Сборник "Уркварт_Ройхо" Книга 4-6 (СИ) - Страница 201
— Отири, — продолжая смотреть на затухающий костер, обратился я к ведьме, — так что является источником пелены?
Ведьма ответила без промедления:
— С войском идет демон, именно он и генерирует магическое покрывало.
— Вот как? — несмотря на такое неожиданное и неприятное известие, я был спокоен. — И в чьем он теле?
— Тысячник Форз не человек.
— А почему сразу об этом не сказала?
— Тебя больше интересовала обстановка, а я не была уверена.
— А теперь ты имеешь точную информацию?
— Да. Раньше были только подозрения, а сейчас я порылась в воспоминаниях Обера и Ойкерена, и все встало на свои места. Демон маскируется, но он все равно себя выдал. Походка. Движения. Поступки. Решения. Эмоции. Жизненный уклад. Он не такой как мы.
— Демон один?
— Не знаю, я определила только одного.
— И что теперь? Мы должны изменить план атаки?
— Нет. Ничего менять не надо. Кроме одного. После того как начнется метель, и вражеские шаманы постараются ее развеять, я пойду рядом с тобой, и возьму на себя уничтожение демона.
— Ты так уверена в своих силах?
— Да. Но для удара по демону мне потребуется немного времени, а значит, понадобится твоя помощь.
«Вот так вот и втягивают нас, будущих паладинов, в борьбу богов», — подумал я, и сказал:
— Я прикрою тебя. Но мне хотелось бы кое-что узнать. Если мы уничтожим этого демона, пелена исчезнет?
— Не сразу. Некоторое время, неделю-две, она еще будет висеть над становищами и войском, а затем начнет распадаться, и тогда многое будет зависеть от шаманов, которые могут подпитывать ее своими силами и жертвами. Так было в Васлае, который мои сестры и Иллир Анхо почти очистили от наемников Неназываемого и тварей потустороннего мира.
— Понятно.
Сказав это, я молча кивнул ведьме и отправился к своим офицерам, которые сопровождали меня в этом рейде. Рольф Южмариг, Амат, Нерех и Квист находились на соседней поляне. Я объяснил им, что происходит, мы еще раз обсудили план атаки вражеского лагеря, и разошлись.
На этом мой рабочий день был окончен. И оказавшись в своей походной палатке, я залез в спальный мешок, и практически сразу провалился в сон.
Спал я на удивление спокойно и без тревог. Отдохнул просто замечательно. Проснулся в полдень. Пообедал. Еще раз встретился с командирами отряда, среди которых были лидер штрафников авторитетный вор Картавый, который просидел в Мертвой Пересыпи уже более полугода, возглавившая чародеев жрица Улле Ракойны госпожа Таисс Ланн и сотник герцогских егерей капитан Кувир. Люди вокруг меня были тертые и опытные. Чего мы хотим достичь своим нападением, они понимали, а потому все было решено достаточно быстро.
Тем временем наступила ночь. Основные силы нанхасов прошли дальше к имперской границе, а на небольшой равнине между холмами и оврагами, где вчера отдыхали воины Ойкерена и Дючина, остановились Черные Соколы. Противник нас до сих не обнаружил, сказывалось то, что мы лучше знали местность, и нас прикрывали чародеи. Началось выдвижение сотен и групп, которые по низменностям подошли к вражескому лагерю на два-три километра. Дальше двигаться было нельзя, а иначе бы нас обнаружили раньше срока, и в ожидании команды, воины замерли на исходных позициях.
Я облачился в кольчугу, надел шлем, подвесил на седло напоенного эликсирами боевого жеребца свой щит, проверил оружие, накинул через плечо сумку с целебными снадобьями и энергокапсулами, которые должны были использовать мои дружинники, и огляделся. Рядом со мной были воины Амата, сам лейтенант, ламия и несколько оборотней из рода Киртаг. Все в порядке. Скоро настанет полночь. Пора выдвигаться. И взобравшись в седло, я приказал начать движение.
Моя группа покинула гостеприимный дубовый лес и вышла в темную и неприветливую пустошь. С запада дул свежий холодный ветерок, а над головой, озаряя все вокруг мертвенным неживым светом, сияли яркие и холодные звезды. И казалось, что протяни руку и сможешь до них дотронуться. Но это все лирика и влияние момента. Впереди бой и я продолжил к нему готовиться. На ходу достал из сумки эликсир бодрости, принял его, привычно вздрогнул, сплюнул горькую слюну, и мир вокруг меня заиграл новыми красками. Воины Амата повторили мое движение, а ламия послала мысленный сигнал:
«Я начинаю».
«Понял, — ответил я девушке. — Действуй».
Глаза ведьмы закрылись, она впала в транс, а ее лицо обернулось к небесам. Послушная лошадка несла ламию вперед, а я ощутил, как от ведьмы исходят волны силы, а затем отметил, что длинные волосы девушки, словно живые, выскользнули из-под косынки и капюшона и стали извиваться. Хм! Прямая аналогия с Медузой Горгоной. Забавно. Но неважно.
Мой боевой жеребец остановился в глубоком овраге, месте сосредоточения дружинников, магов и оборотней основной ударной группы, которая должна атаковать центр вражеской стоянки. Нерех, Квист, Южмариг и госпожа Ланн доложили о готовности. После чего, наблюдая за изменениями погодных условий, мы замерли. Чистые небеса быстро затягивались тучами. Стало совсем темно. Звезды исчезли, а ветер с каждой минутой усиливался. Ожидание было томительным, особенно после принятия внутрь эликсира бодрости, однако торопиться не стоило, и я терпеливо ждал сигнала от ламии.
Наконец, девушка вернулась в реальность и встряхнула головой. Ее волосы, опять же сами по себе, спрятались под капюшон жреческого балахона, который скрывал увешанный оружием комбинезон, и она, посмотрев на меня, кивнула. Все ясно. Можно выступать.
Приподнявшись на стременах, я сделал взмах правой рукой и громко, перекрывая ветер, выкрикнул:
— Вперед!
Маги и жрицы передали мой приказ остальным группам, и мы выбрались из оврага. Я впереди. За мной охрана, ламия и волки. Остальные следом. И подгоняемые ветром и снегом, который повалил с небес, мы рванулись в сторону вражеского лагеря. Жеребец переходит в галоп. Он мчится будто выпущенная из лука стрела, легко и свободно. Скачка захватывает всех нас, и расстояние в два с лишним километра мы проскакиваем совершенно незаметно. Стоянка противника все ближе, и сквозь снежную круговерть уже видны мутные огоньки костров, рядом с которыми суетятся Черные Соколы. И тут где-то на противоположном от нас краю вражеского лагеря взрывается энергокапсула. Видна только вспышка, а звука нет, ибо ветер настолько силен, что он сносит его в сторону. Ха! Один из наших отрядов уже в деле.
— Шир-х! — с еле слышным шорохом черный ирут покидает ножны и оказывается в моей руке. Секунда. Другая. И моя атакующая группа влетает на стоянку противника.
— Бей! Руби! — кричу я. И не сбавляя скорости своего жеребца, четким косым ударом сметаю с плеч голову первого противника, караульщика, который оказался на моем пути. Человек падает наземь, но я этого уже не вижу. Конь несет своего седока на холм, где обитает демон, и я по-прежнему не ощущаю страха или волнения. Хотя все нормально и это можно объяснить. Эликсир работает. Меня накрывает горячка боя и в венах столько адреналина, что его не меньше, чем крови. Так что вперед!
Взмах клинка! Черное метеоритное железо кроит переносицу второго вражеского воина. Он валится под ноги своим товарищам, которые спешат преградить мне путь. Но поздно. Они не успевают. И вокруг меня разворачивается полноценное сражение. Начинают взрываться магические гранаты. В сторону предполагаемого местонахождения шаманов устремляются выпущенные жрицами Ракойны и магами огнешары и молнии. Щелкают арбалеты. Ржут кони. Ревут сохатые. Рычат оборотни. Стонут раненые и умирающие. Лагерь расцвечивается множеством огней. И все это на фоне холодного пронзительного ветра, который под свой унылый напев швыряет в тела людей и животных белые снежные хлопья. Э-э-э-х! Хорошо! Как в песне, которую некогда, я слышал краем уха на родной планете: «Пой ветер, песнь войны! Вой стрел, звон тетивы. Сон, явь, кровавый свет. Много жертв получит лед».
— Бах! — невдалеке взрывается граната. Вспышка! Вскрики! В лицо ударяет горячий воздух. Несколько мелких комочков промерзшей земли бьют меня в прикрытую кольчугой грудь. И мой конь, оскальзываясь, но, совершенно не пугаясь царящего вокруг хаоса, продолжает карабкаться на холм и упрямо вбивает в заснеженный склон свои подковы. Дружинники идут следом. Черный ирут рубит врагов, которые двигаются, словно в кинофильме с замедленной киносъемкой. Удар! Свист металлической полоски! Смерть человека! Я работаю на автомате, и вскоре оказываюсь на вершине возвышенности, вокруг которой раскинулась вражеская стоянка.