Семь дней творения - Страница 5
– Она ждет в приемной.
– Пусть войдет!
Михаил вышел из кабинета и позвал Софию. Он успел дать ей несколько напутствий: предстоит встреча с Господином, такое исключительное событие, что лично он на ее месте струхнул бы. На протяжении всей беседы ей необходимо строго себя контролировать и молча слушать. Отвечать, только если Господин, задав вопрос, сам на него не ответит. В глаза не смотреть! Набрав в легкие побольше воздуху, Михаил продолжил:
– Завяжи волосы на затылке, выпрямись. Еще одно: если придется говорить, завершай каждую фразу словом «Господин». – Михаил внимательно посмотрел на Софию и улыбнулся: – А теперь забудь все, что я тебе наговорил. Будь собой! В конце концов, Он предпочитает именно это. Недаром я предложил твою кандидатуру, и, конечно, Он недаром тебя выбрал! У меня больше нет сил, такая нервотрепка не для моих лет.
– Выбрал для чего?
– Сейчас узнаешь. Иди. Сделай глубокий вдох – и вперед! Настал твой великий день. Да выплюни ты наконец свою жвачку!
София не удержалась и присела в реверансе.
Точеные черты, красивые руки, величественная осанка, громовой голос – Бог показался ей еще величественнее, чем она себе представляла. Она спрятала шарик жевательной резинки под язык, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Господин предложил ей сесть. Крестный (Он знал, что она так называет Михаила) представил ее как одного из самых одаренных агентов их Державы, поэтому Он намерен доверить ей самое ответственное задание за все время существования Агентства. Он взглянул на нее, она тут же опустила голову.
– Михаил вручит вам документы и передаст инструкции, необходимые для успешного проведения операции, ответственность за которую возлагается на вас одну…
Права на ошибку у нее нет, время операции ограничено… В ее распоряжении семь дней.
– …Докажите, что у вас есть воображение и таланты. У вас их множество, Я знаю. От вас требуется величайшее благоразумие и осторожность. Мне известно, насколько вы энергичны.
Он начал инструктаж сам, ибо никогда еще Агентство не предпринимало столь рискованных операций. Он даже признался, что уже не понимает, как Его угораздило ввязаться в это дело, принять этот небывалый вызов.
– Хотя нет, кажется, понимаю! – поправился Он.
Ставки до того высоки, что ей надлежит поддерживать связь только с Михаилом, а в случае крайней необходимости или если тот будет недоступен – с Ним Самим. То, что ей откроет сейчас Господин, нельзя повторять за пределами этих стен. Он выдвинул ящик и показал ей составленный от руки документ, скрепленный двумя подписями. Документ содержал условия предстоящей ей невероятной миссии:
«Две Силы, властвующие над миром, не прекращают враждовать с начала времен. Признавая, что обеим не удается влиять по своей воле на судьбы человечества, каждая сторона объясняет это тем, что другая не дает ей воплотить свои представления о мире…»
Когда София дочитала до этого места, Господин пояснил:
– С того дня, когда яблоко встало ему поперек горла, Люцифер противится тому, чтобы Я доверил Землю человеку. Он постоянно тщится доказать Мне, что Мое творение этого недостойно.
Он жестом повелел Софии читать дальше.
«…Любой анализ политической, экономической и климатической обстановки заканчивается выводом, что Земле грозит ад».
Михаил растолковал ей, что Совет отверг это преждевременное заключение Люцифера, объясняя создавшееся положение их непрекращающейся враждой, препятствующей проявлению истинной человеческой природы. Делать окончательный вывод рано, пока что ясно одно: дела в мире не слишком благополучны.
София читала дальше:
«Оба решительно расходятся в своих представлениях о человечестве. После бесконечных споров мы согласились, что наступление третьего тысячелетия – начало новой эры, в которой будет покончено с нашим антагонизмом. На севере и на юге, на западе и на востоке наступило время заменить наше враждебное сосуществование более эффективным принципом…»
– Так больше не могло продолжаться, – объяснил Господин. София завороженным взглядом следила за медленными жестами, которыми Он сопровождал Свои слова. – Двадцатый век был слишком тяжелым. Если так пойдет и дальше, мы оба окончательно утратим контроль над происходящим. Это нестерпимо, мы обязаны заботиться о своем престиже. Земля во Вселенной не одна, на Меня все смотрят. Святые места исполнены вопросами, но люди находят там все меньше ответов…
Михаил от смущения уставился в потолок и кашлянул. Господин позволил Софии прочесть главное:
«Чтобы определить, кому будет принадлежать право властвовать на Земле в следующем тысячелетии, мы вступаем в последний поединок. Условия его таковы.
На семь дней мы посылаем к людям того или ту, кого считаем лучшим (лучшей) из наших помощников. В зависимости от того, к чему удастся склонить человечество – к добру или ко злу, победу одержит один из двух лагерей, после чего они сольются воедино. Право властвовать в новом мире будет принадлежать победителю».
Рукописный документ завершали две подписи: Бога и дьявола.
София медленно подняла голову. Ей хотелось еще раз прочесть все сначала, чтобы понять, что стало причиной страшного решения, которое она держала в руках.
– Нелепое пари… – проговорил Господин, словно оправдываясь. – Но что сделано, то сделано.
Она не отдавала пергамент. Он прочел удивление в ее взгляде.
– Считай это дополнением к Моему последнему завету. Я тоже старею. Впервые я чувствую нетерпение и потому тороплю время. – Глядя в окно, Он добавил: – Я не забываю, что оно сочтено… Так было всегда, и это Моя первая уступка.
Михаил жестом показал Софии, что пора встать и уйти. Она тут же подчинилась. Но у двери не удержалась и обернулась:
– Господин!
Михаил затаил дыхание. Бог оглянулся на зов, и София просияла.
– Спасибо, – произнесла она. Бог улыбнулся ей.
– Семь дней ради вечности… Я на тебя рассчитываю.
Он проводил ее взглядом. Михаил задохнулся, услышав Божественный зов. Он отпустил Софию и вернулся в кабинет. Господин прищурился:
– Кусочек резины, который она прилепила под крышкой Моего стола, пахнет клубникой, да?
– Да, это клубничный аромат, – подтвердил Михаил.
– И последнее: когда она справится с заданием, Я буду тебе признателен, если ты уговоришь ее избавиться от рисунка на плече, пока все на свете не стали щеголять таким же. От моды никуда не денешься!
– Разумеется, Господин.
– И еще вопрос: как ты мог знать, что Я выберу ее?
– Не зря же я более двух тысяч лет рядом с Вами работаю, Господин!
Михаил затворил за собой дверь. Оставшись один, Господин сел в торце длинного стола и устремил взгляд на стену напротив. Откашлявшись, Он объявил громко и четко:
– Мы готовы!
– Мы тоже! – насмешливо отозвался голос Люцифера.
София ждала в небольшом зале. Михаил, войдя, подошел к окну. Небо под ними прояснилось, из облачного слоя уже выступали верхушки холмов.
– Быстрее, нельзя терять времени! Я должен тебя подготовить.
Они сели за круглый столик в нише. София призналась, что очень волнуется.
– С чего начинать, выполняя задание, крестный?
– У тебя есть фора, София. Взглянем в лицо фактам: зло стало всеобщим и почти таким же невидимым, как мы. Ты играешь в обороне, твой противник наступает. Сначала тебе придется определить, какими силами он располагает. Найди место, где он попытается действовать. Позволь ему сделать первый ход – и изо всех сил воспротивься его атаке. Только нейтрализовав его, ты сумеешь осуществить крупный замысел. Единственным твоим козырем будет знание местности. Они выбрали Сан-Франциско театром боевых действий по чистейшей случайности!
Раскачиваясь на стуле, Лукас ознакомился с тем же самым документом. Президент не отводил от него пристального взгляда. На окнах были тяжелые шторы, но Люцифер оставался в темных очках. Все его приближенные знали, что малейший свет раздражает его глаза, обожженные когда-то ярчайшей вспышкой.