Семья с особым ребенком. Психологические стратегии, позволяющие избавиться от чувства вины - Страница 4

То есть, изначально именно мать больше всего боится того, что ей будет стыдно за ребенка. Стыдясь или предотвращая ситуации, в которых существует возможность столкнуться с этим чувством, она невольно посылает ребенку сообщения о его несовершенстве. И ребенок этой матери растет с ощущением, что он плох и неправ («Я не такой как все. Другие лучше меня»). Сталкиваясь с этими переживаниями, он тоже начинает испытывать стыд. Поэтому люди, подверженные стыду, постоянно ориентированы на внешний мир. Их заботит, что о них подумают другие (как оценят?). Находясь под этим неусыпным неосознаваемым контролем, человек испытывает колоссальное напряжение и в теле, и в эмоциональной сфере.

Именно это чувство стыда (а не вины) портит жизнь многим матерям, вынуждая их лишать себя отдыха и отказываться от удовольствий. Они пытаются искупить это чувство через паттерн (поведение) услужливости или незаметности. То есть, в надежде заслужить одобрение они не разрешают себе заботиться о собственном благополучии и живут ради других. Но, к сожалению, постепенно они теряют способность распознавать свои желания. Необходимо помнить, что чем больше мы хотим стать безупречными, соответствовать идеальному образу, который нам изначально транслируют родители, тем больше развиваем у себя привычку сравнивать себя с другими (в школе, на работе, среди других родителей). Но постоянно оценивая себя в отношениях соперничества («я лучше него» / «я не так хорош»), чтобы быть достойными любви, мы забываем быть собой.

Итак, стыд – очень глубокое чувство, но он часто прячется за другими эмоциями. Мы можем не ощущать стыд явно, нам, например, может казаться, что мы испытываем гнев. С психологической точки зрения это объяснимо – при появлении стыда очень четко работает механизм избегания. Это чувство настолько сильное и невыносимое, что человек постоянно уклоняется от ситуаций, в которых есть вероятность испытать его. Поэтому самостоятельно обнаружить в себе стыд непросто.

За стыдом всегда прячется страх быть отвергнутыми и нелюбимыми. Отвержение – это то, что вызывает стыд, и от этого ощущения хочется убежать. Для избегания отвержения психика проделывает огромную внутреннюю работу, основанную на постоянном сравнении с другими (то есть, человек формирует не просто привычку, а способом мышления – оценивать). Но любая оценка рождает зависть к тому, что есть у других и что могло бы быть и у вас. Поэтому при неудовлетворении желаний (есть у других, но у вас нет) возникает ненависть и она, как чувство, всегда очень сильна и неуправляема (но, как правило, вышеописанные агрессивные чувства вытесняются и не осознаются человеком). То есть стыд связан с виной. И именно ненависть при чувстве стыда порождает чувство вины. А чувство вины связано с чувством обиды. Обиду часто демонстрируют, что бы другой то же почувствовал себя виноватым. То есть, обида, как и стыд – инструменты манипуляции. Поэтому игры «вина-обида», «стыд-обида», «стыд-вина» часто заменяют здоровые, психологически нормальные отношения.

Чувства стыда и вины имеют как общие черты (страх перед наказанием (внешним/внутренним)), так и различия. Для лучшего теоретического понимания разграничим чувства вины и стыда (приложение 2):

• В основе стыда лежит осуждение, идущее извне. Это осуждение может быть реальным, или же человек может думать, что его осудят окружающие.

• Чувство вины испытывается тогда, когда человек считает, что он переступил какие-то внутренние нормы, правила, принципы. То есть, для возникновения вины необходимо, чтобы диктуемые обществом стандарты поведения, система ценностей, интернализировались, т. е. «впитались» в человека, стали его собственными.

В основном, человек испытывает чувство вины по поводу какого-либо совершенного действия, а чувство стыда, если не соответствует эталону, идеалу, «норме» (восприятие не своих действий, а себя, как личности). При чувстве стыда характерна потеря активности, ощущение стесненности и понижение самооценки. На уровне тела стыд проявляется как скованность движений, сутулость, поднятые плечи и опущенная голова. Присутствуют самоощущения самоуничтожения и самобичевания («как же я так мог/могла», «какой/какая же я глупый/глупая»).

Самоощущение при чувстве вины иное – «я – плохой/плохая», часто сопровождаемое такими соматическими ощущениями, как напряжением мышц в различных участках тела, непроизвольной мимикой лица, нарушением дыхания, учащением сердцебиения, изменением уровня кровяного давления и др. Кроме того, чувство вины – это сочетание чувств страха, аутоагрессии и защиты от этой внутренней агрессии, которое налагает на себя сам человек вследствие мыслей или поступков, нарушающих его внутренний запрет.

Психологически интересный момент в том, что человек может переживать стыд, не испытывая вины. И наоборот. Например, часто человек, уже переживающий вину, скрывает от других свой поступок, ожидая осуждения людей и защищаясь от стыда. Логично, что человек всегда знает, почему ему стыдно, даже если он не виноват. Но переживая вину, он может затрудниться объяснить ее причины. Те аргументы, которые он приводит, пытаясь понять или объяснить кому-то происхождение вины, не удовлетворяют даже его самого, т. к. своим действием (или бездействием, или каким-либо только желанием) он нарушил какие-то внутренние, неосознаваемые, или плохо осознаваемые нормы, которые заложены в него, возможно в раннем детстве.

Для лучшего понимания практического применения предлагаемой информации приведу пример: в семье родился ребенок с ОВЗ. Есть разные способы реакции родителей:

1. Родители с сильным чувством вины. Они переживают чувство вины и находят виноватых: акушера-гинеколога, который не провел вовремя дополнительных тестов и не назначил специальные анализы; наследственность мужа – жены (влияние бабушек-дедушек); врачи в роддоме и т. д. Все это анализируется, переживается, определяется степень виновности. Самому ребенку в подобной ситуации тоже может «достаться» – это же он «виноват» в том, что проблема существует!

2. Ответственные родители. Им то же грустно, страшно. В первую очередь за ребенка, за его счастье и успешность в жизни. Но теперь, когда они вынуждены встретиться с проблемой лицом к лицу, эти родители разбираются с ситуацией. Они обследуют ребенка. Они следят, чтобы ребенок пил назначенные лекарства. Они занимаются с ним, они выясняют все, что известно на сегодняшний день о проблеме их ребенка и способах решения, адаптации и компенсации. Они получают помощь консультантов и организуют дома время и пространство так, чтобы их ребенок мог научиться тому, что позволит ему быть успешным в жизни, несмотря на имеющиеся трудности.

В ситуациях, когда семьи ограничены в ресурсах и выборе альтернатив своего развития, их стратегией нередко является лишь пассивное принятие того, что происходит. Но эта стратегия исключает возможность изменений к лучшему, поддерживает сложившуюся ситуацию, сохраняет трудности и углубляет чувство вины. Семьи с подобной фаталистической ориентацией принимают все, чтобы ни происходило, как должное. Для таких семей обычный способ поведения – это обвинение жертвы. Поэтому постоянные чувство вины, а также боязнь обвинений со стороны окружающих приводят к пассивной изоляции, вызывают чувство беспомощности и безнадежности.

Семьи с активной ориентацией, ответственной позицией стараются решить многие проблемы, которые им под силу, и контролировать ситуацию, принимая лишь те обстоятельства, которые в данный момент изменить невозможно. При первом способе реакции на проблему вспышки гнева, в результате которых происходит разрядка накопившегося негатива, чередуются с приступами самобичевания и жалостью к ребенку. Но родитель, как взрослый человек несет ответственность за свои эмоциональные реакции, действия, поведение и может исправлять допущенные ошибки. Так же взрослый осознает и признает то, что многое в этой жизни – вне пределов его возможностей. Поэтому, когда появляются проблемы, он выбирает, что будет делать – страдать и искать виноватых, смиряться и терпеть или менять то, что менять то, что возможно. То есть, противоположным чувством вины является ответственность. В итоге, именно родители «второго типа» реагирования получают закономерный отличный результат, максимально возможных в их условиях. У них, как у семьи, и каждого родителя по отдельности есть серьезный повод для радости, гордости, уважения к себе, а также, что очень важно – полученный опыт успешного преодоления трудностей, который бесценен.