Семь дней из жизни господина Н (СИ) - Страница 4

- Да-а? - обернулась, недоумевая, Катинова, осознала свою ошибку, покачала с печалью головой и удалилась.

Кровь бросилась в голову бывшему бильярдному авторитету и незадачливому Казанове. Адреналин в жилах, наверно, запузырился. Тем временем Вася, желая забить последний шар наверняка, из удобного положения, решил ждать подставки от соперника и просто катнул неудобный шар к другому, стоявшему у борта. В итоге образовались "зайцы", то есть пара прижатых друг к другу шаров, ось симметрии которых "смотрела" наискось угловой лузы, в борт.

"Это уже кое-что!", - встрепенулся Н. и постарался взять себя в руки. Разводить зайцев, загоняя "своего" в лузу, было для него делом привычным - в отличие от других бильярдистов НИИ. Вероятно, он один забил их больше, чем остальные вместе взятые. Господин Н. сделал мелом отметку на бортике, куда смотрели зайцы и вторую отметку на середине расстояния от первой отметки до лузы. Дальше был нужен точный удар в сторону второй отметки и все. Но удар уверенный и прямой как стрела - а это куда как сложно в условиях стресса и растренированности.

"Над шаром надо повисеть...", - вспомнил он собственное изречение. Ладно: прицелился, "повисел" с задержкой дыхания, ударил. Есть! Свояк в лузе. Более того, первый, "чужой" заяц удачно отбортнулся и встал в створ с другим шаром и той же угловой лузой. Стандартный прямой. В другое время господин Н. просто мочканул бы его с лету в лузу и забыл о нем. Но сейчас все было поставлено на карту: повисеть, повисеть надо! И подумать стратегически...

С небычайной тщательностью он готовился к простому, как вдох, удару. И не зря. Он двинул кий в биток плавно и чуть выше центра - с целью получения неспешного наката. Биток, соприкоснувшись с чужим шаром, передал ему импульс прямолинейного движения, но, будучи накаченным, сам двинулся с замедлением следом. Вот "чужой" шар уже в лузе, а "свой" тоже подкатил к ней и остановился в проходе. Что и требовалось сотворить. Теперь нужно было быть только аккуратным, но очень-очень.

Н. стал по очереди посылать в ту же лузу шар за шаром - из числа рассеянных по всему полю. Их, напротив, нужно было посылать не накатом, а с небольшим импульсом обратного вращения - для чего Н. бил их чуть ниже центра и тоже очень плавно: битки в итоге после соударения с подставочным шаром останавливались в устье лузы. На Васю господин Н. между ударами не смотрел и забитые шары не считал. Наконец на столе осталось два шара: один все в том же проходе к лузе, другой у короткого борта, сантиметрах в 20 от первого.

- Стоп! - вскричал взъерошенный Вася. - Вдоль борта бить нельзя!

Действительно, такого неписаного правила они обычно придерживались.

- Но из лузы по данному шару принципиально не попасть, - возразил Н.

- Ставьте шары по осевой линии стола, на "штаны"! - рассудили зрители.

Так и сделали. Право удара осталось за господином Н. И он уже поймал кураж...

Теперь он не спешил нарочито: натер мелом нашлепку кия, прочертил мысленно нужные траектории движения шаров, долго целился и висел. В какой-то момент все сошлось, и он даже подивился своей недавней неуверенности. Раздались тупой удар, сухой щелчок и два звонких удара шаров об окантовку луз. Классические штаны. Финиш. Все закричали, засмеялись, отмякли.

Первым, крутя головой, поздравил победителя Вася.

- Ну, урыл ты меня, Андреич! Как в тире. Не ожидал.

- Дерзай, Вася. И учись, учись, конечно, - благодушествовал Н.

Тут победителя затеребили, задергали и другие, дружно улыбаясь:

- Признайся, Андреич, специально дуру гнал?

- Андреич, тебе в цирке можно выступать с этим номером...

- Слушай, Серега, мы с тобой послезавтра играем: может, мне тебе руку сломать?

И так далее в том же духе.

ВТОРНИК

...что не прошло без внимания разбалованных коллег.

- Ты, Андреич, с похмелья что-ли? - распознали все враз. - Поди, голова болит?

- Ничего не болит, но жить не хочется, - мрачно отвечал господин Н. - А мог бы сейчас и в больнице лежать...

И стал рассказывать без утайки о печальном итоге хорошо начавшегося вечера. Мужчины качали головами, женщины ахали и с укоризной напоминали Н. о своих многократных предостережениях в связи с его участившимися алкогольными утехами в стенах учреждения. Затем озаботились судьбой Бурмина, который оказался-таки в больнице скорой помощи: с сотрясеньем мозга и многочисленными швами на лице.

Первую половину дня все новые сослуживцы донимали Н. расспросами, в ходе которых по поводу его роли в стычке сформировались два полярных мнения: одни коллеги сочли его поведение единственно правильным, хотя и недостаточно реактивным, другие же со всей прямотой его осудили - сам погибай, а товарища выручай!

- Ну и лежали бы сейчас оба на койках, - возражали рационалисты.

- Или на столах в морге, - поддерживали экстремисты из того же лагеря.

- Что, два мужика не смогли б отмахаться от трех сопляков? - гоношились поборники сильных эмоций.

- Двоим бы, наверно, меньше досталось, - теоретизировали менее ершистые.

- А то, что они были в зюзю - это как? - упирались рационалисты.

- Как бегать, он не пьяный, а кулаками махать - никакой? - кипятились иррационалисты.

И так далее по кругу. Но тут сказал веское слово маститый институтский алканавт В.П. Болтин: - Я б на месте Бурмина пить с тобой больше не стал.

Сказал, как припечатал. После чего итак квелый Н. совсем сник и от дальнейших разговоров с коллегами стал категорически уклоняться.

...прорезался изрядный аппетит, что, видимо, указывало на преодоление им кризисного состояния. Регламентирующий звонок застал его на рабочем месте, готовым с головой погрузиться в проблемы региональной геотектоники. Но тут на пороге комнаты появился непривычно оживленный начальник сектора в сопровождении некоего хорошо знакомого обоим чиновника из губернаторского отдела природопользования.

- Ты послушай, с какой новостью пришел Олег, - удивил шеф. - В городе уже несколько дней толчется представитель крупной американо-канадской золотодобывающей фирмы с целью получения лицензии на производство поисковых и разведочных работ и последующую добычу рудного золота. Причем более всех его интересует наш с тобой регион!

- Ну, кроме нас по этому региону специалистов-золотарей и различных советчиков - пруд пруди! Уже, наверно, его осаждают. Хотя, - спохватился господин Н. - наша оригинальная оценка золотоносности вполне может показаться этому представителю наиболее привлекательной. Главное суметь ее подать.... Нет, главное: как к нему пробиться?

- А вот тут Олежка нам и поможет, - повернулся шеф к своему спутнику. - Зря что ли мы с ним столько крови комарам сообща скормили...

- Не зря, конечно, - с ноткой барской снисходительности пробасил "Олежка". - С представителем этим я уже неплохо знаком: и в офисе им арендованном побывал и телефонами обменялся. А поскольку наш отдел ему никак не обойти, мою рекомендацию он, думаю, проигнорировать не захочет.

- Стоп, - опять озадачился Н. - Но как с ним разговаривать, в английском-то мы ни бельмеса... Да и ты, Олег, вроде тоже не очень?

- Нет проблем, - усмехнулся Олег. - Этот представитель - вполне наш, советский еврей по фамилии Бирман. Фирма уже два года имеет свой филиал в Москве и почти все его работники - наши специалисты.

- Тогда, не теряя времени, берем быка за рога? - вопросил господин Н. Шеф кивнул Олегу, тот взялся за телефон, а Н. стал подбирать соответствующие материалы.

Спустя час оба соискателя постучали в дверь неприметной комнаты на одном из этажей бывшего здания М-ского геологического управления. Им открыл худощавый неброско одетый человек средних лет с внешностью типичного еврея: большеглазый, вислоносый, крупногубый, с плохо приглаженными вихрами на лысоватой голове. Он окинул их по очереди цепким взглядом, задержавшись на Н.