Семнадцать белых роз - Страница 16

— Вот и отлично. Значит, еще сходим, порыбачим.

Выпив чаю с сандвичами, приготовленными Розой, и погревшись у костра, они решили отправляться домой, тем более что уже закапал дождик.

— Элли, нам лучше поторопиться!

— Давайте только подождем, пока дождь утихнет.

— Он не утихнет. По крайней мере, сегодня. Вполне возможно, начинается сезон дождей.

— Да вы что! Но я не хочу идти под ливнем! Давайте хоть немного пересидим. Вон там есть хорошие кусты, видите? Они нависают, как капюшон. Пойдемте!

— Элли, нет. Мы должны идти, уже много времени.

— Почему много? Всего два часа дня. Мы можем…

— Когда идет дождь, темнеет раньше. Нам лучше вымокнуть, чем переломать ноги в темноте.

— В темноте? — Только тут до нее дошло, что наступит ночь, дождь, возможно, не утихнет, и им придется спускаться и подниматься по виляющей тропе, когда под ногами НИЧЕГО не будет видно. Элли стало страшно. — Что же вы молчали! — закричала она с нарастающей паникой в голосе. — Давайте ваши удочки, побежали скорее домой!

— Я не молчал, — удивленно ответил он. — Кстати, нам можно пойти в другую сторону. Так получится короче. Но предупреждаю: путь более сложный.

— Черт с ним! Сид! Иди ко мне на ручки. Пойдемте скорей.

Дождь усиливался, а вместе с ним ухудшалась и видимость. Небо потемнело, и теперь стало вообще не понятно, с какой стороны горы, а с какой — цивилизация.

— Вы не перепутаете дорогу? — на всякий случай спросила она.

— Надеюсь, что нет. Мне часто приходилось выбираться именно этой тропой… Все будет хорошо, Элли, успокойтесь. — Он обнял ее за плечо, но она даже не придала этому значения…

Примерно час они шли, перешагивая через коренья и обходя глубокие ямы. Сид, напуганный шумом дождя, сидел тихо у нее за пазухой и даже не пытался целоваться. Только иногда поскуливал, высовывая мордочку под дождь, фыркал и снова прятался в куртке.

Вдруг Генри резко остановился.

— Элли. Да… Похоже, нам придется немного вернуться обратно!

— Ни за что!

— Я перепутал повороты!

— Вы с ума сошли!

Они оба кричали, потому что дождь превратился в грозу и за ее шумом было плохо слышно.

— Не бойтесь, я уже понял, на какой дороге мы сейчас оказались. Нужно забрать немного вверх.

— Вверх?! У меня больше нет сил, и ботинки мокрые.

— Потерпите, мы скоро придем ко мне и высушим всю вашу одежду. Пойдемте вверх, там короче!

— Вы говорили, что тут будет короче, а в результате мы заблудились! Смотрите, наступают сумерки, а время всего-навсего четыре часа.

Небо еще оставалось светлым, только серым и тяжелым от дождя, а между деревьями действительно начинало темнеть. В лесу всегда темнеет раньше.

— О господи! Что мы будем делать! Генри! Куда вы нас завели?! — Элли металась, оглядываясь по сторонам, пока он не поймал ее за плечи и не встряхнул так, что Сид едва не вывалился из куртки.

— Успокойтесь! Сейчас разберемся! И найдем дорогу, я вам обещаю.

Но разбираться пришлось долго, потому что стемнело совсем. Наконец Элли, в отчаянии мечась вокруг тропы, наткнулась на какую-то полупещеру, где земля образовывала большое углубление в склоне горы и вместе с корнями дерева нависала сверху, создавая таким образом несколько метров хорошей непромокаемой крыши.

— Ну слава богу! — вырвалось у нее. — Теперь хоть можно будет развести огонь. Если вы, конечно, справитесь.

— Справлюсь. — Генри опустил на землю промокший рюкзак. — Простите меня. Я втянул вас в эту авантюру и…

— Заметьте — дважды втянули! Второй раз, когда не захотели идти простым обратным путем.

— Это вы не захотели! Все кричали: быстрее да быстрее!

— Я? Да как вам не стыдно! — Она подошла к нему, уперев руки в бока. — ВЫ заманили меня сюда, я теперь вся мокрая, голодная… и вообще!

Генри внимательно смотрел на нее, тоже уперев руки в бока, и она вдруг вспомнила, как в его офисе, в первый день знакомства, он так же близко-близко разглядывал ее лицо.

— Хорошо. Что вы предлагаете?

— Ничего. — Она отвернулась, расстегнула куртку и выпустила Сида.

— Я тоже промок, если вас это утешит. А у вас, между прочим, под курткой одежда сухая, потому что Сид сухой! Дайте проверю? Точно.

— Слава фирменной одежде для горнолыжников.

— Да и брюки, наверное, тоже вымокли не насквозь…

— Давайте, брюки мы проверять не будем.

Генри улыбнулся:

— Хорошо. Но нам с вами предстоит провести вместе незабываемую ночь. Так что на вашем месте я бы особо не скромничал.

— Что-о?

— Ничего. Просто сейчас условности излишни. Я, например, собираюсь снять брюки и высушить их над костром.

— А я не буду!

— Ну и не надо. Элли, не злитесь на меня. Давайте лучше собирать сухие щепки, потому что я вижу бревно, а значит, у нас будет и костер.

Их пещера, видимо, уже кому-то служила пристанищем, потому что, подсветив фонариком, они обнаружили костровище и несколько мелких поленьев, оставшихся от предыдущих «хозяев».

— Вот и прекрасно. Значит, мы спасены. А утром разберемся и отправимся домой.

— Интересно, — проговорила Элли, поглаживая испуганного и притихшего Сида, — а они не оставили тут еды и вина? Вот теперь бы я не отказалась от вашего итальянского.

— Прекрасно! — воскликнул Генри, доставая огромные непромокаемые спички. — Значит, у меня будет компания.

— А у вас есть вино?

— Нет, у меня есть джин.

— У-у! — Элли поморщилась. — Это слишком крепко.

— Ну как хотите. А еще у меня есть пакет пирожков с грибами, которые напекла вчера вечером Роза, и большой кусок отварной говядины… Ну что, теперь будете со мной дружить?

Элли улыбалась:

— Я знаю, кому достанется все ваше мясо. Вы не сможете ему отказать, а он не сможет остановиться.

При слове «мясо» Сид завилял хвостом и тявкнул.

— Я же говорила!

— Значит, мы поделим пирожки и джин.

— Куда ж деваться. Придется пить ваш джин. А то вы еще не дадите пирожков.

— Можете вообще ничего не пить и не есть, — обиделся Генри. — Мне больше достанется. Вы вообще, как я посмотрю, девушка малопьющая?

— Почему же? Майк и Джим, например, всегда норовили подпоить меня коктейлями или нефильтрованным пивом из своего любимого паба.

— А кстати, откуда вы знаете Майка? Только работа?

Элли покрылась румянцем. Хорошо, что в резком отсвете пламени это было не очень заметно.

— А вы?

— Мы-то в детстве учились в одной школе. Правда, с разницей в пять лет. Но…

— Так вы из Коннектикута!

— А что?

— Ничего. Просто не думала, что вы с близнецами могли вырасти вместе. — Элли вздохнула, вспомнив, что Майк сейчас, скорее всего, осваивает просторы нью-йоркских стриптиз-клубов.

— Да, я хорошо помню их обоих, но дружили мы почему-то только с Майком. Вот и недавно в Нью-Йорке встретились, а Джим меня даже не узнал.

— А, это когда Майк решил меня сосватать вам в шоу?

— Да. Он сказал, что вас собираются увольнять и…

— Вот врунишка! Он все заранее знал!

— Ну почему? Он славный малый, по-моему. Он ваш друг? Или… э…

— Нет. Он просто мой друг, — быстро проговорила Элли и уткнула лицо в колени.

Они помолчали. Огонь хорошо согревал их и словно ставил стену между этим маленьким уютным мирком и холодным дождливым мраком, который царил там, под открытым небом.

Сид доел свою порцию говядины и безмятежно уснул на мягком песке подальше от огня.

Джин прекрасно согревал и раскрепощал, и, посмотрев исподтишка на своего спутника, Элли неожиданно задала себе вопрос: а как, собственно, они будут спать? На чем? Ведь коврик у них всего один на двоих и довольно узкий. И что она станет делать, если…

— Элли! Вы слышите меня? О чем вы так замечтались?

— Почему замечталась?

— У вас сейчас очень одухотворенное лицо.

— Вам лучше этого не знать.

— Ах, вот как! Ну тогда скажите: вас что, действительно собираются уволить?

— Практически уволили. Только официально не объявили.