Саня. Шаги по краю (СИ) - Страница 7

В тот момент, когда Саня понял, что Жеки больше нет — он тоже умер. Теперь он не стремился к выздоровлению, напротив, был бы рад отдать свою жизнь взамен Жекиной, если бы такое было возможно. Сейчас же, когда всё уже произошло и ничего не исправишь, остальное ровным счётом ничего не значило. Пусть делают с ним что хотят, решение он уже принял, просто нужно подождать, когда его оставят наконец в покое. Он «здесь» без Жеки не останется!

Саню привезли в палату, помогли перебраться на кровать и придвинули столик с завтраком.

— Кушай. Скоро придёт врач.

Санитарка ушла, а Саня с усилием толкнул столик, откатив подальше: от запаха еды мутило. Он натянул повыше одеяло и отвернулся к стене. Горький комок опять подступил к горлу. Саня смотрел перед собой невидящим взглядом и вспоминал их недолгую дружбу. Его опять захлестнуло острое чувство потери. Жекин озорной взгляд… Жекин ласковый взгляд… Жекин смешливый рот… Жекин поцелуй…

От этого воспоминания Саню прострелило жарким током через всё тело и заломило внизу живота. Он мучительно застонал, зажмурив глаза и подтянув колени к самому подбородку. С силой прижал одеяло к губам, продолжая издавать звуки, похожие, скорей, не на стоны, а на поскуливание брошенного щенка. В этот момент в палату вошёл врач. Посмотрев на скулящего Саню, придвинул стул и присел рядом.

— Саня, что случилось? Что-то болит?

Саня затих, но продолжал лежать в том же положении.

— Сань, повернись и давай поговорим. У меня для тебя есть очень хорошие новости.

Саня не реагировал.

— Ну хорошо. Лежи как тебе удобно. А новости такие… Обследование показало, что у тебя в лёгких всё чисто. Метастазы исчезли. Понимаешь, что это значит? Ты здоров! Я, конечно, верил, что так и будет, но… чтобы так вдруг! Честно говоря, это какое-то чудо. Мы ведь собирались делать тебе повторную операцию. Речь даже шла об удалении лёгкого, а тут вдруг такой ошеломительный результат. Ты просто везунчик… в рубашке родился!

Врач наклонился к Сане и положил руку на плечо.

— Сань, ты слушаешь меня? Понимаешь, о чём я говорю? Ты абсолютно здоров, малыш! Мы, конечно, подержим тебя ещё с недельку, повторно обследуем, понаблюдаем… Кстати, дружок твой просил передать тебе привет. У него после операции тоже очень хорошие показатели. Как только из реанимации переведут в общий блок, сможешь его навестить.

Саня замер, перестав дышать… а потом резко повернулся к доктору, чуть не столкнувшись с ним лбами. И столкнулся бы, если бы тот вовремя не отпрянул.

— Ка… какой дружок?

— Как какой? С кем ты тут постоянно нарушал больничный режим? Женя Богданов, кто же ещё?

— А… а разве он… не умер?

— Господи, Саня, с чего ты взял? Живёхонек твой дружок, скоро будете наперегонки бегать, — весело сверкнув очками, улыбнулся врач. — Два дня назад наконец нашли донора, и ему экстренно сделали пересадку костного мозга. Тоже парень в рубашке родился: ещё бы чуть-чуть — и могли не успеть. Операция далась ему, правда, сложновато: остановка сердца была на три минуты… Ну да ладно, — продолжил мужчина, поднимаясь. — Это уже неважно. Важно, что всё обошлось, и теперь твой друг пойдёт на поправку. А ты давай вставай. Вон, завтрак уже остыл. Скажу няне, чтобы принесла новый. Ну, что застыл?

***

Пять лет спустя…

— Ну вот, опять прошёл мимо. Вот же он! Ах ты мой хороший! Щас мы тебя аккура-а-атненько сре-е-ежем. Ох, какой крепенький! — ласково приговаривая, вертел в руках только что найденный белый гриб тёмноволосый молодой человек в серой ветровке.

— Не понимаю, как ты их находишь? Они тебе что, сигнал подают: «Эй, я здесь, возьми меня!» — обескураженно усмехаясь, произнёс его попутчик, прислонившись к стволу берёзы. Он, озадаченно почёсывая светловолосый затылок под надетой задом наперёд бейсболкой, переводил взгляд то на удачливого грибника, то на красавца-боровика в его руке.

Первый неспешно отправил «добычу» в корзину к «собратьям», таким же ровным и крепеньким, пружинисто поднялся с корточек, отодвинул рукой ветки кустарника с кое-где уже пожелтевшей листвой и вплотную подошёл к своему незадачливому напарнику. Приобняв обеими руками за плечи, потянулся к улыбающимся губам, накрыв их коротким поцелуем. Впрочем, поцелуй ему тут же вернули, перехватив губы и вовлекая в долгий и страстный. Парень через некоторое время с трудом оторвался от сладких родных губ, потёршись щекой о щёку любимого, отстранился, прищурив искрящиеся задором и затаённым желанием серые глаза:

— Кажется, пора остановиться, иначе мы с тобой никаких грибов не наберём.

— Да и бог с ними! У тебя их полная корзина! — с придыханием возразил его друг, бросая на траву свою почти пустую корзинку. — Иди сюда!