Сат Чит Ананда - Страница 106

Но я ждал - и был совершенно прав. Ни один человек ни из одной страны, а здесь присутствуют практически люди со всех стран, все нации, не сердился на меня, только немцы сердились. Я сказал: «Я не вижу ничего хорошего в мужчинах!» Это было сказано только для того, чтобы спровоцировать немцев, и они попались на эту удочку. Они простые ребята. Они не смогли разгадать моего плана.

Вит Праяс также немец. Я выбрал два вопроса среди двенадцати писем. Вит Праяс спрашивает: «Этим утром внезапно я осознал, что в женщинах нет ничего интересного». Это его реакция.

Теперь мне бы хотелось, чтобы все женщины ашрама бойкотировали Вит Праяса семь дней. Когда любая женщина увидит его, скажите ему: «Оля-ля!» И не больше того. И через семь дней он начнет видеть все прекрасное даже в самой отвратительной женщине. На это понадобится все лишь семь дней, для других мужчин не понадобиться даже столько.

Увидев положение, в котором мы находимся, мой врач, Девагит, занялся исследованиями и попытался обнаружить прекрасное в мужчинах. И он попал под такое влияние, что решил сменить свое имя со Свами Девагит на Ма Девагита. Вот результаты его исследований. И теперь я даже не знаю, как это выразить: обращаться к нему как к нему или ей. В начале я начну с него, а потом постепенно перейду на нее.

Он говорит: «Я исследовал хорошие стороны мужчин. Это было нелегко, но определенные качества проявились. Мужчины хороши в том, чтобы: убирать мусор, пугать детей, сидеть на очке, носить чемоданы, бриться в ванне, делать детей, готовить спагетти, кричать и звать рикшу, оставлять грязные трусы в постели, храпеть во время сна, ухаживать за всеми женщинами, кроме собственных жен, болтать во время завтрака, пачкать чистые простыни, засыпать во время занятия любовью, быть безответственным в любой ситуации, находить тему для разговора, давать женщине повод для разногласий, платить по счетам, все делать так, что потом нужно исправлять, опустошать ночью холодильник, бить лучшие чашки, оставлять кровать незастеленной, забивать кухонную мойку едой. Если это подытожить, можно сказать, что мужчина - это самая большая колючка в природе».

В другом письме пишут: «Возлюбленный Ошо, мне бы хотелось защитить мужскую расу. Существование дало возможность мужчине бороться с природой, плыть против течения, быть делателем, говорить “нет”. Когда я услышал ваши слова и вашу терапию, я попытался отбросить все это, но эти попытки принесли мне только несчастья. Я не верю в то, что существование сделало меня мужчиной только для того, чтобы стать потом женщиной, не дав мне возможности развить мужские качества, развить ум. Пожалуйста, объясните это!»

Свами Антар Марио, Германия - это единственная страна во всем мире, в которой землю зовут отцом. Во всем остальном мире землю зовут матерью. Я уже сказал: мне нравятся немцы, за исключением одного качества, которое свойственно им уже на протяжении столетий. Они мужские шовинисты. Из-за этого были развязаны две мировые войны, и может развязаться третья война. Это не ново, когда Марио говорит: «Мне приходиться защищать мужское достоинство». Сама идея о защите и идея о том, что нужно сражаться с существованием, нужно быть делателем, нужно уметь сказать «нет»...

И здесь, когда вы пытаетесь отбросить усилия, вы не можете это сделать по той же причине. Вы только становитесь несчастными. Но что же вы тогда за мужчины, если не можете отбросить усилия? Как же вы собираетесь защитить мужское достоинство? Многие женщины могут отбросить усилия, а вы не можете. Вы уже побеждены.

Почему так бояться расслабленности? Почему так бояться того, чтобы плыть по течению? Почему так бояться того, чтобы сказать «да» существованию? Это просто ловушка эго. Это одна из самых отвратительных вещей, которые свойственны человеку. Потому что это стена, которая не дает вам возможности видеть то, что выше вас. Вы окружены тюрьмой вашего эго, вы не знаете что такое небо, вы не видите звезды, вы не знаете это существование, это удивительное состояние расслабленности.

Все движется без усилий. Деревья растут. Неужели вы думаете, что они прикладывают усилия для того, чтобы расти? Звезды движутся с огромной скоростью. Неужели вы думаете, что они прикладывают к этому какие-то усилия? Вы дышите. Неужели вы думаете, что для этого нужны ваши усилия? Ваше сердце бьется. Неужели для этого вам нужно что-то делать? Если бы это зависело от ваших действий, во сне вы бы забывали о том, чтобы дышать, ваше сердце бы забывало о том, чтобы биться. И у вас не было бы шансов. Утром вы бы не смогли даже вспомнить о том, что посреди ночи вы забыли дышать. Вас бы уже не было в живых. Все существование необыкновенно расслабленно.

Адольф Гитлер эксплуатировал Германию только потому, что она была под властью мужского шовинизма. Он сам был не гигант мысли. Он был умственно отсталым шизофреником, психологически больным человеком, но он впечатлил всю Германию всякими глупостями. Например, немцы не могли владеть всем миром из-за евреев. Нелепо было бы сказать, что Германия не может владеть миром из-за велосипедов, поэтому до тех пор, пока мы не уничтожим велосипеды, у Германии нет шансов править миром. Что же сделали эти бедные евреи?

Но он убеждал людей, потому что громко кричал. Он организовывал большие митинги, на которых доказывал людям, что они не правы, а прав -он. И он уничтожил больше людей в мире, чем кто-либо еще в истории человечества. Но не он один в ответе за это. В ответе все немцы. Потому что вы все поддерживали его. Вы поддерживали эти представления о том, что вы должны бороться с существованием, чтобы доказать свою мужественность. Вам нужно говорить «нет», но помните, человек, который не может сказать «да», всегда будет оставаться безумным.

«Нет» относится к смерти, «да» принадлежит жизни. Жизнь говорит «да». Чем глубже вы говорите «да», тем глубже вы сдаетесь существованию, тем больше ваше блаженство. Иначе вы станете совершенно механичными, как роботы. И сама идея, что вы особенные и выше других наций -это безумство. Если бы Германия могла отбросить этот мужской шовинизм, если бы она могла признать женщину равноправной мужчине, она бы была не только миролюбивой, она бы помогала всему миру сохранять мир. Войну можно отбросить. Вместо того чтобы воевать, нужно больше любить, нужно больше дружить, нужно больше радоваться, и это все может стать нашим ежедневным опытом.

Гелмут только что купил новую машину, и он предложил взять ее напрокат одному из своих друзей, который собирался жениться. Но, к сожалению, ему не сообщили о том, как правильно ездить, поэтому, побибикав, он признал свое поражение. Но он был истинным немцем, и поэтому он прочитал на панели: «Нажми, прежде чем начать движение». Поэтому он вылез начал толкать машину.

Один немец, торговый представитель, проездив целую неделю, увидел табличку: «Прямо впереди Дом Наслаждений Матери Марфы». Он проехал еще милю, и надпись повторилась. Через каждую милю повторялась эта табличка. В конце концов он приехал в то место, на котором было написано: «Вот он, Дом Наслаждений Матери Марфы!»

Он обрадовался; но все, что там было - это маленькая деревянная хибара. Но он решил все-таки заглянуть внутрь.

Он зашел внутрь и увидел там старенькую маленькую женщину, которая сидела в кресле-качалке. Он извинился, и старушка сказала: «Ты нашел правильное место, сынок, это Дом Наслаждений Матери Марфы. Просто дай мне пятьдесят баксов и пройди через эту дверь туда».

Он прошел через дверь и оказался на задворках хижины. Дверь за ним закрылась, и он не мог войти обратно. Он разозлился, а когда внимательно осмотрел это место, увидел маленькую табличку. Он прочитал на ней: «Тебя только что надула Мать Марфа».

По крайней мере, перестаньте быть немцами здесь. И это относится не только к вам. Индусы должны перестать быть индусами, это их болезнь. Итальянцы должны перестать быть итальянцами, это их болезнь.

Нации - это искусственные границы, созданные человеком. Расы - это искусственные границы; религии созданы человеком. Они все противопоставляют одного человека другому. Саньяса - это попытка привести к жизни новый мир, в котором нет немцев, индусов, японцев, нет высшей прослойки, нет рабов, в котором процветает равенство и возможность роста одинакова для всех, и эта возможность принимается естественным образом.