Самая добрая сказка: за часами этого мира (СИ) - Страница 1

Очередная осенняя ночь. Тускло горит настольная лампа. Скрипит ручка по листу бумаги…

Если подумать, что ещё нужно писателю? Листок да ручка. И вдохновение. И капелька воображения, способная разжечь бурю эмоций. А ещё… желание писать. Дикое желание понравиться читателям, особенно, если это для детей. Ведь в детской книге должно быть только то, что может научить хорошему, а это — добро, любовь, желание помочь… Но я в очередной раз сворачиваю в ком лист и кидаю за спину, в заполненную точно такими же комочками очередного романа урну.

— Почему? — устало прошептал я, откинувшись на спинку стула. — Почему не получается? Что, что писать дальше?

И действительно, с чего начать? Бывало ли у знаменитых писателей подобное — сидишь, уже продумал весь сюжет, знаешь все, уже собираешься писать и… Ни-че-го? Голова пустая, а ручка то и делает, что чирикает по белому листу. И в итоге — очередной измазюканный лист комочком летит в урну. Вот у меня такое впервые.

Обычно мне достаточно одного слова, от которого я смог бы придумать тысячи историй. А сейчас… Сколько я ни перебрал слов, ни одно не подходит. И вот я сижу и смотрю на ещё один лист, который уже успел измазюкать чернилами.

От мыслей меня отвлёк осторожный стук в дверь. Я тут же разрешил войти.

— Хоум, ты опять не спишь?

Лёля стояла на пороге и мило улыбалась мне. И эта улыбка, она совсем как тогда, в далёком прошлом. Никогда бы не подумал, что женюсь на том маленьком и милом создании. Лёля… Как же много может значить только имя человека! Да, теперь она не маленькая девочка восьми лет, которая верит в добро и любовь, умеющая любить и прощать. Теперь она взрослая и умная женщина, правда, все также продолжает верить в добро. Наверное, именно это мне в ней больше всего нравиться. Умение любить. А ещё… Её золотые волосы, которая Лёля до сих пор убирает в детские хвостики. И с этими двумя хвостиками, доброй улыбкой на губах, большими зелёными глазами, в пижаме и тапочках, она стояла и смотрела на меня.

— Пытаюсь написать книгу… — устало произнёс я, протирая сонные глаза.

— Уже как третью ночь, — улыбнулась блондинка, подходя ближе.

— Да, — выдохнул я, когда Лёля обняла меня со спины. — Видимо, эту книгу я не смогу написать…

— Даже не вздумай так говорить! — сердито проговорила жена, гордо подняв подбородок, однако, ласково улыбнулась. — Я верю в тебя, мой принц! Ведь ты принц, а принцы не сдаются!

Я громко засмеялся. Лёля. Она ни капельки не изменилась. Верить в добро в этом чёрном, пропитанном злом и безразличия, мире — поистине волшебный талант. Только… Таких людей губит их доброта.

А рождается она именно в детстве. Тогда, когда ребёнок ещё мал и верит в любовь. Когда на нем ещё надеты "розовые очки", сквозь которых он смотрит на этот мир. Смотрит и думает, что все отлично. Но рано или поздно маленькое и доброе чудо разочаровывается во всем. Наверное, именно этот момент и называется взрослением. Ребёнок снимает эти свои очки и смотрит на зло. И это зло заполняет его светлую душу, заставляя ненавидеть. Как правило, зло появляется от человека. Самого близкого человека, которому маленькое создание доверяло. Человеку, которого ребёнок любил. Достаточно всего лишь предать. Сделать больно, засунуть нож в спину. И все, шрам от раны останется навсегда.

— Может, расскажем Лане сказку на ночь вместе? — предложила блондинка, подарив очередную улыбку.

— А что, наша юная принцесса ещё не спит? — шутливо возмутился я.

— Нашей принцессе не хочется очередных " Золушек" и "Спящих красавиц" перед сном, — Лёля пожала плечами. — А в нашей семье есть писатель. Вот именно он и поможет исправить нашу "маленькую" проблемку.

— Лёля, я не могу… Оно не получается и…

— И все получится! А теперь пойдём.

Моя жена встала и направилась к массивной деревянной двери. Мне пришлось встать и отправиться по скрипучему полу за ней.

Комната Ланы находилась на втором этаже нашего старого дома, принадлежащий моему роду. Именно из-за его старости интерьер здесь мрачноватый. Я бы даже сказал, что дом больше похож на нежилой. И как бы Лёля не старалась сделать его более милым, а это посадка цветов во дворе и милые украшения на стенах и полках, дом все равно внушал страх.

По скрипучей лестнице мы отправились наверх. В розовых подушках и голубых одеялах пряталась маленькая Лана. Наша принцесса пошла в маму — два маленьких хвостика из золотых волос — гордость не только мамы, но и дочери. Характер нашей принцессы тоже мамин — любовь и добро словно живут в душах двух блондинок. Правда глаза девочки мои. Холодные и синие глаза заставляли тонуть.

— А кто это здесь проказничает? — шутливо спросила Лёля, скрестив руки на груди.

Розовые подушки засмеялись, а из под одеяла вылезла золотая голова Ланы. Девочка улыбалась самой широкой из своих улыбок.

— И кто же у нас не спит? — повторил за Лёлей я, сложа руки на груди.

— Я хочу сказку! — капризно надула губы девочка. — А ваши "Волк и семеро козлят" да "Спящая красавица" я слышала по сто раз! Папа, ты же ведь писатель… Ну сочини хоть что-нибудь!

Я устало вздохнул. Сложно отказать вот этим глазам. Детским, живым, радостным глазам. Кажется, если им скажешь "нет", они умрут, перестанут верить в добро, станут темнеть, пока вовсе ни потеряют свой лучезарный свет. Пришлось смириться и сесть на кровать.

Радостная Лёля присела рядом, поправила одеяло Ланы и широко улыбнулась. Я проиграл и этой улыбке, ещё раз вздохнул от неизбежности и задумался.

А с чего начать?.. Опять мучивший душу вопрос засел в моей голове. Нет, начать можно со всего. Но… Как понять, где это "все" начинается? Какое слово сделать первым? Ведь, если подумать, от первых строк зависит сама история. Зависит, будут ли читать её читатели или нет?

Внизу часы пробили полночь, вытаскивая меня из размышлений. А почему бы и нет? Почему бы не начать с часов? Ведь этим я смогу передать своим читателям мысль, что все не вечно, время не исключение. Оно вечно куда-то мчится, просыпается сквозь пальцы, и если оно уйдёт — его не вернуть. Поэтому нужно правильно им распоряжаться.

— А как будет называться сказка? — выразительно на меня посмотрела Лана, а мы с Лёлей переглянулись.

— Самая Добрая Сказка, — нежно улыбнулся я, от чего супруга расцвела, словно алая роза, а дочь радостно заелозила в подушках, в не терпении посмотрев на нас.

И я начал рассказ.

–————————

"Существует большое количество часов: электронные, ручные, карманные, песочные, световые. Но мне больше по душе старые деревянные часы с маятником. Быть может, ты видел подобные часы, и каждый был заворожен ими. В моём детстве тоже были эти самые часы. Хотя, почему были? Они до сих пор стоят в зале и радуют нас своей очень громкой "кукушкой" в полдень и полночь. Огромные часы размером со шкаф всегда меня притягивали. Было очень сложно оторвать взгляд от большого циферблата, резных стрелок и кукушки, вылетающей ровно в двенадцать часов. Но больше меня интересовали не сами часы. Меня интересовало то, что находилось внутри их. И нет, это не причудливый механизм, который было ну очень трудно чинить. Это целый мир, находившийся в потайной двери. Даже короли могли бы позавидовать такой находке. Собственно говоря, с короля и началась эта история.

В далёком-далёком прошлом, где люди и маги царствовали воедино, существовало королевство, король которого безумно любил охоту. Придворный маг помогал ему собираться, давал в дорогу всякие лекарства и зелья, которые выкупал у одной знакомой ведьмы. И вот в один такой день король со своими приближенными гнали нескольких оленей в пышном лесу. "Новый лес — новая дичь," — отшучивался король, стреляя из лука. И как всегда, метко. Раненое животное, выбиваясь из сил, поскакало между кустов. Король, кивком показав своим друзьям, что этого берёт на себя, свернул следом. Олень совсем уже выбился из сил и упал, пытался пару раз встать, но четно.