Сампо-Лопаренок - Страница 3

Глаза его были словно две полные луны, если бы они взошли над лесом, нос, как горная вершина, рот, словно горная расселина, борода, как кисточка из длинных ледяных сосулек, а руки толстые, как горная сосна, кисти, словно еловые ветви, ноги и ступни, как меловые утесы зимой, а белая широкая шуба, словно снежная гора. Но если ты спросишь, как Сампо посреди ночи разглядел Горного короля и его народец, знай, что кругом блестел и сверкал снег, а на небе полыхало ярчайшее Северное сияние.

Вокруг Горного короля сидели миллионы горных троллей и серых старичков-домовичков, таких маленьких, что когда они семенили по заснеженному ледяному насту, следы их ножек были ничуть не больше беличьих. Они собрались здесь с самых дальних концов света, с Новой Земли и Шпицбергена, из Гренландии и Исландии, даже с самого Северного полюса, чтобы поклониться Солнцу. Но сделали это только из страха. Вообще-то тролли терпеть не могут Солнце и желали бы, чтоб оно, однажды опустившись за пустынными горами, вовсе никогда не всходило. Чуть подальше длинными плотными рядами стояли все крупные и мелкие животные Лапландии, начиная от медведей, волков и росомахи вплоть до кротких оленей, маленькой крысы и шустрой оленьей блохи. Но комары так сюда и не попали. Они попросту замерзли.

Все это с величайшим удивлением наблюдал Сампо-Лопаренок. Он незаметно слез с волчьей спины и спрятался за огромным валуном, желая посмотреть, что будет дальше. Горный король поднял свою громадную голову, так что снег вихрем закружился вокруг него, а Северное сияние, словно ореол, засветилось над его лбом, и захлопал в ледяные ладоши с такой силой, что эхо, будто гром, отозвалось в горах. Тролли завопили от радости, а стоявшие вокруг животные закричали от страха. Это позабавило Горного короля, и он громко на всю вересковую пустошь возвестил:

— Да будет так! Да будет так! Вечная зима и вечная ночь! Вот это мне по нраву!

— Да-да, да будет так! — во всю глотку заорали тролли, так как ночь и зима были им куда больше по нраву, нежели лето и солнечный свет. Все хищные звери думали точно так же, как тролли, однако олени ничуть не возражали бы против лета, если б только не вспоминали лапландских комаров. Только маленькая оленья блоха безоговорочно жаждала лета, и поэтому запищала как можно громче:

— Ваше Величество, господин король, ведь мы явились сюда, чтобы дождаться Солнца!

— А ну замолчи, ты, жалкая букашка! — заревел рядом с ней белый медведь. — Нынче Солнце скроется навсегда! Солнце погасло, Солнце мертво!

— Солнце погасло, Солнце мертво! — забормотали животные, а вся природа содрогнулась.

Огромный Горный король повысил свой и без того громкий голос, и снова тот прогремел над дикими безлюдными вересковыми пустошами:

— Да будет так! Солнце мертво! Весь мир падет ниц и преклонится предо мной, королем вечной зимы и вечной ночи!

Слова эти жутко разозлили Сампо-Лопаренка, сидевшего в своем убежище за камнем. Выйдя оттуда, он закричал своим тоненьким дерзким голоском:

— Ты лжешь, Горный король, ты лжешь! Хоть ты и взрослый и огромный, а все равно — лжешь! Вчера я видел свет среди туч, свет — предвестник Солнца! Солнце не умерло! А твоя борода к середине лета, ко дню летнего солнцестояния, растает!

При этих словах чело Горного короля потемнело. Позабыв все законы, он поднял было длинную грозную руку, чтобы сокрушить Сампо-Лопаренка. Но в тот же миг Северное сияние начало блекнуть. Алая полоска переместилась высоко на небе и засветила Горному королю прямо в его мерзлое лицо, ослепило внезапно и заставило опуститься его руку. И тогда стало видно, как Солнце медленно и величественно поднимается на краю неба, освещая горы, дикие пустоши, троллей и маленького смелого Сампо-Лопаренка. В один миг озарился светом и снег, словно на него пролился дождь из многих миллионов роз, и в глазах у всех, проникая в самое сердце каждого, засияло Солнце. Даже те, кто больше всех радовались, что Солнце мертво, теперь уже искренне улыбались ему. До чего ж забавно было видеть удивление троллей! Уставившись на Солнце, они моргали своими маленькими серыми глазками из-под красных ночных колпаков. А борода огромного ужасного Горного короля начала таять, и капли воды потекли ручьем вниз на его широкую снежную шубу.

Но к тому времени, когда все глядели на Солнце, пока оно снова не скрылось за горами, почти минул первый час. Сампо-Лопаренок услыхал, как один из оленей сказал своему олененку:

— Пошли, пошли отсюда, милый сынок, пора убираться, а не то нас съедят волки!

Тут Сампо вспомнил, что это грозит и ему, если он будет еще дольше медлить. И увидев рядом с собой великолепного оленя с чудесными золотыми рогами, он, не раздумывая, вскочил ему на спину. Тот помчался во весь опор вниз по крутым горным склонам.

— Что за чудной шум слышится у нас за спиной? — спросил через некоторое время Сампо.

— Это тысяча медведей гонится за нами, чтобы проглотить нас, — ответил олень. — Но не бойся! Я личный олень Горного короля и я заколдован, так что ни один медведь никогда еще не наступил мне на пятки!

Так мчались они еще некоторое время. И тогда Сампо спросил:

— Кто так чудно и тяжко дышит у нас за спиной?

Олень ответил:

— Это сто тысяч волков несется галопом, чтобы разорвать в клочья тебя и меня. Но не бойся! Ни один волк еще не перегнал меня на диких вересковых пустошах в горах!

Они снова мчались вперед некоторое время. Тут Сампо-Лопаренок и спрашивает:

— Может, это гром гремит в здешних горах?

— Нет! — ответил, дрожа всем телом, олень. — Это сам Горный король шагает за нами гигантскими шагами. Теперь нам конец! Ведь от него никому не уйти!

— А нет никакого средства против него? — спросил Сампо.

— Нет, — отвечал олень, — тут никакого другого средства нет, разве что успеть добраться до усадьбы пастора у озера Энаре. Коли попадем туда, мы спасены! Над христианами у Горного короля никакой власти нет!

— Да, — взмолился Сампо, — беги, мой добрый олешек, беги через горы, долы и поля, а я накормлю тебя золотым овсом из серебряных яслей.

И олень бежал, бежал со всех ног. Но лишь только они успели вбежать в дом пастора, как Горный король оказался уже во дворе усадьбы и так сильно заколотил в дверь, что все решили: дом вот-вот разлетится на куски.

— Кто там? — спросил пастор.

— Это я — отозвался громовой голос на дворе. — Отворяй Горному королю! Там у тебя — некрещеное дитя, а все дети-язычники — мои!

— Погоди немного, пока я надену рясу да белый воротничок, дабы достойно встретить такого знатного господина, — ответил за дверью пастор.

— Так и быть, иди одевайся, — взревел Горный король, но поторопись, а не то я выбью дверь!

— Сейчас, сейчас, милостивый господин, — отвечал пастор.

Но сам тут же принес чашу с водой, да и окрестил Сампо-Лопаренка.

— Ну, ты еще не готов? — снова взревел Горный король, поднимая свою громадную грозную ножищу, чтобы сокрушить дом пастора.

Но тут пастор собственноручно отворил дверь и сказал:

— Убирайся прочь, ты, король ночи, зимы и мрака! С этим ребенком тебе ничего не сделать! Сампо-Лопаренок не принадлежит тебе, он принадлежит Богу.

Разъярился тут Горный король сверх всякой меры, да так, что лопнул и превратился в жуткую снежную бурю.

Густой снег валил так, что засыпал даже крышу дома пастора, и люди в нем подумали, что им не миновать смерти в этом снежном сугробе. Один пастор был спокоен, читал свои молитвы да и ждал следующего утреннего часа. А когда этот час настал, Солнце озарило снег, снег растаял, и усадьба пастора была спасена.

Сампо-Лопаренок поблагодарил доброго пастора и одолжил у него пулку, потом запряг в нее златорогого оленя и помчался домой!