Сделаю тебя своей (СИ) - Страница 18

— Ну и зачем все это?

Он вздергивает бровь, но, слава богу, не начинает играть в непонимание.

— Если ты о твоем назначении, то тебя предложил Каневский, я не стал противиться.

— А ты что в Питере забыл?

— Еду проверять свои догадки касательно перебежчиков во вражеские тылы.

— То есть мы типа случайно оказались в одном самолете? — я складываю на груди руки.

— Конечно, нет. Каневский бы точно не стал разоряться на бизнес-класс, так что пришлось мне.

— То есть Люба в курсе? А если она решит, что мы с тобой…

Не договариваю под его заинтересованным взглядом.

— Ну продолжай, — усмехается Тимур, усаживаясь удобнее. — Мы с тобой что?

Быстро оглядываю его: сегодня Тимур одет совсем не по-деловому, штаны защитного цвета и черная футболка. Я так вообще в удлиненной рубашке из тонкой ткани и шортах. Я точно не планировала никаких встреч, а по прогнозам в Питере, как и у нас, жара.

Тимур в отличие от меня не стесняется: медленно ведет взглядом от моих коленей вверх, замирает на груди и наконец смотрит в глаза. Усмехается нагло, а я качаю головой.

— Чего ты добиваешься, Тимур? — все-таки спрашиваю его.

— Ничего. Просто подумал, раз уж мы летим туда на одном самолете, почему не полететь вместе?

Несколько секунд сверлю его взглядом, пытаясь понять, верить его словам или нет. Так и не решив до конца, задаю вопрос:

— И что ты собрался делать в питерском офисе?

— Поболтаю с персоналом и заказчиком, проверю кое-какие свои догадки.

— Прямо всемирный заговор в отдельно взятой компании.

Тимур пожимает плечами.

— Пока мне платят, я работаю, а заговоры сами по себе мне мало интересны.

— Поделишься мыслями на этот счет?

Тимур неопределенно качает головой.

— Каневский заимел в недругах кого-то более влиятельного, чем он, и как сначала ему дали зеленый свет благодаря греку, так теперь перекрывают кислород. Ничего нового.

— Из-за той истории с девушкой, которую не поделили?

Он только усмехается, но ничего больше не говорит. Пауза, возникшая между нами, тут же заполняется неловкостью, по крайней мере, с моей стороны точно. Отворачиваюсь к окну, размышляя над услышанным.

Если я прямо спрошу Михал Михалыча о том, сам ли он решил меня отправить в командировку или на этом настоял Тимур, ответит он правду? А если сам, а я тут с такими претензиями, сразу возникнут ненужные вопросы. Что там еще Люба себе надумала по этому поводу… Вдруг я вернусь, а в офисе уже слухи пойдут?..

Снова поворачиваюсь к Тимуру, но не успеваю ничего сказать, поймав его взгляд.

— Перестань так смотреть, — говорю негромко, коря себя за странное волнение, тут же прокатывающееся по телу. Он снова усмехается.

— Как так?

— Ты знаешь, как.

— Как будто хочу тебя трахнуть? Так я действительно хочу.

Чувствую, как мои щеки заливает румянцем, а волнение сменяется горячим томлением, оседающим внизу живота.

— Зачем ты это говоришь? Чего хочешь добиться? — хмурюсь, надеясь, что он не замечает моего состояния.

— Я говорю, как есть. Ты так же красива, как была, сексуальна, чувственна. Трахнуть тебя — нормальное желание любого мужика гетеросексуальной ориентации. Тем более когда ты в таких шмотках.

— Мы, кажется, уже обсуждали это, — замечаю тихо. — Ты переходишь границы.

— Сейчас? — он удивленно вздергивает брови. — Милана, сразу видно, что ты мало общалась с мужчинами. Сейчас я просто говорю. Границы переходят иначе.

Он кладет одну руку на подлокотник, перегнувшись в мою сторону, говорит на ухо:

— Занималась когда-нибудь сексом в самолете?

Я нервно сглатываю. Хочется зажмуриться, чтобы отогнать наваждение. Но мое тело не слушается, оно словно живет своей жизнью, тянется навстречу всем этим пошлостям, взглядам, словам, реагируя на них возбуждением.

«У тебя просто давно не было хорошего секса», — напоминаю сама себе.

— Нет, не занималась, — натягиваю я улыбку, не поворачиваясь к Тимуру, потому что он и так слишком близко ко мне. — И не имею никакого желания пробовать.

— А твое тело думает иначе, — шепчет Тимур, а я просто обалдеваю от услышанного. Неужели он настолько считывает мое состояние? Нет, это невозможно, как так?

Но в этот момент все здравые мысли меня покидают, потому что мне на бедро у самой кромки шорт, ложится ладонь Тимура. Он сжимает мою ногу, а я стискиваю колени. Резко поворачиваясь к нему. Его глаза сейчас кажутся такими темными, и словно блестят… от возбуждения, которое скапливается в воздухе между нами.

— Убери руку, — цежу я, нахмурившись.

Честно сказать, я не жду такой быстрой реакции, но Тимур просто откидывается на свое кресло, переставая меня касаться. От неожиданности я растерянно моргаю, глядя на него, Тимур выдает улыбку.

— Что-то не так, Милана?

Я резко отворачиваюсь к окну, чувствуя, как снова краснею. Он же издевается надо мной! Издевается, а я реагирую, как полная идиотка. Он всегда так относился ко мне: свысока, считая возможным говорить вот такое. А я реагировала, что тогда, что сейчас. Точно дура. Все, что Тимуру может быть надо, я и так знаю: проходили одиннадцать лет назад.

Вот и сейчас мы случайно встретились, и он просто забавляется. Да, он наверняка без сомнений и зазрений совести уложит меня в постель, а после снова уйдет в закат. И я сама веду себя так, словно это возможно. Нужно научиться как-то не реагировать на его выпады. В конце концов, я замужняя женщина, а веду себя…

— Перестань меня провоцировать, — все-таки поворачиваюсь к Тимуру.

— Я не делаю ничего такого, что ты мне не позволяешь, — пожимает он плечами, застегивая ремень, потому что самолет начинает движение.

Нервно хватаю ремень, но из-за волнения никак не попаду в пазы, лязгаю ими, чертыхаясь, а через мгновенье Тимур забирает у меня ремень из рук. Поднимаю на него глаза, убирая свои руки. Тимур щелкает замком, но не отстраняется, его пальцы так и лежат на моем животе, а я облизываю пересохшие губы, затаив дыхание.

Глава 24

Мы смотрим друг на друга, в голове мучительно бьется мысль, что это неправильно, что так не должно быть. Дело даже не в Тимуре, дело во мне. Я замужем, я не имею права поощрять подобные выпады, как бы там ни реагировало мое тело.

Чувствую, как пальцы Тимура нежно гладят мой живот, отчего приятная тяжесть в нем только усиливается, но сказать ничего не успеваю, к нам подходит бортпроводница.

— Мы взлетаем, — начинает с улыбкой, но тут же ее убирает, а я понимаю, как выглядим мы со стороны сейчас. — Так вы летите вместе? — интересуется девушка с легким разочарованием в голосе. Вот, кажется, кто точно не против заняться сексом в туалете. Черт, когда я успела стать такой злой? Т

Тимур откидывается на свое сиденье, убирая от меня руки, улыбается.

— Да, мы вместе, — говорит девушке, а я отворачиваюсь к окну, понимая, что так сейчас действительно лучше, чем меня будут считать потаскушкой. Я закусываю губу, потому что примерно такой себя и чувствую. Когда бортпроводница проходит дальше, поворачиваюсь к Тимуру и говорю:

— Послушай, мы ведь можем общаться нормально? Без всех этих двусмысленных фраз и касаний.

— Думаешь, можем? — он насмешливо смотрит на меня, вздергивая бровь. — Для этого тебе, как минимум, нужно снять шорты. — Он улыбается еще больше, глядя на мою реакцию. — И надеть что-то другое, — добавляет мне, я только качаю головой. — Боишься летать?

— Нет. Ну немного волнуюсь на взлете и посадке, но в этом волнении есть что-то такое приятное…

— Предвкушающее.

Я несколько секунд смотрю на него, снова подозревая подтекст в его словах. Но Тимур отвечает спокойным ровным взглядом. И все равно — я не верю ему.

— Предвкушающее, — соглашаюсь, мы продолжаем смотреть друг на друга.

Самолет разгоняется, я отворачиваюсь к окну, смотрю, как мы взлетаем, поневоле крепко сжимаю подлокотники. Все-таки удивительно захватывающее зрелище. Такая красота, мощь. Когда мы набираем высоту, и разрешают отстегнуть ремни, я сбегаю в туалет. И только в узкой кабинке спокойно выдыхаю.