Счастье или проклятие? (СИ) - Страница 7

Бард наконец прекращает свою речь и поворачивает голову в его сторону. Ловит выражение лица эльфа и заходится в судорогах. Прекрасное лицо, которое он так часто представлял себе последние годы, искажено отчаянием. Взгляд пустой – так смотрят лишь слепые. Внезапно грудь сдавливает так, что Бард мучительно кричит. Из глаз бегут слезы, разбегаясь по глубоким бороздам морщин.

- Бард! – бросается к нему Трандуил. Кладет правую руку на слабую грудь, а левую – на лоб и быстро шепчет какие-то заклинания. Человек успокаивается. Он чувствует, как эльфийская магия проникает в измученное тело. Боль уходит. Остается лишь ощущение теплоты от находящегося рядом тела. Проясняющимся взглядом он ласкает склоняющегося над ним эльфа, голову которого обвивает подаренный им венец. Трандуил поднимает голову.

- Ты улыбаешься… – медленно, с недоверием произносит он.

- Ты впервые назвал меня по имени, - отвечает Бард. Душу заполняет теплота от осознания того, что чего-то он всё-таки добился - пусть и на смертном ложе. – Я говорил тебе, что тебе идет этот венец?

Губы Трандуила затрагивает неуверенная улыбка.

- Да, - отвечает он. – Ты сказал, что даже красота венца не сравнится с моею…

- Да, я припоминаю, - улыбается Бард, закрывая глаза. Молчание длится долго. Трандуил чувствует, что мысли Барда витают в прошлом. – Да, не сравнится, - говорит он наконец. - Вообще мало что может сравниться с тобой, мой прекрасный. Теперь я чувствую, что готов уйти.

Трандуил смотрит на него застывшим взглядом. Он знал, что так будет. Это было лишь вопросом времени. Лишь тихо спрашивает:

- Ты хочешь попрощаться с родными?

- Нет, - отвечает Бард. – Мы давно уже попрощались. Сколько можно изводить душу? Я и так зажился на этом свете. Лишь об одном прошу тебя – будь терпимее к моему сыну.

Трандуил отворачивается, вспоминая оказанный ему прием. Но Бард ждет ответа, и он шепчет:

- Я буду, Бард…

Бард улыбается и закрывает глаза. Трандуил наклоняется к нему, целуя в губы:

- Спи спокойно, Бард.

И ему кажется, что черты Барда разглаживаются. Навеки замирает на устах счастливая улыбка.

***

Где-то за пределами Средиземья

- Что ты видишь? – спрашивает Тор, подходя в Хеймдаллю.

- В Средиземье спокойно, - отвечает страж. – Только люди Дейла скорбят – умер Бард-лучник, сразивший дракона. Эльф скорбит.

- Эльф? – с удивлением переспрашивает Тор.

- Король Великого Зеленолесья.

***

Трандуил сидит у разрушенного фонтана - в одном из последних скверов Дейла, до которых пока не дошли руки. Это место напоминает ему прежний Дейл – каким он был во времена последней битвы. Там он впервые увидел Барда – молодого и сильного, – сразившего дракона и взявшего на себя ответственность за людские судьбы. Храброе и любящее сердце, он заслуживал лучшего, чем получил.

- Что-то треснуло! – раздается издалека крик. – Что-то треснуло! – снова и снова кричат люди. «Что-то треснуло» - резонирует в его груди.

“Мое сердце треснуло,” - безразлично думает Трандуил. Иначе бы не сидел эльфийский король в одиночестве у разрушенного фонтана, почти такого же древнего, как и он сам. “Нет, - усмехается Трандуил, - древнее меня здесь может быть лишь Одинокая гора”.

Чувствуя себя очень старым, очень хрупким и словно выцветшим Трандуил встает и медленно шагает туда, где кипит жизнь. Черная мантия скорбно волочится за ним по обломкам. На душе пусто – такой оглушительной пустоты там не было давно. Он чувствует, что совсем не вписывается в этот пестрящий красками, звуками и эмоциями мир. Ему хочется скрыться. Впервые лесному королю хочется остаться в полном одиночестве.

- Привет и глубокий поклон тебе, лесное чудо! – раздается за спиной полный жизни и радости голос. Он с недоверием оборачивается. И холодные глаза Трандуила встречаются с теплыми и искрящимися – Тора.

========== 4.1 Тор. Пьянки-гулянки ==========

Комментарий к 4.1 Тор. Пьянки-гулянки

Чтобы никого шокировать:

у меня Тор появляется как один из Айнур - в данном случае непосредственно дитя Эру. Не оскорбляйтесь, поклонники канона, мне это нужно для дальнейшего повествования. Проведя аналогию, я сначала думала сделать его сыном Манвэ, но меня, прямо скажем, разубедили. Да и в правду, если Тор и может как-то вписаться в мир Толкина, то как один из Айнур, который призван защищать вообще все миры Эа. Он не Валар, если считать ими тех из Айнур, которые спустились в Арду и не могли больше ее покинуть. Но по происхождению он им равен, если не стоит чуть выше. Как Тор являлся вторым после Одина. В общем, Эру у меня = Один.

В последнем эпизоде я вижу Трандуила примерно таким: http://firepic.org/images/2015-03/02/r17bvlyb9fse.jpg

К Лихолесью подкрадывается зима – медленно, словно боязно, вымеряя каждый шаг. Сначала ощущается неприятная, пронизывающая насквозь тяга, потом врывается ветер. И вот уж идет снег – не пушистый и легкий, который так нравится эльфам, а мокрый, тяжелый. Он падает с тяжелой массы серых туч, чтобы на несколько секунд накрыть землю и тут же растаять, превращая ее в грязь.

Тем не менее, эльфы поют и смеются, сидя за многочисленными пиршественными столами. Эльфам лишь дай волю попеть, они готовы отмечать любое событие. Вот и сейчас они чествуют первый снег, каким бы он не был. Трандуил бы тоже попел и посмеялся, только на его памяти случаев выпадения первого снега уже столь бесчисленное количество, что он давно разучился этому радоваться. Поэтому он просто сидит во главе стола, просто пьет вино и просто делает вид, что счастлив. В этот момент ему по-настоящему кажется, что никогда еще его корона не была такой тяжелой. Корона, олицетворение могущества и власти, сейчас для него – долг, обязывающий присутствовать там, где он не хочет. Улыбаться и делать то, к чему не лежит душа. А в ней пустота. Никаких эмоций. Ни капли сожалений. Просто звенящая пустота. И молчание. Даже вино не помогает. Или, наоборот, делает хуже. Он чувствует себя неспособным на какие-либо чувства.

Со стороны раздаются радостные возгласы. Трандуил лениво смотрит в ту сторону и тут же отворачивается. Пожалуй, кое-что он еще способен ощущать. И это – раздражение. И доля облегчения – из-за того, что кто-то разделит с ним внимание подданных.

Эльфы вскакивают со своих мест, радушно приветствуя вошедшего. Трандуил слегка морщится. Вот он – единственный, кто еще вызывает в нем какие-то чувства, – Тор. Направляясь к столу владыки, он щедро одаривает улыбками всех, кто его приветствует. Эльфы, уставшие от нескончаемой меланхолии своего короля, тянутся к нему, словно мотыльки к огню. Он и есть огонь – горячий и неудержимый. Много пьет, много смеется. Порывист и импульсивен. А как опустит кулак о стол, так эльфы чуть ли не подпрыгивают. Таков его гость, который, как иногда думает Трандуил, слишком к ним зачастил. Королю остается лишь потирать переносицу от усталости – гость есть гость, тем более, если он спас тебе жизнь. Но сегодня он ему рад.

С их внезапной встречи в Дейле прошло несколько месяцев. С тех пор Тор появляется во дворце лесного Владыки с завидной регулярностью. Появляется внезапно и также исчезает. Вокруг него всё будто оживает: громоподобный голос буквально резонирует под дворцовыми сводами, жизненная энергия бьет через край, и внезапно в тихих пещерах становится слишком много шума и смеха, и они вытесняют тишину, так полюбившуюся Трандуилу в последнее время.

С обычной бесцеремонностью Тор падает на стул, спешно подставленный ему слугой. Тор всегда выбирает место напротив Трандуила, хотя мог бы сидеть рядом – как гость. Хватает поставленный ему бокал и осушает одним глотком.

- Баловство какое-то! – заявляет он, хмуря светлые брови, и с размаху опускает серебряный бокал на стол. – Один глоток – и пусто! А побольше кубки найдутся?!

Трандуил кидает на него снисходительный взгляд – у Тора гномьи манеры. Даром что один из Айнур. Но знак принести кубок слуге дает.

- Это потому, что ты гуляка, Тор, и чревоугодник. Ты не умеешь ценить. Тебе лишь бы упиться до полусмерти, да набить живот. Вино – это не эль, чтобы пить его из огромных кружек, - нехотя произносит он и делает глоток, закрывая глаза.