Семь я (СИ) - Страница 2

Но может злоба, как искусный хакер,

любое сердце запросто взломать.

И в постоянной памяти души-

пробелы, как от вирусов случайных.

Объем души измерен в гигабайтах.

Любви определенье отыскалось,

которого не знал ни Дант, ни Пушкин-

"беспроводная связь сердец и душ".

И легко, набрав в сети пароль,

выйти на страницу Ориона,

Бетельгейзе, Веги и Алголя,

им письмо незримое послать.

Расстоянья между городами

сократились. Стало очень просто,

сделав шаг к блестящему экрану,

пронестись от Омска до Москвы.

Улица кончается в Нью-Йорке-

там открылось Интернет-кафе

с новыми компьютерами "Intel".

Впрочем, скоро будет там Китай...

И теперь слова "уйти из мира"

значат "подключился к Интернету".

Бог для программистов-сисадмин

сети, где уже шесть миллиардов

юзеров (синоним человека).

Но жизнь прожить-не в "Яндекс" перейти.

-- ПРОЗАИК.

АЗ ВОЗДАМ

Городская п овесть

* * *

Не пришло ещё время пробуждения, и спала земля, хотя ржавая позолота рассвета уже расцвечивала стены городских зданий. Желтовато-серый, растрёпанный, невыспавшийся сентябрь лежал за окном, и ветер ворочался в небе, разминая затёкшие мускулы.

Предстоял долгий, полный трудов и забот день, но спал ещё город, досматривая последние утренние сны.

Яркий луч, пробившись сквозь шторы, скользнул по глазам Алексея Темникова. Алексей поморщился от солнечной щекотки и потянулся в своей постели, смакуя в памяти остатки ночных сновидений, вспоминая их вкус и аромат, - так мирно потягивается со сна откормленный кот, лениво вытягивая лапы и выпуская острые коготки. Идти на работу в библиотеку не надо было,- Алексей находился в двухнедельном отпуске. Можно отдыхать, сколько душе угодно.

Сны сменяли друг друга неспешно, как контуры утренних облаков в розовой луже за окном... Вдруг Алексея вывел из забытья резкий, громкий звук за окном, как будто пробка вылетела из бутылки с шампанским. Через минуту за стеной раздался крик - громкий, пронзительный. Алексей узнал голос Любови Григорьевны, своей матери. "Что случилось?" - забеспокоился он, быстро вскочил с постели, точным движением сунул босые ноги в шлепанцы и побежал к матери.

Дверь в квартиру была распахнута. Мать - грузная пятидесятилетняя женщина со стёртым, неприметным лицом, на котором выделялись большие, выцветшие сине-серые глаза с набрякшими веками - лежала у входа без сознания. На пальцах её рук виднелись следы крови.

Алексей выскочил за дверь. На лестничной площадке лежало мертвое тело его отца, Дмитрия Александровича. На белой рубашке небольшим кровавым пятном алела свежая рана.

Кто сделал это?

И почему?

...Времени рассуждать у Алексея не было. Он вздрогнул, метнулся, быстро сбежал по узкой лестнице на улицу. Убийца, по-видимому, не мог уйти далеко... Но у входа в подъезд никого не было, только вдалеке маячила чья-то коренастая фигура в серой куртке. Алексей крикнул, но человек уже прыгнул в приблизившуюся машину, которая скрылась за поворотом.

Алексей стоял у подъезда в пижаме и шлёпанцах на босу ногу, не ощущая сентябрьского ветра. В его голове не вертелось ни одной сколько-либо отчетливой мысли: думать было больше не о чем.

Отец был убит.

Убит...

Непонятно, за что и ради чего...

Но надо было жить дальше, заботиться о матери, искать убийц...

Впрочем, они, скорее всего, и так известны всему городу, - вот уже около года как банда некоего Николая Сапогова держала под контролем весь небольшой город, где жил Алексей, собирая деньги со всех крупных предпринимателей и уничтожая любого, кто пытался бороться с ними.

Алексей припомнил, что отец в последнее время часто отлучался из дома без причины, совершал странные поступки, вёл себя так, словно за ним следили. Вероятно, он, научный сотрудник местного университета, предпринимал попытки сбросить Сапоговых... и за это поплатился жизнью.

Алексей не помнил, как поднялся по лестнице, как вошёл в квартиру, как привёл в сознание мать и вызвал милицию (что было совершенно бесполезно - её сотрудники были запуганы Сапоговым и могли возбудить дело только формальности ради, чтобы потом отложить его в долгий ящик. Найти настоящего убийцу и покарать его никто был не в силах).

Слава Богу, что в ближайшем отделении милиции работали хорошо известные Алексею люди, - они не работали на мафии. и не могли завершить устранение семьи Темниковых. Но облегчения это не приносило.

Пока милиция изучала место преступления, пока выносили труп, мать Алексея сидела в кресле в своей комнате, глядя в одну точку. Она не отвечала на вопросы следователя, невысокого коренастого мужчины с тоненькими усиками над жирной верхней губой, чем явно доставляла ему большое облегчение. В конце концов милиция удалилась, труп увезли в морг, а Алексей и его мать остались сидеть в своей квартире молча.

Алексей знал, что в таком состоянии любого толчка будет достаточно, чтобы спровоцировать истерику. Поэтому, когда после ухода милиции он нашел в коридоре обручальное кольцо отца, видимо, свалившееся с его пальца, когда тело выносили, он не стал показывать находку Любови Григорьевне, а молча спрятал её.

Только к вечеру он смог передать свои мысли и чувства дневнику - такому опасному, но порой необходимому другу.

Из дневника Алексея Темникова

Отец погиб...

Как легко я написал эти слова!

А легко ли это - умирать?

И трудно ли убийце стрелять в человека?

Смерть страшна не потому, что трудна, а потому, что легка. Делаешь выстрел - человек падает и умирает. Так вот просто... И страшно.

А когда умирает человечность? Это ещё страшнее... Если бы человечность отца осталась с нами - всё было бы хорошо! Но вместе с отцом убито что-то во мне... меньше человеческого во мне стало. И этого уже не вернуть.

Отец ушё л от нас... Но ушё л ли? Умереть и уйти из жизни - не одно и то же. Часто после смерти человек начинает играть в жизни более важную роль, - мелочи не уже мешают видеть главное в нё м. И он помогает людям больше, чем при жизни. Поэтому некоторые, только умерев, приходят в жизнь. Так было и с моим отцом...

Да, смерть - зло сначала для тех, кто жив, и лишь потом - для тех, кто умер... Но разве мне надо было пережить такое , чтобы понять это? Смерть - лучший учитель жизни, а горе - лучший учитель счастья. Их лекции доходчивее всех остальных. Но лучших учителей, как правило, не любят...

Я боюсь смерти, как строгого учителя. Я, книжный хлюпик с синдромом отличника... Мерзость какая. И мне, мне надо мстить за отца! Я и буду мстить...

Только как?

Убивать убийц?

Смогу ли я? Решусь ли?...

Тяжело. Тяжело думать на эти темы.

Всегда я любил самокопания , но теперь мне страшно думать. Почему? Может, я откопал в себе что-то, за что можно поплатиться жизнью?

А что мне дороже - душа или жизнь?