Семена Распада. Том I (СИ) - Страница 6

Наследник, голубоглазый и темноволосый юноша, двигался быстрее, но не так уверенно, как Дорэан, поэтому больше отступал, прикрываясь щитом и избегая столкновения клинков. Тем временем его веснушчатый противник проявлял чудеса изворотливости, мечом сплетая паутину ложных отходов и внезапных выпадов. Быстро переходя от наступления к защите, он сбивал Амони с толку. Воистину фаир Доар мог гордиться своим учеником!

Однако завершение боя выдалось весьма неожиданным: измотанный бесконечным отступлением де Пьюс резко остановился и, отбив выпад у виска, нанёс резкий колющий удар. Элизий не усел подставить щит и затупленное лезвиеуткнулось в гербовую лисицу Дорэанов.

— Отлично, Ваша Светлость, просто замечательно, — довольно пробурчал Тоннат, а проигравшего укорил. — Вы же шехэтДорэан, надеюсь в следующий раз будете сражаться, а не плясать.

— Так нечестно, фаир! Вы ведь видели, я бился лучше! — попытался возмутиться Элизий.

— Я видел, что вы проиграли, и мне этого достаточно. Что на турнире, что в настоящем бою значение имеет лишь итог. Я уже говорил вам об этом, но повторю ещё раз. Или вы сразите противника или он вас, третьего не дано. — Старого рыцаря прервало появление гвардейца в наборных латах и шлеме с горностаевой опушкой. Страж поклонился и, чеканя слова, объявил, что мэйнирЭтельдор срочно призывает наследника по важному и безотлагательному делу.

— Важное и безотлагательное? Занятно… — протянул Амони, и махнул рукой оруженосцам. — Элизий, Гельри, давайте за мной.

Горностай проводил их в западную башню замка. Томившиеся у входа стражники-секироносцы при виде наследника почтительно расступились. Поднявшись по длинной винтовой лестнице, юноши оказались в рабочем зале регента, обставленном с изящной скромностью: пара книжных стоек у стен, стол с загадочного предназначения утварью, несколько резных сундуков и ларей.

Сам мэйнир Этельдор сидел в большом мягком кресле, задумчивый и обеспокоенный. Одного взгляда на него хватало, чтобы распознать гостя из княжества Норин: светлые с инеем седины волосы, нити морщинок на бледной коже, прозрачные льдинки глаз… Радужка такого цвета не встречалась у других аннеэфи — северных народов.

— Приветствую вас, энхэты, присаживайтесь, — он указал холёной кистью на приветливо выдвинутые стулья с бархатной обивкой. — Известия не из приятных. В архэтство вторглись демоны Раукар, Seliri.

Едва присевший Амони тут же вскочил, в изумлении раскрыв васильковые глаза. Сознание наследника мгновенно наполнилось хаосом мыслей и образов. Живое юношеское воображение, опираясь на виденные прежде гравюры и летописи, нарисовало пред ним ужасных чудовищ. Элизий Дорэан поднялся следом, осторожно поддержав де Пьюса за рукав. Сидеть остался только Гельри, недоумённо порхая белёсыми ресницами.

— Я понимаю ваше изумление, однако прошу отложить вопросы. Гонец из уничтоженной три дня назад заставы Дальней лишь сегодня утром прибыл в Амонию. Я уже отправил весть императору и объявил сбор знамён, Ваша Светлость. К сожалению, у нас нет времени на раздумья. Опасность слишком велика. Сейчас Seliri разоряют владениеАунцэх, и уже вскоре могут обрушиться на нас. Единственная верная тактика — опережение.

— Род Дорэанов первым встанет на защиту архэтства, можете не сомневаться, мэйнирЭтельдор! — откликнулся на слова чародея веснушчатый оруженосец. Страшная весть воспалила его сердце, словно брошенная в огонь охапка дров.

— Арнитены от них не отстанут, слово энхэта, — пророкотал следом Гельри, неуклюже поднимаясь с кресла.

— Ваши отцы — достойные мужи государства и храбрые воины, однако я и не думал сомневаться в их решимости, — неспешно выговорил чародей, после чего выразительно взглянул на сына Лоэмара.

— Вы хотите избавить меня от ответственности, мэйнир? Не нужно. Я уже не дитя, а наследник. Если мои вассалы собираются дать бой этим тварям, то я возглавлю их! — Силу слов портила слабость голоса: юный Амони казался более похожим на котёнка, чем на снежного барса, что украшал его герб.

— Я вижу, что хорошо воспитал вас, — кротко улыбнулся Этельдор, а затем обратился к оруженосцам. — Энхэты, прошу вас немного подождать внизу, я хотел бы дать Его Светлости несколько необходимых наставлений.

Братья меча, поклонившись, покинули зал, оставив Этельдора и Амони наедине.

— Я не могу сказать, что доволен вашим решением, ибо поспешно оно, и основано больше на чувствах, нежели на здравом смысле. Однако спорить не стану. Тем более присутствие архэта хорошо скажется на настрое воинов. Естественно, я со своей стороны постараюсь оградить Вашу Светлость от рутины насущных вопросов. Но кое-что вам всё же придётся делать самостоятельно, а именно довольно тесно общаться с людьми высокого сословия, на верности которых и держится ваша власть. Энхэты обидчивы и крайне щепетильны, они преклонятся перед вами, но не позволят собой помыкать. А архэт должен быть в хороших отношениях со всеми вассалами, и каждого одаривать милостью. Не только за подлинные заслуги, но и в упреждение обиды, однако ни в коем случае не опускаясь до заискивания. Великодушно поощряйте верных и жестоко расправляйтесь с предателями и трусами, тогда люди пойдут за вами, а знать не посмеет строить козни у вас за спиной, — мэйнир чётко выговаривал каждое слово, буравя воспитанника глазами. Чародей ожидал, что тот дрогнет, убоится ответственности, но Амони стойко выдержал испытание.

— Я справлюсь, ведь меня училивы.

— Хорошо, хорошо. Вы получите возможность проявить себя. Однако перед этим я прошу вас навестить Ланаксэт, чтобы испросить благословения у матери.

— Да, мэйнир, — всё также уверенно ответил наследник, стараясь скрыть страх, обуявший его в этот миг.

В далёкие дни детства Шейрону посчастливилось побывать на турнире Алмазной Чаши, который устраивал его отец. В их роду существовала давняя традиция, восходившая к тем временам, когда воинским ристалищем служила простая поляна в лесу. Для многих поколений их семьи смысл жизни полностью совпадал с родовым девизом «KeradasiHetton», то есть «Богатство и Власть», при этом второе имело первостепенное значение. Предки Шейрона, не скупясь, тратили средства на возвеличивание рода. И этот турнир являлся одним из способов стяжания славы. Раз в десять лет шехэтГеррерт объявлял состязание, наградой в котором была чаша, доверху наполненная сияющими алмазами. Получал же её лишь тот, кто смог в поединке одолеть Рыцаря Чаши — воина, выбранного из вассаловБринадаля.

Когда турнир состоялся в последний раз, Защитником Чаши выступал ныне покойный фаирОринХабэрт, великолепный боец, сражающийся таа — амонийской двуручной секирой. Известен он был не только победами в боях, но и захватывающими любовными похождениями, что в итоге его и сгубило: славный рыцарь пал от яда, подсыпанного в еду ревнивой любовницей. Преступницу, конечно, казнили, но легче от этого никому не стало, ведь близился очередной турнир, а бывший Защитник отправился в Небесные Чертоги.

ВладениеБринадаль, ютившееся в юго-западном уголке архэтстваСанрес, не могло похвастаться внушительными размерами, но богатствами превосходило каждого из соседей. Причина тому — удивительная деловая хватка правящего этими землями рода. На протяжении десятилетий шехэтыБринадаля занимались преумножением семейного состояния. Во все времена главным кормильцем их было южное море — Исамонд. В его прозрачных водах селяне ради продажи и пропитания охотились на рыб и крабов, а обученные ловцы добывали жемчуг, ценящийся по всему Джааресу и даже за его пределами. Естественно, большая часть выручки оседала в бездонных сундуках шехэтаГеррерта.

Замок же Бринадаль, родовой оплот богатейшего санреского рода стоял на утёсе, омываемом водами Исамонд. Построенный из огромных глыб гранита, с могучей крепостной и тремя угловыми башнями, устремлёнными ввысь, он создавал сильное впечатление. Гости приморского владения, да и жители ближайших поселений нередко говорили, что при взгляде на Бринадаль с побережья чувствуешь всю ничтожность собственного существования. Так что совсем неудивительно, что шехэт, привыкший смотреть на жизнь с высоты донжона, был чёрств и невосприимчив к бедам нижнего мира, тем более, у него хватало и собственных.