул ему руку, испытывая отвращение от того, что этот урод имеет право что-то приказывать ему. — У тебя высший доступ, — запястье Сириуса обожгло. Слишком много уровней доступа вверх. — Достань того, кто устроил все это.

— Чего ты так боишься, Люциус? — спросил его Дамблдор. Малфой сел в кресло. Казалось, ноги его не держали. Все же он отлично скрывал большинство чувств.

— Того, что кто-то может попытаться возродить Темного лорда, — Люциус задрал рукав мантии. На его бледной коже Метка была едва заметна, но кожа воспалилась и, похоже, причиняла ему боль. — Удивительно, что Северус не сказал вам об этом. Или сказал? — Дамблдор промолчал. Сириус абсолютно ничего не понимал.

— Четырнадцать лет она оставалась блеклой и почти не подавала признаков жизни, — объяснил Люциус Сириусу. — Это значит, что кто-то помогает ему. А, значит, может и возродить.

— Это невозможно, — покачал головой Дамблдор. — После Авады нельзя ожить.

— Вы даже не представляете, на что он способен, — возразил Малфой. Он вдруг овладел собой. — Найди того, кто заставил исчезнуть вашего аврора, найдешь и того, кто выпустил Метку прошлым летом, — произнес он. — Я не хочу, чтобы все вернулось, — и хотя он был меркантилен в своем желании, Сириус впервые в жизни испытал к нему ненависть меньшей силы, чем обычно. Главное, что теперь он мог открыть комнату Грюма.

И теперь Сириус стоял перед дверью. Вместе с ним стояли все преподаватели, которых Сириус смог найти. Он позвал даже Снейпа, впервые в жизни сдержав свою ненависть. Все они стояли перед чертовой дверью, которая была запечатана, на первый взгляд, десятью заклинаниями. Каждый преподаватель пытался идентифицировать их, но в сумме они смогли бы справиться с пятью. Даже Дамблдор, погладив бороду, определил только два из них.

— Нам нужен Люпин, — озвучил то, что висело в воздухе, Снейп. Это далось ему с огромным трудом, но он был прав. Никто не был так хорошо знаком с защитными заклинаниями, особенно темномагическими. Оставалось еще четыре полностью не опознанных, пятый — с сомнением.

— Сегодня полнолуние, — ответил ему Сириус. — До завтрашнего дня мы вскрыть не сможем.

— Как насчет пары-тройки авроров? — спросил его Дамблдор.

— Им всем потребуется пара дней, чтобы добраться сюда с нынешних своих заданий. Я уже выслал им сообщения, — ответил Сириус. У него никогда не было настолько высокого уровня доступа. Он почти не знал, какие права и обязанности теперь у него есть. Ему нужно было изучить чертовы протоколы, чтобы не облажаться.

— С Ремусом мы сможем открыть их быстрее, — предположила МакГонагалл. — Но кто знает, что ждет нас внутри? Мог ли Грюм сам использовать подобные заклинания? — все посмотрели на Дамблдора.

— Я плохо знаю Аластора в его нынешнем состоянии, но в защите он всегда был параноиком, так что я отвечу положительно, — наконец ответил Дамблдор. — У нас нет выбора, кроме как ждать. Завтра утром необходимо как можно быстрее поднять Ремуса на ноги, чтобы он смог помочь нам. Что-то подсказывает мне, что больше время терять нельзя.

Сириус мысленно вздохнул. Что ж это не подсказывало Дамблдору раньше?

**

Весь день Флер послушно терпела заботу мамы. Раньше ей нравилось болеть, но сейчас ужасно хотелось, чтобы мама наконец успокоилась, а Флер могла найти Сириуса. Ей до безумия хотелось рассказать ему то, что она видела на приеме Малфоев, ей казалось, что это очень важно. И, конечно, хотелось его заботы. Хотя в общем и целом Флер чувствовала себя вполне нормально. После обеда к ней зашла Тонкс, и мама, состроив недовольное выражение лица, вышла. Тонкс обеспокоенно расспрашивала о том, что случилось на озере. Она сообщила Флер, что сегодня полнолуние, и Ремус переносит его предпосылки очень тяжело. Ее сердце болело от мысли, что он проведет ночь в этой Хижине в одиночестве. Она так же сказала ей, что собирается отправиться туда вместе с Сириусом и забрать его. Флер лишь спросила ее, не боится ли Тонкс того, что может увидеть там.

Тонкс промолчала.

Кроме нее, к Флер никто не заходил больше, в отличие от предыдущего раза в Больничном крыле. Виной всему были родители, которые испытывали потребность в гиперопеке над ней, так как долго ее не видели. Когда под вечер ее мама высказала мысль, что, может быть, ей стоит остаться на ночь, Флер просто взмолилась о личном пространстве. Мама, конечно, слегка обиделась, однако все же ушла, пожелав спокойной ночи. Флер действительно поначалу пыталась уснуть, но минула полночь, а сон не шел. В последнее время она все чаще думала о том, что значит жить с кем-то. Ей надоело видеть Сириуса раз в день. Он был подобен для нее наркотику, и ей с каждым днем хотелось видеть его все больше и больше. Это и была та готовность, которая придет со временем. Иногда Сириус касался ее не так, как обычно, и это больше не пугало Флер. Ей не терпелось вернуться к нему, и мысли о Турнире и об окончании школы с ее экзаменами вовсе не волновали Флер. Эти оценки ей были совершенно не нужны, ведь ей безумно хотелось стать просто женой и матерью. Хотя она, конечно, представления не имела, насколько это тяжело и что вообще входит в эти обязанности.

Одно она знала точно — никакая карьера ее не интересовала.

Наконец Флер устала лежать просто так. Она поспешно оделась, даже не думая о том, что будет, если ее поймают в коридоре ночью. Это все равно было лучше, чем ворочаться с боку на бок. Она знала только одно место, в котором так хотела проснуться. Но примет ли ее Сириус?

Выручай-комната была темна. Флер отчего-то вспомнила первый раз, когда она пришла сюда. Привыкла ли она к тому, что может прикасаться к Блэку и целовать его, когда захочет? Да. Пугалась ли каждый раз, когда он касался ее груди? Нет. Значило ли это, что Флер была готова остаться здесь на ночь? Абсолютно никакого ответа. В данный момент ей просто хотелось спать.

Она помнила, что Сириуса не следует трогать без предупреждения. Однако и будить его не хотелось. Почему он спит на ближнем к ней краю кровати, и через него никак не перелезть, чтобы его не разбудить? Пока Флер стояла и раздумывала, она даже не заметила, что уже разбудила Сириуса.

— Почему ты не в Больничном крыле? — спросил он сонным голосом. Он потер глаза, садясь на кровати.

— Я от него устала, — призналась Флер, садясь на край его кровати. — Можно мне поспать с тобой? — она прижалась к его плечу, отчаянно желая, чтобы Сириус не отказал.

— А вдруг нападу? — даже по его голосу слышалось, что он улыбается. Флер вздохнула. Она действительно рассказала ему совсем недавно о том, что ее пугает в отношениях, и с тех пор Сириус постоянно подтрунивал над ней. Флер устала от его шуточек до такой степени, что перестала стесняться вовсе. — Или твой отец придет вызывать меня на дуэль?

— Я уйду рано-рано, — пообещала Флер. Сириус рядом с ней был сонно теплым, и Флер начала дремать, несмотря на то, что еще сидела. Ее глаза закрывались. Почему ей раньше не приходило в голову ночевать с ним? В конце того разговора Сириус сообщил ей, что слишком стар, чтобы спать со школьницами, и из этого Флер легко заключила, что до конца школы может быть спокойна. Только… она будет заканчивать школу дома, значило ли это, что Сириус приглашает ее сюда снова? Тогда Флер приказала себе не придумывать. Еще так много времени было до конца, что сейчас Флер начинала думать, что она как раз может и не справиться с нарастающим любопытством и парой-тройкой неприличных желаний до конца школы. Эта мысль ее ошарашила, но сейчас Флер привыкла и таким мыслям. — Ты же все равно рано пойдешь забирать Ремуса. Тонкс сказала, что пойдет с тобой, даже если придется применить непростительное, чтобы ты ее отвел.