Саройд (СИ) - Страница 5

— Почему ты ему не позвонишь? Это же так просто. Вы же взрослые люди.

— Мы разные люди, живём в разных городах, у нас разная жизнь. Какой смысл звонить? Что я ему скажу? Привет, я скучаю?

— Ты должен сказать правду! Может, он ждёт твоего звонка? Может, он тоже скучает?

— Леночка, да с какой стати ему скучать? Ты была в Москве хоть раз? Вот именно, что не была. Там люди не такие, как здесь. У них темп жизни — ураганный. То, что с тобой происходит в течение года, с ними может случиться за один час — так быстро они живут. Он забыл обо мне давно.

— Я так не думаю. Если б он не хотел, чтобы ты звонил, он бы визитку тебе не оставил.

— Твоему папе тоже оставил.

И это был аргумент. Леночка замолкала, сокрушённо тряся новой причёской:

— Так грустно! У меня тоже всё так грустно будет в двадцать пять лет?

— У тебя всё иначе будет, ты же девушка! Ты замуж выйдешь! За своего Ковалишина. Он уже говорил, что любит тебя?

Леночка улыбалась:

— А то! Постоянно.

— Только помни: любить — это глагол. Пусть он поступки совершает, а не просто слова говорит…

      Мать не знала, что гложет Лёню. Она давно поняла, что её сын более тонкая натура, чем она сама, и боялась давить на него. Однажды надавила и заставила поступить на экономический. Ей хотелось взять сына на комбинат и наблюдать, как он добивается успеха под её чутким руководством, но Лёня наотрез отказался. Университет добросовестно закончил, но параллельно учился на парикмахерских курсах. Рано начал подрабатывать в салонах и, удивительное дело, его студенческие заработки были вполне сопоставимы с зарплатой бухгалтера на комбинате. В тот день, когда Лёня принёс домой диплом, мать добавила к его сбережениям необходимую для покупки однушки сумму.

      Лёня заслужил уважение матери. Да, натура тонкая, но — настойчивая. Возможно, пришло время рассказать ему об отце. В одну из суббот Лёня выслушал короткую историю — тоже грустную. Студентка первого курса поехала на картошку в терскую глухомань и влюбилась в местного парня. Раскосый, скуластый — всё, как положено. Когда поняла, что беременна, его уже в армию забрали. Вернулся только через пять лет — с женой и дочкой. Потом встретились, конечно, поговорили. Решили ничего не менять — он был женат, она к тому времени замужем. Лёня что-то такое и предполагал. Отчима он любил и горевал, когда тот на машине разбился, но и настоящего отца хотелось узнать.

      В первый же выходной Лёня поехал в Терск. Осенний поход к Запретному озеру, лопские сказки и вся эта история с саройдом что-то разбередили в его душе и он больше не вглядывался в своё отражение, прикидывая, похож ли на русского. Он уже точно знал, что лоп. Неважно, что по лицу не каждый угадает. Важно, что Лёня принял это в себе. Он предварительно позвонил Ивану Белову, назвал себя и получил приглашение. И когда Лёня вышел из автобуса в Терске, отец его ждал. Всмотрелся внимательно, улыбнулся и дёрнул сына на себя. Стоял, крепко обнимая, будто боялся отпустить и снова потерять.

      Дома отец познакомил Лёню с младшей сестрой; две старшие самостоятельно жили в городе. Лёня познакомился с их фотографиями. Все три девочки были румяными и русоволосыми — ничего от смуглого отца.

— Ты мой единственный сын, — сказал Иван после обеда, — Я виноват перед тобой. Конечно, я могу сказать, что поздно узнал о тебе. Твоя мать была замужем, и нам тогда казалось, что лучше не дёргать тебя между взрослыми. Но я знаю, что всё равно виноват. Прости меня, если можешь. Я сделаю всё…

Иван напился. Как любой лоп, он пьянел с первой рюмки. Мелкая сестрица, которая тёрлась неподалёку, сообщила: «Папа вообще-то не пьёт. Мама узнает, что пил — ругаться будет». А Лёне не противно было. Он выслушал историю своего зачатия, которую уже слышал от матери. И хоть в целом версии совпадали, отцовская добавила несколько важных подробностей. Лёня замер, когда понял, откуда в нём вот это: влюбиться с первого взгляда, но не объясниться. Скучать, но изображать равнодушие. Молчать, но ждать, что другой откроется.

— Ты пойми, сынок, мы же поссорились тогда. Она в город уехала. Я думал, ну и ладно, без неё обойдусь. Фифа городская. Куда я со своим лицом к этой девочке? Мой отец оленеводом был, а она студентка из интеллигентной семьи. В армию ушёл, потом женился скоропостижно. Кто же знал, что она ребёнка скрыла? Сейчас думаю, надо было поехать за ней, привезти к себе. Или в городе остаться. Какая разница, если с ней? Лишь бы с ней… — Иван вздыхал и пьяно падал локтем с края стола.

Возвращаясь домой, Лёня смотрел из окна на сугробы по краям дороги и вспоминал слова отца. Прав он, конечно. Нужно идти за человеком, которого любишь. И Леночка права — взрослые люди могут поговорить. И сам он прав — нужно совершать поступки.

***

      То ли встреча с отцом подтолкнула, то ли тоска по Кириллу окончательно загрызла, но Лёня узнал дату выставки и взял билет на самолёт. В салоне красоты взвыли, когда узнали, что он берёт отпуск за свой счёт в самое горячее время. Новый год на носу, от клиентов отбоя нет. Но Лёня был непреклонен: у него личные дела, не терпящие отлагательств.

      Москва встретила слякотью и пробками, но Лёня не мог не любоваться городом. Он прилип к окну такси и рассматривал сияющие небоскребы, роскошные витрины и бесконечные людские толпы. Москва пугала, оглушала и восхищала. Где-то в этом городе живёт Кирилл. Ездит по гладким дорогам, ест в модных ресторанах и ходит среди людей, как неузнанный принц. Лёнино сердце сжималось от предвкушения встречи. Снова увидеть голубые глаза и вдохнуть родной запах — это не предел его мечтаний. Лёнины мечты были так беспредельно-бесстыдны, что у порно-сценариста случился бы приступ зависти. Если Кирилл согрет хоть частью того огня, что бушует в Лёне, он не станет тратить время на разговоры. Отведёт Лёню в укромное место и будет любить.

      На выставку его не пустили. Открытие же — все по приглашениям. Людей было много. Лёня набрал номер с визитки, но трубку взяла администратор на входе. Лёня увидел, что разговаривает с ней, и подобрался поближе:

— Мне нужен Кирилл. Я могу поговорить с Кириллом?

Администратор положила трубку и ответила напрямую:

— К сожалению, Кирилл крайне занят, вы видите, сколько гостей.

— Мне очень надо, я приехал только что. Пожалуйста. Он вам спасибо скажет, — рискнул Лёня.

Администратор вздохнула и позвонила по телефону. Из выставочного зала доносилась приятная музыка и людской гомон.

— Кир, тут молодой человек тебя хочет. Говорит, очень нужно. Он настаивает, — женщина взглянула на Лёню: — Как ваше имя?

— Леонид Брызгун.

— Леонид Брызгун. Говорит, ты мне спасибо скажешь. Не знаю… — снова обратилась к Лёне: — Вы из «Фото Стиля»?

— Нет, я издалека…

— Он издалека. Не уверена. Хорошо, я поняла, — администратор нажала отбой и сказала: — Вы проходите, посмотрите фотографии, выпейте шампанского. Кира немного освободится и найдёт вас.

— Спасибо большое!

Лёня расстегнул толстый пуховик и сходу махнул бокал холодного шампанского. И увидел фотографии. Дикие лебеди — грациозные, словно птицы из волшебной сказки. Качаются на зеркальной глади озера. Бегут по воде, поднимая фонтаны брызг. Летят, раскинув белоснежные крылья, мимо застывшей фигуры с красным сердцем. У Лёни ёкнуло в груди. На нескольких фотографиях — саройд. Гости толпились, рассматривая диковинное изображение. Гадали вслух, как оно могло появиться на скале. Музыка сделалась громче. Фото Степаныча — стоит с раскинутыми руками, повторяя силуэт саройда. Наверняка в этот момент рассказывал легенду про охотника. И — портрет Леночки вполоборота. Самая восхитительная красавица, которую видел Лёня. То есть, Леночка — обычная девица, но гладкая рельефная скула и удлинённый чёрный глаз были пойманы фотографом во всей экзотической безупречности. Лопская Нефертити. Притихшие зрители стояли, не в силах отвести взгляд. Женщина с розовым вывернутым ртом пыталась щёлкнуть Леночку на мобильник.