Самая темная страсть (ЛП) - Страница 13

Оливии наверно он бы понравился.

Почему Аэрону внезапно захотелось попортить о стену его смазливое лицо? Он никогда прежде не желал подобного, несмотря на настойчивую потребность Гнева наказать мужчину, разбив его сердце на сотню осколков, как тот когда-то поступил с сотней женщин.

Только, Гнев хотел, чтобы Аэрон использовал клинок.

Аэрон всегда сопротивлялся подобному желанию, потому что Уильям нравился ему. Конечно, он не был Повелителеем, но на него можно было рассчитывать во время битвы.

Что касалось убийства, для Уильяма не существовало никаких границ.

Легион нет рядом и ты ищешь драки.

Вот в чем дело.

Да

Ясно, что он был на грани.

— Спасибо, Торин, за предупреждение об Уильяме, — сказал он, надеясь, что его голос прозвучал по должному иронично.

Хотя вряд ли Оливия пробудет здесь достаточно долго, чтобы кто-то успел ее очаровать.

— Уверен, что Уильям сказал бы тебе, что для этого ему потребуются лишь несколько секунд.

Не реагируй.

Хотя, если вдруг Уильям нарисуется, Аэрон может "случайно" потерять контроль над Гневом, и позволить демону наконец-таки рассправиться с бессмертным.

Гнев замурлыкал в подтверждение.

— Эй — окликнул его Торин, привлекая внимание.

— Поговорим о еще одном секс-наркомане — Парис просил передать тебе, что Люциен перенес его в город, чтобы он смог найти себе женщину.

Люциен планировал его там оставить, так что он не вернется до утра.

"Хорошо"

Его облегчение не имело отношение к тому, что теперь Парис был далеко от Оливии, так ведь?

— Заметил ли Люциен следы Ловцов, пока был там?

— Неа.

Ничего не заметил ни на холме, ни в Буде.

— Хорошо — повторил Аэрон, расслабившись.

Он снова начал ходить из угла в угол.

— Признаки присутствия темноволосой женщины?

— Нет, но Парис обещал продолжить поиски.

Как только он вернёт свою силу, конечно.

И да, по поводу утраченной силы, Парис упомянул, что ангел ранена.

— Ты хочешь, чтобы я сходил за доктором?

"Сходил" у них означало означало "похитил".

"Нет."

Она сама выздоровеет.

Когда-то они уже пытались найти врача, к которому бы могли в любой момент обратиться, но безрезультатно.

Теперь время играло против них, поскольку Эшлин была беременна.

Но никто не знал, будет ли ребенок смертным или демоном, поэтому им следовало быть крайне осторожными в выборе врача.

Ловцы, как недавно стало известно, годами скрещивали смертных и бессмертных, в надежде создать непобедимую армию из рожденных от этих союзов детей.

Ребенок демона Насилия был бы наградой из наград, и любой Ловец отдал бы полжизни, чтобы использовать подобного отпрыска на своей стороне.

В руках не того врача, секреты Повелителей будут под угрозой.

Торин сочувственно покачал головой, как будто Аэрон был слишком туп, чтобы принимать правельные решения.

"Ты уверен что она выздоровеет? Ее выкинули из рая."

"Нас тоже вышвырнули с небес, и все же мы живы-здоровы.

Мы даже можем восстанавливать наши тела.

Чем сейчас и занимался Гидеон, хранитель демона Лжи.

Во время последней битвы, Ловцы захватили его и пытками старались вытянуть из него информацию — информацию, которую он им так и не дал.

В отместку, Ловцы отрезали ему руки.

Гидеон все еще пребывал в плачебном состоянии, что было для всех настоящей болью в заднице.

— Точно подмечено.

Вдруг из спальни Аэрона послышался женский крик.

Аэрон прекратил топтаться, Торин выпрямился.

Когда раздался еще один крик, они уже бежали по направлению к спальне, хотя Торин старался держаться на расстоянии.

Аэрон первый бросился открывать двери в комнату.

Оливия все еще лежала в кровати на животе, но теперь изрядно потрепанная.

Ее веки были крепко сжаты, ресницы отбрасывали тень, но они не могли скрыть синяков под глазами.

Темные волосы спутались клубком и разметались по плечам.

Ее одеяние было чистым, кровавые пятна исчезли.

Но там, где опять должны были отрастать крылья, появились два влажных темно-красных пятна.

Демоны мучали ее.

Оливия чувствовала как их клыки впиваются в кожу, режут, жалят.

Она ощущала липкую слизь их тел, их гнилостное дыхание обжигало ее.

Она слышала их ликующий смех и ее мутило от этого.

"Смотрите-ка что я нашел" — прохихикал один из них.

— Премиленький ангел, упавших прямехоньки к нам в руки" — хрюкнул второй.

Хлопья серы и трухи витали в воздухе, смрад заполнил ноздри, когда она пыталась вдохнуть.

Она только что пала, небеса разверзлись под ее ногами, высылая ее из рая прямиком вниз…

в бездонную пропасть…Она тщетно пыталась схватиться за что-нибудь, за что угодно, лишь бы остановить падение…

и когда дно наконец-то появилось, земля разверзлазь, и адское пламя поглотило ее целиком.

— Ангел-воин, вот оно что.

У нее золотые крылья."

"Больше нет."

Пытки становились все жесче и сильнее.

Она наносила удары ногами и руками, пытаясь бороться за свою свободу, чтобы убежать и спрятаться, на вокруг было слишком много демонов, да и скалистая местность не была ей знакома, поэтому ее противоборство не принесло положительных результатов.

Сухожилия, что держали ее крылья, начали рваться, жгучая боль начала охватывать все тело, поглощая ее целиком, пока в голове не осталась лишь одна единственная мысль — о смерти — только она могла прекратить подобные мучения.

Пожалуйста.

Позвольте мне умереть.

Она уже ничего не видела, лишь звезды плясали у нее перед глазами.

Все остальное исчезло.

Но темнота — это хорошо, темнота была желанной.

Но смех и издевательства не прекратились.

Ее затопило головокружение, тошнота подкатила к горлу.

Почему она не умерла? Одно из ее крыльев отломилось полностью, она закричала, обжигающая боль переросла в настоящую агонию — теперь она знала, что это такое.

Даже смерть не могла прекратить это мучение.

Да, оно будет преследовать ее и в загробной жизни.

Другое крыло быстро последовало вслед за первым, а она все кричала, кричала, кричала.

Клыки продолжали рвать ее одежду, царапать кожу, все глубже погружаясь в свежие раны на спине.

Наконец, ее стошнило, опустошая желудок от райских фруктов, которые она вкушала только сегодня утром.

"Не так уж и хороша теперь, а воин?"

Руки стиснули ее, трогая в местах, к которым до этого никто не прикасался.

Слезы текли по ее щекам, и она лежала абсолютно беспомощная.

Вот он.

Конец.

Наконец-то.

И лишь одна мысль пробивалась сквозь темноту — она отказалась от своей прекрасной жизни, только для того, чтобы умереть в аду так и не узнав истинной радости, так и не проведя времени с Аэроном.

Нет.

Нет!

Ты сильнее этого.

Борись! Да, да.

Она сильнее этого.

Она будет бороться.

Она будет…

"Оливия

Знакомый тяжелый голос, проник в ее мозг, мгновенно блокируя ненавистные картинки, боль и скорбь.

Решительность.

"Оливия.

Проснись.

Ночной кошмар, подумала она, с чувством, чем-то похожим на облегчение.

Это всего лишь ночной кошмар.

У людей он часто бывает.

Но она знала, что это было больше чем сон.

Воспоминания, она как будто еще раз пережила то время в аду.

Она поняла, что все еще мечется по постели, спина даже сейчас пылала, мышцы свело судорогой, все тело покрывали синяки.

Заставляя себе успокоится, она разлепила глаза.

Она задыхалась лежа на матрасе, грудь быстро поднималась и опадала, воздух обжигал ее ноздри и горло как буд-то она вдыхала кислоту.

Пот струился ручьями, впитываясь в прилипшую к телу ткань.

То благословенное оцепенение, что она испытывала ранее, полностью пропало, теперь она чувствовала все.