Самой тьмы мрачнее - Страница 4

Ведь это же убийство целого мира!

И при всем при том Гундерсон вовсе не был уверен, что и вправду способен превратить звезду в сверхновую. С чего они взяли, что он может это выполнить? Запалить лес и поджечь гигантское красное солнце - вещи, несоизмеримо друг от друга далекие. Кошмар какой-то. Но даже если он и способен...

- А на тот случай, если задание придется вам, мистер . Гундерсон, не по вкусу, - ледяным тоном продолжал глава КосмоКома, - мы включили в состав команды Мудрилу и Бластера.

Их единственная задача - заботиться о вас, мистер Гундерсон. И приглядывать за вами. Они должны постоянно поддерживать вас в подобающем патриотическом - состоянии духа. Мудриле даны указания начиная с этого момента вас прочитывать. Если же вы не проявите желания выполнить предназначенное вам... ну, думаю, способности Бластера вам хорошо известны.

Гундерсон взглянул на пустолицего телепата, что сидел на койке напротив. Этот человек явно прислушивался к каждой мысли в голове Пиротика. Но вскоре на лице Мудрилы появилось странное, встревоженное выражение. Он перевел взгляд на Бластера, затем снова принялся изучать Гундерсона.

Пиротик тоже искоса посмотрел на Бластера - и тут же отвел глаза.

Бластеры были предназначены для решения одной и только одной задачи. Бластер просто-напросто делал любого человека таким, каким тот должен был быть для успешного выполнения какого-либо задания. Выглядели они все одинаково - и теперь внешность эта вдруг показалась Гундерсону устрашающей. А ведь он уже и не думал, что его еще когда-нибудь можно будет напугать.

- Таково, Гундерсон, ваше задание. А если вы еще колеблетесь, вспомните, что наши враги - не люди. Внешне они могут быть на вас похожи, но внутренне это совершенно инородные существа, так же мало напоминающие вас, как вы - улитку. И еще помните - идет война. Выполнив свою миссию, вы спасете жизнь многим землянамВам, Гундерсон, дается шанс стать уважаемым человеком. Даже не просто уважаемым человеком. Героем. Вы, Гун дерсон, впервые в жизни можете стать, - тут Терренс сделал паузу, словно не желая договаривать последующее, можете стать достойным гражданином своей планеты.

Каюту заполнило шуршание закончившейся кассеты. Гундерсон хранил гробовое молчание. В голове у него все крутилась и крутилась одна фраза: "идет война, идет война, ИДЕТ ВОЙНА!" Наконец он встал и медленно побрел к двери.

- Сожалею, мистер Гундерсон, - выразительно произнес Мудрила, - но мы никак не можем позволить вам покинуть эту каюту.

Гундерсон послушно сел и поднял с пола разбитую губную гармонику. Покрутил в руках. Потом поднес к губам. Стал дуть. Дул, но не издавал ни звука.

Все дул и дул - еще и еще.

III

Они думали, что он спит. Мудрила - тощий как скелет мужчина с седеющими на висках и зализанными назад волосами, говоривший с придыханием и без конца нервно теребивший мочку уха - обратился к Бластеру:

- Знаешь, Джон, такое впечатление, что он вообще не думает!

Грубые черты лица Бластера вдруг неуловимо изменились - и причудливая озабоченная мина искривила почти безгубый рот.

- А он так может?

Мудрила даже встал, резким движением огладив свои и без того зализанные волосы.

- Может ли он? Нет, не должен! Но так получается! Ничего не понимаю... просто чудеса какие-то! Либо я потерял свои способности, либо в нем что-то принципиально новое!

- А травматический барьер?

- Перед отлетом мне так и сказали. Что он, похоже, заблокирован. Но все думали, что это явление временное и что, покинув здание Бюро, он прочистится. Но он не прочистился. Не прочистился!

Бластер заметно встревожился:

- Так, может, дело в тебе?

- Просто так ранг Мастера не дают. Уверяю тебя, Джон, - нет такого травматического барьера, сквозь который я не смог бы хоть что-нибудь нащупать. Хоть обрывок какойнибудь белиберды. Но здесь - ничего! Совсем ничего!

- Может, дело в тебе? - все так же озабоченно повторил Бластер.

- Проклятье! Да не во мне дело! Пожалуйста! Я могу прочитать тебя. Ты натер правую ногу новыми ботинками и теперь хочешь завалиться на койку, ты... А-а, черт! Да я могу прочитать тебя, могу прочитать капитана на мостике, могу прочитать машинистов внизу - но я не могу прочитать его! Тут будто бьешься о какую-то стеклянную стенку у него в голове. Должно быть если не проникновение, то хотя бы отражение - но он, похоже, совсем непроницаем. Я, понятно, не хотел ничего говорить, пока он не заснул.

- Как думаешь, может, мне стоит малость его дернуть? Просто встряхнуть и предупредить, что нам о его игре известно?

Мудрила махнул рукой, отвергая саму мысль Бластера.

- Ты что? Боже упаси! - Он яростно жестикулировал. - Этому Гундерсону цены нет! Если наломаем с ним дров, нам головы поотрывают!

Притворяясь спящим, Гундерсон лежал на перегрузочной койке и слушал их разговор. Вот и еще одно откровение. Порой он подозревал, что отличается от других не только пиротической способностью своего мозга. Ведь если это как бы побочный эффект, то наверняка могут быть и другие отклонения от нормы. Мысли читать он не способен. Так, может, еще одна его особенность непроницаемость для Мудрил?

А вдруг и Бластер против него бессилен?

От всех его бед Гундерсона бы даже это не избавило.

Но так его положение стало бы более прочным, а выбор более независимым.

Был только один способ это проверить. Гундерсон понимал, что инструкции КосмоКома не дадут Бластеру серьезно его отделать. Тем не менее, если положение покажется Бластеру достаточно опасным, он наверняка не поколеблется, скажем, лишить Пиротика руки - прижжет ее так, что она просто исчезнет.

Так или иначе, Бластер представлялся Гундерсону человеком более чем усердным и ответственным. Риск непомерно велик - но проверка отчаянно требовалась.

Итак, был только один способ - и Гундерсон избрал его, впервые за последние тридцать с лишним лет обнаружив в себе поразительную жизненную силу.

Пиротик соскочил с койки и бросился к двери, по дороге столкнув на пол Мудрилу и заехав Бластеру кулаком в челюсть. У ошарашенного столь стремительной и внезапной атакой Бластера возникла непроизвольная мысль - и противоположную переборку окатил выплеск смертоносной энергии. Аж пласталь выгнулась от удара. Этот удар направленным не был, но Гундерсон понимал: стоит Бластеру восстановить душевное равновесие, как всю свою мощь он обрушит на Пиротика.