Сборник рассказов по академкам - Страница 4

Наконец, когда молчание стало надоедать, Ластина пригладила хвостик и робко уточнила:

– Что значит – не теряла? Ты о чем, Слася?

– Я никогда ничего не теряла. Особенно чувство самоуважения и достоинство. Поэтому возвращайся-ка ты к своей сальфийке или к Царринде. Да, в общем-то, куда хочешь. И забудь, что мы когда-то дружили.

На этих словах я торопливо захлопнула дверь и больше часа пролежала в постели, уткнувшись лицом в подушку. Я понимала – другую подругу такая, как я, найдет вряд ли. Осознавала – Ластина вовсе не столь и плоха. Ну кто откажется дружить с королевой потока, великолепной Царриндой? Об этом же грезят все девушки потока! Даже те, что люто ненавидят Царринду и тайком выбивают ей зубы на занятиях по военке. Да и парни мечтают тоже! Разве только я не мечтала. Слишком уж хорошо видела эту высокомерную стервозину, фальшивую насквозь. Начиная от идеально сглаженного тональным кремом лица, длинных подкрученных тушью ресниц и заканчивая гнилой душонкой. Училась Царринда не сильно лучше меня, знанием наук не блистала, да и магией владела посредственно. В общем, мы ничем не отличались друг от друга, если смотреть чуть дальше красивой одежки и лица. В те времена я считала себя уродиной. Скажи тогда кто-то, что я превращусь в соблазнительную диву, Мату Хари мрагулской расы – расхохоталась бы в глаза!

Впрочем, это уже совсем другая история.

Пока же я на долгие месяцы вновь погрузилась в полное одиночество. Но затем случился очередной катаклизм мебельного значения.

За это время я успела убедить себя, что дружба в наше время ничего не стоит, а женщины на нее не способны в принципе. Либо они тебе страстно завидуют, преданно заглядывая в глаза, либо хихикают за спиной лишь потому, что ты не такая, как все. Либо все вместе. И я вполне стоически справлялась со своим положением. В группе меня больше не трогали. Царринда поняла, что наказать меня с помощью подруг невозможно. Да и шанса такого больше не представится. Хотя я почему-то была уверена – королева потока не менее одинока. Только в глубине души.

Однажды я убедилась в этом воочию. И уродись я немного более меркантильной, подлой, в общем, такой, как Царринда, об этом знал бы уже весь поток.

Как-то поздним вечером я гуляла под окнами Академии Войны и Мира. Вдыхала свежий воздух с запахом росы и цветов, любовалась звездным небом и отдыхала от учений.

«Видишь ли, дочка, нет ничего лучше для убитых тренировками мышц, чем еще несколько убийственных тренировок. Тогда тело понимает – лучше уже не будет, а вот хуже – запросто. И перестает столь сильно тебя беспокоить», – часто говаривал Натэл Вольк.

На такой подвиг после трех пар с Бурбуруссом Брабана по прозвищу Генерал я не решилась. Но прогуляться представлялось удачной идеей. Ноги перестали так сильно ныть, шея – затекать от перенапряжения. И если бы не визжание местных птиц и вопли котов, я вообще чувствовала бы себя прекрасно.

Вот шла я себе, шла куда глаза глядят, и вдруг куст на газоне справа замахал ветками, зашелестел и… заплакал дурным голосом обиженной в лучших чувствах истлы. Как бы плохо ни давались мне точные науки, одно я заучила давно – кусты не могут сами по себе шевелиться и уж тем более – рыдать. Поэтому остановилась, раздвинула ветки и… обнаружила Царринду. Она сидела на газонной траве, нисколько не жалея свои оранжевые шорты, из дорогого атласного материала, и горько плакала. Наверное, мне стоило прислушаться к советам отца. Он любил говорить: «Видишь ли, дочка, если застал врага в горе, пожалей его – добавь еще! Тогда он поймет, что зря расстраивался – ведь бывает и хуже!» Но я не смогла. Царринда с ужасом наблюдала, как я перешагиваю образовавшийся в кусте проем и устраиваюсь рядом. Мне одежду беречь не требовалось, так что я просто плюхнулась на траву.

– Все в порядке? – осведомилась у одногруппницы. Так, чтобы начать разговор. Ясное дело, все не в порядке, если истла рыдает, как сотня зейлендских белуг!

Царринда всхлипнула, потерла лицо, размазав тональный крем до появления редких несовершенств и даже маленького шрама на носу и промямлила:

– Илленда… пошла на свидание с Ррангаром Ашкилази.

Я пожала плечами.

– Ну ты не переживай. Вернется твоя Илленда. Ррангар конечно скандр. Но они женщин не бьют, не калечат и не убивают. И уж точно не сжирают вместе с потрохами!

Царринда посмотрела так, словно я только что вырвала ей зуб без анестезии, минуту помедлила и зашлась рыданиями.

Сквозь них прорвалось:

– Я… с ним… встречалась… Уже целую неделю! Мы почти жених и невеста… Почти муж и жена… А тут эта… я же сама их познакомила… Вот дура!

– Илленда точно дура! – отозвалась я. – Как не побоялась покуситься на твоего парня…

Царринда вновь подняла на меня пораженный взгляд. Но вместо очередного недовольного объяснения разразилась благодарностями:

– Слася. Спасибо. Я думала, ты это… Ну совсем. А ты ничего.

– Да ничего. Я тоже думала – ты совсем. А ты ничего, – ответила я в том же духе. Тем более что из абракадабры Царринды поняла только два слова: «Спасибо» и «Слася».

– Э-э… А не хочешь стать моей новой подругой? – с внезапной добротой предложила Царринда. – Я тебя одеваться и краситься научу. Ухаживать за собой, наконец. А то посмотри на себя! Не девушка, а чучело!

Я знала – королева потока мастер на убийственные комплименты. После них Царринду хотелось убить трижды, воскресить с помощью энергии жизни и повторить процедуру заново. Но истла не остановилась на достигнутом и обрушила на меня всю мощь собственной деликатности:

– Видишь, у тебя много прыщей, кожа очень бледная, жирная, все время блестит. Глаза глубоко посаженные, маленькие. И ноги слишком мускулистые. Так нельзя…

Я тоже подумала, что так нельзя, и начала понимать Илленду. В моем представлении сухощавая сальфийка с низким лбом и курносым носом тоже была далека от идеала. Даже от Царринды. Но это же не повод напоминать об этом каждую минуту! Перечислять все недостатки в лицо, не разбавляя хотя бы мизерными достоинствами. Например: «Боже, какие у тебя маленькие глаза, но зато какая большая варварская душа!» Вот это я понимаю – критика в разумных пределах. Или еще: «Какая у тебя несовершенная кожа, но зато какой совершенный удар с ноги в нос!» Тоже ведь ничего сложного. Но у Царринды талантов не хватало. Она продолжала объяснять, как плохо я выгляжу, еще минут пятнадцать. А потом подытожила:

– Это сложно, почти невозможно, но я постараюсь тебе помочь. В конце концов, на то и существуют настоящие подруги? Разве не так?

Я посмотрела в преисполненные дружеского азарта глаза Царринды, погладила ее по плечу и произнесла:

– Спасибо. Но я, пожалуй, воздержусь. Одна настоящая у меня уже была. Ты ее помнишь.

Царринда собиралась возражать, набрала полную грудь воздуха. Но я совершила то, за что отец никогда не простил бы свою «настоящую-мужчину-дочь», – сбежала. Не помню, как перемахнула через куст, как долетела до общежития и как запрыгнула в собственное окно. Помню только чай с ромашкой и мысль о том, что не создана для настоящей женской дружбы. Когда узнаешь про себя все самое «прекрасное», и добрая приятельница с тяжким вздохом клянется попробовать это исправить. Нет, пожалуй, лучше одной.

Вести из дома совсем не порадовали. Отец писал, что сестер похитили зеленые великаны-крипсы и заставили выносить своих детей. Узнали мы об этом уже намного позже. Бабушка держала все в тайне – отчаянно надеялась, что крепкие организмы мрагулок выдержат. Но они не сдюжили. Сестры сошли с ума, и теперь оставалась одна лишь надежда – победить зеленых великанов и довериться медикам Академии. Они туманно обещали помочь, но как именно – не сказали. Я привыкла рассчитывать на лучшее и просто готовилась к сражению с крипсами. Планировала на языке кулаков и боевой магии доходчиво объяснить гадам, насколько семья Вольк не в восторге от их подлых действий.

Но вот чего я совсем не учла, так это того, что в дни магнитных бурь одиночкам не так-то просто спастись.