Счастье - Страница 6

Они долго молчали, пока он нёс её.

– Роджер? – как-то робко, что для неё неестественно, спросила она.

– Да, Голубок.

– Сколько раз говорила, меня зовут Алекс.

– Знаю, Ваше Величество, но так привычнее. – он поцеловал её в лоб, как раз там, где осталась царапина – Алекс поморщилась, пока он слизал языком кровь. – Ты что-то хотела спросить.

– Нет, сказать.

– И что же?

Сапог. Мразь, что когда-то служила у герцога. Роджер невольно сравнил его с собой. Разве не похожи? Оба служили власть имущим людям, а теперь оказались в самом низу. Он уже и сам не помнит, что в прошлом был на хорошем счету в королевском флоте.

– Роджер, я верю в то, что ты когда-то был лейтенантом и служил королю. – спокойно сказала она. – И ты лучше его.

– Короля?

– Герцога! – раздражённо воскликнула Алекс. – Придурок, я о Сапоге.

– Прости, пытался немного разрядить обстановку. И чем же я лучше?

– Ты не знаешь, почему его погнали пинками со службы? Я слышала, что этот сукин сын упивался войной, за спиной герцога он заставлял юношей, которым едва исполнилось десять лет, идти на войну, когда они даже не знали, как управляться с самым элементарным оружием, а девочек… я слышала, он пускал по кругу, да ещё и для собственного удовольствия использовал.

– О, нет, ты права. Я лучше, спасибо, что подбодрила. – с облегчением выдохнул он. – Голубок, мы на месте.

***

Семь лет он был капитаном Роджером Джонсом, пока однажды не лишился всего из-за своего пристрастия к выпивке. И вот ноги сами привели его в таверну, где его сразу очаровала прелестная блондинка с откровенным декольте, к которой он подсел. Он считал себя неотразимым и думал, что после нескольких красноречивых комплиментов девушка растает и не сумеет устоять против него. А кратко: он подкатил к ней и полез целоваться.

Зеленоглазая блондинка, на миг остолбенев от такой наглости, от души врезала ему пощёчину.

– Какого чёрта?! – возмутилась она, оттолкнув его от себя и выбежала из таверны гордым шагом.

Затем, спустя несколько дней, он видит её на королевском дворе и слуги объявляют «Принцесса Алекс».

В таверне королевская дочка не появлялась несколько дней, но потом ему удалось выловить её. Увидев её среди толпы, он подошёл к ней. Алекс, узнав его, прониклась гневом, как вдруг…

– Так ты – принцесса? – спрашивает он.

Алекс в панике просит его вести себя потише и оглядывается по сторонам – если кто услышал, если кто заметил – она пропала!

– Если тебе нужны сокровища моей семьи… – зашептала Алекс.

Это было равносильно тому, как если бы он публично прижал её к стене. Но Алекс согласна на шантаж, если это – его цена, лишь бы её не раскрыли. Ей нужна эта свобода.

Он резко схватил её за запястья, желая увести отсюда, чтобы поговорить без лишних глаз.

– Раз так, поговорим!

– Отпусти! Без рук! – она попыталась вырваться.

– О, да хватит! Образ недотроги вам явно не идёт, принцесса! Даже в том бальном платье вы смотрелись неуместно!

Они вышли из таверны.

– Вот что, твоё злато-серебро мне даром не сдалось.

– Почему это? – удивилась она, и Роджер выпустил её руку.

Если не богатства её королевской семьи, то что тогда ему нужно?

– Не хочу попасть за решётку, а потом на виселицу. Жить хочу, в двух словах. Но ты можешь мне помочь. Я тут успел разузнать о тебе – ты первоклассный шулер. Но выйгрыш, стало быть, тебе ни к чему. Ты ведь не станешь возражать, верно?

– Но в чём разница? Что тут, что там, только где-то больше, где-то меньше.

– Приму это за согласие, миледи. А в том разница, что если у меня, простого пьяницы, найдут королевские вещички, подумают, что я их украл и мне светит виселица. А если здесь, кто-то из таких же вот пьяниц заметит, что мы мухлюем, единственное, что может произойти… не знаю, руки лишусь, к примеру, или пострадает моё красивое лицо. Жалко,

конечно, но останусь жив. Улавливаешь разницу?

***

Он осторожно внёс её в комнату и опустил на кровать.

– Это здесь ты живёшь? – Алекс огляделась, только сейчас поняв, что за всё время знакомства впервые оказалась в его ветхой хижине.

Небольшой шкаф в противоположном углу от кровати, два стола разных размеров, низкий потолок. Всё, что здесь есть – деревянное.

– Да. Не место для принцессы. – неловко ответил он, пройдясь ладонью по шее.

– Сойдёт.

Кровать была твёрдой, подушка слишком мягкой. Неудобно.

– Это не всегда было моим домом, но главное то, что это крыша над головой, место, куда я могу вернуться.

– Но не туда, куда бы ты хотел вернуться. – хмыкнула Алекс, Роджер был с ней вполне согласен, но возвращаться то не к кому. – Как ты тут спишь?

Он пожал плечами, вышел из комнаты (если так можно было назвать то, что одна большая комната была самостоятельно разъединена простынями), а вернулся с бутылкой в руках и чем-то ещё. Пока он зажёг свечу, Алекс засучила рукава – на предплечьях рук красовалось несколько ярких синяков и порез на ладони, который Роджер тут же промыл ромом. Девушка кричала и шипела, пытаясь вырвать руку.

– Терпи, Голубок! У тебя ещё и локти пострадали.

Локти, что удивительно, больно не было. По крайней мере, не так, как порез на ладони. Затем Джонс смочил спиртом тряпку и промыл рану у девушки на лбу и под губой. Алекс шипела и морщилась, но выдержала это испытание.

Она позволила себе уронить голову на подушку, и когда он обрабатывал мазью её пострадавшее плечо, Алекс уже спала.

Роджер взял сначала одну её ладонь, ту, где не было пореза, и осторожно, медленно растёр мазь по ссадинам на внешней стороне, затем так же, другую – Алекс только вздрагивала. Затем он заботливо опустил её ладони на подушку.

***

Алекс – наследная принцесса, что с девяти лет сбегала от своей матери королевы Белоснежки из дворца. Та была слишком строга (в чём Алекс её не винит – король, отец принцессы, погиб за несколько месяцев до рождения дочери, Белоснежке приходилось одной управляться и с королевством, и с ребёнком) и с детства прививала Эмме женственность. Но это были два абсолютно несовместимых понятия. В свои одиннадцать Алекс подсматривала, как тренируются рыцари, запоминая движения и выпады, раздобыла где-то деревянный меч. В пятнадцать она вперые сбежала из замка, просто бродя по лесу. К восемнадцати годам была уже своей в таверне. А через пять лет произошла встреча с Роджером.

Простое сотрудничество переросло в дружбу.

– А что друзья? – однажды спросил он. – Возможно, я им не понравлюсь. – он притворно смутился.

Алекс фыркнула. К тому моменту она уже знала – Роджер никогда не смущается.

– Друзей нет. – коротко ответила она. – Ни здесь, ни во дворце.

Правда, у них появились приятели, много хороших приятелей в таверне.

Иногда они развлекали посетителей таверны. Роджер бренчал на лютне, а Алекс, беря под руки зазевавшегося парня или девушку, танцевала – деревенские танцы были ей под силу и приносили удовольствие куда больше, чем вальс, который Алекс считала скучным. Роджер любовался ею, её улыбкой, блеском в зелёных глазах, движениями, в тайне считая её своей названной сестрой. Алекс кружила и смеялась, а люди вокруг хлопали им.

***

Алекс с самого начала, как только к ним подошёл Сапог, приказала Роджеру не вмешиваться.

– Все свои проблемы я всегда решаю сама!

Сапог был её проблемой, которая норовила прикоснуться к ней своей мерзкой рукой в самых неприличных местах.

– Посмотрим, как ты заговоришь, когда мой кулак окажется у тебя промеж глаз! – рыкнула она.

Тот, кажется, ещё больше распалился и засмеялся.

– Я с бабами не дерусь!

Роджер старался сдержать смех, совершенно не завидуя Сапогу.