Селфи на фоне дракона. Ученица чародея - Страница 15
Крыс исчез, снова оставив меня на растерзание совести и наедине с мрачными мыслями. Пока я брела на второй этаж, моя продажная совесть, которая еще недавно подначивала меня на гадости, теперь запела совсем иначе:
«Сима, ты бессердечная и жестокая девочка. А вдруг бедный эльфик умрет?»
«Что значит вдруг?» – пожала плечами я, чувствуя себя исчадьем ада.
«Понимаешь, он отмучается, а потом, поскольку смерть была насильственной, станет привидением и будет бродить по замку, гремя цепями!» – возмутилась совесть.
«Скорее, стуча ложкой…» – хмыкнула я.
«Он будет приходить к тебе каждую ночь, сжимая в прозрачных руках тарелочку с тортиком, и жалобным голосом просить…» – грустным голосом начала совесть, явно вспоминая мультик «Кентервильское привидение».
«Добавки…» – перебила я, чувствуя, что подобными маневрами меня не пронять.
«А вот когда он будет рисовать пятна на полу красной краской…» – все так же вдохновенно продолжала совесть, но я ее немного поправила: «Коричневой краской… Много коричневых пятен, основная концентрация которых будет увеличиваться по мере приближения к санузлу…»
«…Тебе будет стыдно… Его смерть будет на мне! Молчаливый свидетель равносилен сообщнику…» – трагичным голосом подытожила совесть.
Я отмахнулась от нее, как от назойливой мухи, понимая, что так ему и надо!
Третья дверь налево открылась, и я почувствовала, что вхожу в святая святых. В комнате царил абсолютный порядок. На полке стояли книги, а на столе лежала стопка документов с пометкой: «На подпись». Я уже была здесь однажды, но после моего визита это уютное место требовало капитального ремонта… О! И стекло вставили… Молодцы! Из кабинета дверь вела во вторую комнату, где стояли кровать и два кресла у камина. Прямо обои для рабочего стола. Я проверила наличие санузла и, успокоившись, вернулась в кабинет, присев в кресло и закинув ноги на стол.
Время шло, а крыс все не появлялся. Да, плакала моя героическая идея отправиться на поиски супруга. В дверь постучали. Причем так неожиданно, что я невольно вздрогнула.
– Кто там? – автоматически спросила я, понимая, что сейчас я не очень готова к посетителям.
– Я! – тихо ответил голос. Под определение «я» подходит любой житель империи вне зависимости от пола, расы и возраста. Поскольку проводить мысленную перепись населения империи я не собиралась, то открыла рот, чтобы уточнить конкретнее. Не дожидаясь моей реакции, дверь открылась и на пороге возникла красавица брюнетка в белоснежном платье, распространяя запах духов «Красная Москва», который я сразу узнала, ведь точно такие же духи были у моей бабушки. Это оружие массового поражения воняло так, что даже бомжи выходили на следующей остановке, зажав носы руками, если в салон заходила бабулька, благоухающая «Красной Москвой». У меня невольно заслезились глаза… Мужчины не плачут! Но предательские слезы сами текли по моим щекам…
Красавица плавно подошла и положила руку мне на плечо. Опачки! Вот это номер! Я уже видела ее раньше при крайне странных обстоятельствах, в сопровождении моего дражайшего супруга, поэтому мои подозрения усилились стократно.
«Я даже не удивлюсь, если выяснится, что ваш муж тайно посещает любо-о-овницу!» – низким женским голосом управдома – друга человека заметила моя совесть. Мсье знает толк в извращениях… Неизвестно откуда появившийся внутри меня кошатушек стал использовать мое бедное сердце как когтеточку.
Рука, лежащая на моем плече, недвусмысленно намекала на то, что отношения между этой красавицей и моим пропавшим супругом явно не деловые…
– Мне очень жаль… – прошептала она. – Бедненький…
Меня словно громом поразило. Пока я, наивная, летая на крыльях любви, устремилась под венец, тут, оказывается, кто-то давно уже греет вторую половину кровати моего мужа, оставляя отпечатки своего макияжа и запах «Красной Москвы» на подушечке рядом. Я сразу представила картинку, где мой суженый и эта красотка спят в обнимку, прямо как на рекламе двуспальной кровати, похожей на аэродром, по 9999 рублей, которая висит рядом с офисом, где я работала уже минимум года три. За это время у «мужа» появились ветвистые рога, нарисованные маркером, сигарета во рту, а у «жены» большая грудь, нос, как у Бабы-Яги, и повязка на левом глазу. А судя по последнему апгрейду семейного счастья, у них явно не все в порядке, ибо мужик положил на жену свое, похожее на дубинку австралопитека, пушистое достоинство, прорисованное до мельчайших деталей…
В горле стоял ком, словно не запитая водичкой таблетка от головной боли. Воспаленное женское воображение начало работать на полную катушку. Внутренний браузер открыл сразу сто вкладок, завис и выдал знакомую всем надпись «Не отвечает» на странице «Мой муж мне изменяет». Эти голубки, очевидно, поругались, и он назло ей решил жениться на мне, чтобы отомстить, а потом осознал, что допустил страшную ошибку, и решил сбежать! Тогда на какой икс я тут поисково-спасательную экспедицию снаряжать собираюсь? Пусть бегает сколько влезет. А эту красавицу пора бы обломать, пока судьба посылает мне такую возможность!
– Оставь меня, старушка, я в печали! – ответила я, понимая, что у меня появился шанс положить… нет, не то, что смущало прохожих на картинке, а конец всем их шашням. Господи, да сколько этих духов она на себя вылила! Если бы у меня был хронический гайморит, то сейчас бы вы стали свидетелями чудесного исцеления… Минимум половину флакона! За что? Мои обонятельные рецепторы уже молили о пощаде и противогазе. Да она просто бактериологическое оружие массового поражения!
Брюнетка убрала руку с плеча и прижала мою голову к своей груди, которая больше моей на два полных размера! С таким ароматом это не измена. Это настоящий подвиг… Слезы безудержным потоком текли из моих глаз… Я была уже согласна за неимением противогаза и респиратора на прищепку для носа… Чего она добивается? Или она ждет, что я начну раздеваться? Ага, сейчас, сапоги сниму, и посмотрим, кто кого…
– Я же сказал, что я не в настроении… – прошептала я, понимая, что еще одна доза «Красной Москвы» – и я займу место в лазарете рядом с эльфийским королем. Мы будем скидываться, кто чем может, в одно ведерко… Когда-то в юности, отдыхая в пионерском лагере, мы всем отрядом дружно отравились помидорами. Вместо купания и прочих развлечений мы страдали в позе эмбрионов. Наш «холерный барак» совсем затих, и лишь отдельные стоны напоминали, что в нем есть еще живые. Нас бы уложили в лазарет, но столько мест не нашлось, поэтому карантин объявили прямо на месте. Не хватало только заградительной ленты и людей в белых костюмах и противогазах, и можно было снимать очередную серию «Секретных материалов». Я оклемалась раньше всех и откровенно страдала от скуки. Гениальная мысль пришла ко мне после случайного взгляда на ведро. С этим ведерком, шоркая тапочками по гулким коридорам корпуса, я радостно вломилась в первую комнату, где на меня посмотрели десять бледно-зеленых лиц. Я подняла ведро, потрясая им, и заявила: «Скидываемся. Не стесняемся. Соседняя комната уже скинулась, теперь ваша очередь!» И люди действительно скинулись. Правда, до ведра не успел добежать никто…
Брюнетка оказалась понятливей, чем я думала, поэтому развернулась и медленно пошла в сторону двери. Выражение ее прекрасного лица ничуть не изменилось. Когда дверь захлопнулась, мне пришлось открыть окно, чтобы проветрить помещение. «Легкий шлейф изысканных духов» казался «вонючей дорогой смерти».
Я бросилась к кровати мужа. Сдернув одеяло, я стала, словно пылесос, втягивать в себя воздух в поисках намека на измену, но мне везде чудился этот убойный аромат.
Результаты обнюхивания получились неоднозначными. Я внимательно изучила подушки на наличие длинных черных волос и нашла. Неся добычу двумя пальцами, я чувствовала, что от подобной улики отмазаться новобрачному будет очень сложно! Ха! Теперь мне точно есть что ему предъявить! Больше улик я не обнаружила, поэтому, взяв со стола чистую бумажку, завернула добычу и спрятала в карман. Ему конец! Я готова была сейчас же броситься к эльфийскому королю, дабы поблагодарить его за то, что спас меня от столь неудачного и скоропалительного брака, но боюсь, что он еще не оклемался. Теперь мне было очень стыдно перед ним. Сам того не ведая, он попытался уберечь меня от этого ужаса, а я поступила с ним крайне несправедливо и жестоко.