Счастье или проклятие? (СИ) - Страница 5

- Чего ты ждал от меня, смертный? – наконец, произносит он.

- Что однажды ты перестанешь быть таким! – взбешенно кричит Бард, внезапно останавливаясь перед кроватью.

- Каким таким? – в голосе Трандуила угадывается ирония.

- Вот таким - холодным и равнодушным! Ты даже любовью занимаешься так, будто делаешь одолжение!

- От того, что это не любовь, смертный. Я говорил тебе это однажды… - Закончить он не успевает – с тихим рыком Бард оказывается на нем, вжимая в подушки. Трандуилу кажется, что еще мгновение, и человек на него накинется. Однако же буря стихает, накрываемая волной горечи.

- Для чего, для чего дана тебе твоя красота? – горько шепчет Бард, гладя его по лицу. Расправляет пряди его платиновых волос, раскладывая по подушке. – Такие потрясающей белизны волосы… Словно мерцающая переливами кожа… Твои глаза, прекраснее и холоднее которых не сыскать во всем Средиземье…. Уста…. Такие сладкие, но дарующие только боль… - Трандуил, кажется, впервые теряет дар речи, смотря на человека со слегка приоткрытым ртом. – Иногда мне чудится, твоя красота дана тебе только чтобы убивать, – с рыданием произносит Бард, встает с кровати и медленно, будто под гнетом невидимого груза, направляется к двери.

- Ты уходишь? – внезапно даже для себя спрашивает Трандуил, принимая сидячее положение.

У самых дверей Бард оборачивается и бросает последний взгляд на прекрасное и холодное создание. Ему кажется, что эльф никогда не был таким ослепительным, как в этот момент. Сидящий в груде переливающегося серо-голубым шелком белья и ниспадающими на мерцающую кожу груди и плеч серебряными волосами, он походит на прекрасную птицу, расправившую свои крылья. Брови слегка приподняты, припухшие губы приоткрыты, глаза такие ясные и огромные… Красота Непобедимая. Красота изумительная. Но холодная, подавляющая. И, увы, ему не принадлежащая…

- Мне кажется, я здесь никогда и не был, - произносит он и выходит из комнаты. Трандуил молчит, пораженный болью, прозвучавшей в его голосе. Медленно встает с кровати и подходит к зеркалу. Взгляд, который он бросает на себя, абсолютно равнодушен. Не красота холодная, а сердце.

Трандуилу жаль, что он позволил этому случиться – не тому, что только что произошло в комнате, а их отношениям. Он надеялся, что человек не станет строить пустых надежд. Что редкость встреч не позволит возрасти какому-то чувству. Увы, все надежды разбились в пух и прах. Он думает, что, вероятно, всё дело в быстротечности человеческой жизни, которая заставляет их сердца быстрее разгораться и быстро гаснуть.

Трандуил опускается на кровать, подавляя неожиданный порыв догнать человека. Завтра. Разговор нужно отложить до завтра. Но первой новостью поутру становится сообщение, что правитель Дейла покинул дворец. И многие годы потом он в Лихолесье не появляется.

***

Трандуил пытается сохранять степенность походки, однако в последний момент не выдерживает и буквально врывается в свои покои. И замирает, как только видит ларец, стоящей на ночном столике. Если бы Трандуил решил описать свои ощущения в тот момент, он бы сказал, что чувствовал себя так, будто снова очутился в Эреборе перед ларцом с самоцветами.

Медленно и осторожно, будто крадучись, он приближается к негаданному дару. Мир перестает существовать – он не слышит и не ощущает ничего вокруг. Мир сосредоточен в ларце, мирно ожидающим, когда его откроют. Трандуил протягивает руку и, легко справившись с защелкой, откидывает крышку.

Комната озаряется бликами, играющими на многочисленных гранях самоцветов, усыпающих ветви великолепного митрильного венца. Трандуил протягивает к нему слегка дрожащую руку и снова испытывает неприятное ощущение, что крышка сейчас захлопнется. Однако оно рассеивается, как только пальцы касаются холодного металла.

С благоговейным трепетом Трандуил вынимает венец из ларца. Давно он не видел такой искусной работы. Давно никто не преподносил ему в дар подобного творения. Его глаза сияют подобно подаренным самоцветам. Это удивительный дар – дар, достойный венчать голову великого короля эльфов.

- Нравится? – Трандуил нервно оборачивается на голос, чувствуя себя вором, посягнувшим на чужое, и инстинктивно прижимая венец к груди. Перед ним стоит Бард, глядя на него с едва заметными лукавыми искорками в карих глазах.

- Как ты попал сюда? – спрашивает Трандуил, гордо выпрямляясь. – Никто не доносил мне, что ты в моих владениях.

- У меня есть свои методы проникновения в твой дворец, - с улыбкой отвечает Бард.

- И как зовут эти методы? Назови их, иначе я накажу всех, кто был сегодня на страже.

- Не злись, - произносит Бард и подходит ближе. В свете свечей Трандуил видит, как сильно он постарел. Время не пощадило его. Волосы почти полностью белые, под глазами глубокие морщины. Только карие глаза, кажется, смотрят по-прежнему. Бард протягивает руку, прикасаясь к щеке эльфа. – Не постарел ни на день, - с удивлением и восхищением произносит он.

Трандуил опускает глаза.

- Долго тебя не было, - тихо говорит он.

- Да… - отвечает Бард, не останавливая легких ласкающих прикосновений. – Очень долго. Мне понадобилось много времени, чтобы осознать, насколько неловкой была последняя наша встреча. А потом, старость начала брать свое, мой прекрасный. А ты все такой же. Наверное, я стал слишком старым и сентиментальным, но твоя неувядающая молодость теперь вызывает во мне совсем другие чувства… Тебе нравится мой подарок?

- Да… - растягивает ответ Трандуил. Он начинает осознавать, что Бард изменился не только внешне. Вместе с быстрой старостью к людям приходит и удивительная мудрость. – Где ты взял его?

Бард улыбается.

- В закромах бывшего бургомистра Эсгарота оказалось много вещей, которыми хотели обладать гномы. Моей ценой был венец, красотою превосходящий все ранее созданное.

Подняв руки, Бард снимает с Трандуила его корону. Затем осторожно возлагает на его голову венец. Трандуил чувствует, как мягко обвивают голову митрильные ветви. Когда Бард разворачивает его к зеркалу, Трандуил не сдерживает восхищенного вздоха, слетающего с его приоткрытых уст. Человек смотрит с улыбкой.

- Никакая красота не сравнится с твоей, - произносит он. Трандуил оборачивается, замирая в ожидании. Ни остроты пытливого ума, ни мудрости, накопленной за тысячелетия эльфийской жизни, не хватает на то, чтобы предугадать, чего попросит человек в ответ. Продолжая смотреть в карие глаза, он начинает медленно расстегивать свой камзол, но Бард останавливает его.

- Не нужно, - тихо произносит он. – Я слишком стар для любовных утех, мой прекрасный. Когда-то я еще мог претендовать на счастье близости с тобой, но не сейчас. Я страшусь всё испортить и очернить то прекрасное, что было между нами. Ты не представляешь, как я винил себя за то, что поддался тогда эмоциям и долгие годы лелеял свою обиду. Но, увы, годы ушли, и ничто уже не будет как прежде. И мне не вернуть сил и страсти молодости. Я лишь прошу тебя, позволь мне остаться с тобой сегодня.

Трандуил склоняет голову и медленно направляется к ложу. Бард ложится на кровать рядом с ним. Большего он не требует. Трандуил поворачивает голову, встречаясь с взглядом карих глаз смотрящего на него человека. Их руки сплетаются. Трандуил чувствует, что таким образом человек решил сказать ему последнее «Прощай!».

========== 3.3 Бард. Спи спокойно ==========

- Я не понимаю нежелания короля Баина идти навстречу. С тех пор, как отец передал ему корону, он делает всё, чтобы разладить отношения с нашим королевством, - с нажимом произносит один из эльфов. – Ему больше нравится водить дружбу с гномами, чем с нами.

Трандуил сидит на троне, слушая своих советников. После восхождения на трон сына Барда отношения с Дейлом действительно испортились. Он не в первый раз размышляет о том, что послужило тому причиной. Возможно, Баин и раньше не одобрял политику отца относительно лесного королевства. Или он догадывался об отношениях Барда и эльфийского владыки? Тогда его поступки объяснить несложно. Однако же, плох тот властитель, кто позволяет своим эмоциям преобладать над разумом. Или он ждет, что король эльфов сам пойдет на уступки? Трандуил отмахивается от этой мысли так же, как от дрозда, навязчиво порхающего вокруг трона.