Сатисфакция (сборник) - Страница 13

Дима спит. Саша садится напротив спящего Димы. Наливает себе полную рюмку, выходит на балкон.

Закуривает, медленно выпивает эту последнюю рюмку. Отрывает фильтр от сигареты. Курит. Смотрит на пробивающееся утро и вдруг надламывается и начинает плакать. Плачет сильно, пока не выходит вся ночь, не приходит облегчение.

Саша за столом, напротив спящего Димы, надевает пиджак, из кармана выпадает медаль, которую он подобрал накануне.

Саша открывает достаточно большой бархатный футляр – внутри колье. Он вынимает колье. На его место аккуратно кладёт медаль; на медали надпись: «Самой обаятельной собаке». Потом рядом друг с другом выкладывает все кассеты. Закрывает футляр. Опять открывает, кидает сверху колье. Неумело упаковывает футляр в обёрточную бумагу, неловко завязывает бантик.

Саша (секунданту). Дальше всё, как и обсуждалось. Деньги мне в машину. Это (показывает на коробочку с колье) и камеру отвезёшь мне домой. Человека доставьте аккуратно маме, до кровати.

Саша едет в машине. Достаёт телефон.

Саша. Алло. Это я. К тебе заедет мой водитель, передаст подарок… Без повода, просто так. Посмотри, тебе, думаю, будет интересно. Я, собственно, вот зачем звоню. Я уеду на пару дней. Да, неожиданные дела. Телефон выключу. Вернусь в пятницу утром. Ты будь дома. Пожалуйста. Просто будь дома. Хочу, чтобы, когда я вернулся, ты была дома.

Набирает ещё один номер.

Саша. Доброе утро. Леночка, это я. Нет-нет, не заеду. Не подписал, значит, не подписал, значит, была причина. Я же предупреждал, что буду в понедельник… Я вам сейчас по другому поводу звоню. Записывайте. Вечером наберите Диму. Скажите ему, что я утром позвонил и просил его быть в понедельник у меня в девять. Пусть за выходные подготовит полный отчёт по всем объектам по Левобережному округу. Да, по всем. Записали? Только слово в слово. Обязательно скажите, что я вам это сказал сегодня утром. С голосом? Нет, не простыл, всё в порядке. Просто не выспался. Спасибо.

Саша кладёт трубку, достаёт диск, протягивает водителю. Открывает окно. Играет Верди.

Саша. Сделай погромче.

Водитель прибавляет звук, Саша откидывается назад.

Его лицо, дорога, по-утреннему пустынные улицы, а также весь дальнейший эпизод – все под музыку. Саша заваливается на сиденье, ложится.

Ветеран, мужчина лет тридцати пяти – сорока. Одет в рубашку, застёгнутую на все пуговицы, пиджак, камуфляжные брюки и армейские ботинки. Подстрижен коротко и очень аккуратно.

Юноша, молодой человек лет восемнадцати – двадцати. Одет по моде.

Первый  воин.

Второй воин.

Третий воин.

Икар.

Богиня.

На сцене сидят Ветеран и Юноша. В глубине сцены закрытый занавес. Свет на сцене приглушённый. В центре сцены высокая мачта.

Когда зрители входят, Ветеран и Юноша уже находятся на сцене и уже ведут беседу. О чём они говорят, не слышно, в основном говорит Ветеран. Как только зрители расселись и прозвучал третий звонок, свет на Ветерана и Юношу усиливается, и становится слышно, о чём они говорят.

В е т е р а н. А вот ещё история… только вот покурить хочется. У тебя есть сигареты?

Ю н о ш а. Нет, нету.

В е т е р а н. Не куришь?

Ю н о ш а. Нет.

В е т е р а н. А вот это ты молодец. А я вот курю. Спортом занимаешься?

Ю н о ш а. Не-а.

В е т е р а н. А вот это зря! Спортом надо заниматься. Это обязательно. Ты же мужчина и должен быть защитником. Надо же всё время себя поддерживать. Я вот поддерживаю. Я всегда готов. Холодной водой обливаюсь. Всегда слежу за новостями, читаю газеты. Нужно всегда быть в курсе, а как же?! Я вот уже в твоём возрасте был готов… в любой момент. Особенно когда узнал, что попаду на войну… Я и так-то был готов, а тут ещё сильнее стал готовиться, и не только физически, но и морально, потому что всё время была мысль: как я поведу себя в первом бою? И что такое первый бой, это же интересно, как там, что там… Вот я тебе сейчас расскажу, как это было. (Встаёт и пытается всё показывать.) В общем, мы так шли… идём так, а погода хорошая, ребята все идут, все весёлые, все молодые. Ну, идём мы… а они как дали! Всё неожиданно, и ничего не понятно, все как побежали куда-то. И никто ничего не говорит. Никто и ничего. А тут один упал… Кричит как ребёнок. Тут все закричали, а эти лупят!.. (Садится на место.) Вот так всё было. Понимаешь? То есть совсем не так, как я готовился и как себе представлял. Страшно, грязно, ничего не понятно. Это уже я потом привык… (Ищет по карманам. Достаёт зажигалку.) Очень курить хочется! (Прячет зажигалку.) Но та последняя осада… Она просто поделила всё на то, что было до, и то, что было потом. Да-а-а, эта последняя осада! (Задумывается, трёт ладонью губы.) А потому что наши враги, наши соперники, они тоже молодцы, они же ведь не хотели, чтобы мы пришли и их победили. Они как думали – что мы придём и они нас победят. Но и мы так не хотели, чтобы мы пришли и они нас победили. Мы думали, что мы придём и их… И мы победили!!! Мы победили! Потому что, если встречаются два равных соперника, то побеждает тот, у кого сильнее что?

Юноша не сразу реагирует. Видно, что он отвлёкся, что весь этот разговор его тяготит, ему надоело.

Ю н о ш а. Что?

В е т е р а н. Что «что?»?

Ю н о ш а. Вы сказали… дух?

В е т е р а н (машет рукой). Да дух! Ты вообще знаешь, что такое дух?

Ю н о ш а. Ну… знаю. Это… характер, воля к победе…

В е т е р а н (перебивает, передразнивает). Характер!.. Ничё ты не понимаешь. Знаешь, какие были ребята? Если бы любому из наших ребят перед той нашей последней осадой сказали бы, что ты после этой осады вернёшься без ноги, а ты вернёшься без руки, а ты вообще не вернёшься, потому что тебя убьют, – причём сказали бы, что это будет точно, не «может быть, без руки или без ноги», или «возможно, убьют», а точно. Понимаешь, точно! Всё равно никто бы не отказался. И все бы пошли в этот последний поход.

Звучит музыка. Появляется Богиня. Она медленно подходит к мачте и поднимает флажок, на котором нарисовано солнце. Свет с поднятием солнца становится ярче. В глубине сцены звучат военные команды. Звуки шагающих военных колонн, клацанье оружия. За занавесом движутся тени. Подняв флаг, Богиня уходит.

В е т е р а н. А знаешь, какие раньше были люди! Богатыри! Таких щас нет, хотя где-то, конечно, они должны быть, как без них-то? Но я что-то не встречаю… Я люблю с людьми поговорить. Но сейчас и поговорить-то не с кем! Я вот с кем-нибудь начинаю говорить… А мне достаточно пятнадцать минут – и мне всё понятно о человеке. Ни с кем больше пятнадцати минут не разговариваю. Не о чем сейчас с людьми разговаривать, а вот раньше были люди! Богатыри! Хотя были, конечно, не только богатыри, были ещё… Женщины…

Ю н о ш а (усмехается).

В е т е р а н. Ну чё ты хихикаешь? Да, женщины! Но они тоже были не такие, как сейчас. В них было что-то женско-богатырское… Они были всегда добрые, не то что сейчас… Вот придёшь с боя, а она тебе, пожалуйста… Стол накрыт, всё чистенько, аккуратненько, она улыбается. Пожалуйста! Всё пожалуйста! Понимаешь? Щас тоже, конечно, есть ничего, симпатичные, я ничего не говорю. Бывает, идёшь, смотришь, вроде красивая идёт, но присмотришься, подойдёшь поближе, попытаешься заговорить, и видно – всё – целлофан! Поролон, понимаешь? А раньше были ребята!!! Хотя у нас был один маленький такой, щуплый. И если кто-то не знал, что он из нашего отряда, то подходили и спрашивали: «Это ваш, что ли?!». А он был наш! Он был хоть и маленький, зато очень хитрый. Просто природа ему силы не дала, зато что-то в башку вложила. Очень был хитрый! Щас тоже хитрых полно. Куда ни плюнь, всё в хитрого попадёшь. Но ваши хитрые всё себе-себе. Всё им мало. А наш был молодец! Причём все знали, что если он что-то делает, то делает для того, чтобы ему в первую очередь было хорошо, но на него никто не обижался. Почему? А потому, что он сделает себе хорошо, но при этом, собака, так сделает, что и тебе тоже хорошо. А когда тебе хорошо, чего обижаться? Правильно? Вот какие были люди. Но остальные ребята были настоящие богатыри. А один у нас был вообще… Огромный, здоровый, но при этом красивый. Не такой, как сейчас. Щас все такие (кривляясь) кра-си-вы-е. А наш был по-мужски красивый. То есть, если пройдёт, приятно посмотреть. А если приятно смотреть, это же значит – красивый человек, правильно? Правда, у него с речью что-то было. То есть так вот грамотно и серьёзно с ним, как со мной, не поговоришь.