Сахара (СИ) - Страница 20

— Да, обстановка не очень, постарайся не обращать внимание. Садись.

Ксюша присела на краешек кресла, зажав ладонями колени.

— Попробуй расслабиться, я не кусаюсь, — улыбнулся парень.

Он поводил руками над головой, задумчиво почесал подбородок…

— Как-то непонятно…

Вирт приподнял Ксюшино лицо, зажав его между ладонями. Их глаза встретились.

— Отлично, есть картинка, — его зрачки сильно расширились, он наклонился ближе, — что-то странное, вроде предвидения, но не совсем. Никогда раньше о таком не слышал… Вероятности… Прошлое, будущее… Что-то еще… Блин, не вижу, не понимаю…

Его руки с силой потянули вверх. Ксюша, запрокинув голову, уперлась в спинку кресла. Правое колено Вирта опустилось на сидение рядом с бедром девушки.

— Не вижу… Покажи! Ого, да тут завязка на еще один дар. Может с ним попроще будет, — он какое-то время молчал, а потом шарахнулся в сторону, — Нимфа!

Его глаза ошалело смотрели на Ксюшу, а рука ерзала по халату в попытке найти пистолет.

— Я не понимаю… — растерянно пискнула девушка.

— Ты отродье Улья, — зашипел он, — из-за таких как ты, нормальных рейдеров гибнет не меньше, чем от чудовищ!

Рука наконец-то забралась под верхнюю одежду, достав спрятанный в кобуре пистолет.

— Нет, это не правда. Я бы не смогла, — промямлила севшим голосом Ксюша, — я бы никогда…

— Это ты сейчас нет, а пройдет месяц, другой, — не унимался парень, приставив дуло ко лбу.

— Я никогда, никому не причиняла вреда! Я не понимаю, о чем ты говоришь!

Ксюша вжалась в кресло. Мир дрогнул. Сотни людей, привязанных к этому креслу. Хлопок, вспышка боли… И еще, и еще… Бесчисленное количество пыток. Красивый зеленоглазый парень с переломанными пальцами, все лицо в крови, нож разрезающий рот от уха до уха…

Ксюша вскрикнула, зажав голову руками.

— Не надо… Я, правда, никого не трону, — она задыхалась от нахлынувших слез, — я никого не обижу…

Девушка сползла с кресла сжавшись в комок.

Парень брезгливо сплюнул на пол, при виде такой картины.

— Чтобы завтра к обеду тебя тут не было. Я разошлю во все стабы твой пси-паспорт, и туда тебе дорога будет закрыта. А дальше пусть руководство само решает открывать охоту или нет. Я бы на твоем месте сам застрелился. В любом случае, тебе одной не добыть столько гороха, чтобы дар смог по-настоящему влиять на мужчин. Пошла вон!

Ксюша, шатаясь встала, направившись к двери. Ее колотило мелкой дрожью. Непрекращающиеся слезы делали мир размытым. Она не запомнила, как добрела до комнаты. Всякие надежды, на хотя бы относительно спокойное будущее, рухнули в один миг. Она упала на кровать, зарывшись лицом в подушку. Завтра ей придется уйти… Только куда? Ни один стаб не примет ее. Хорошо уже, если охоту не объявят. Куда идти? Ответа на этот вопрос не было.

Девушка свернулась калачиком, обняв подушку. "Я скоро умру?" — спросила она сама у себя, от чего слезы полились с новой силой.

Казалось, прошла целая вечность прежде, чем Ксюша смогла взять себя в руки. Все чувства разом схлынули, пропали в немом оцепенении.

Справа, за стенкой слышались сладострастные стоны. Высокий, женский голос умолял Гризли не останавливаться.

Ксюша перевернулась на спину. В сумерках трещины на потолке складывались в очертания высоких деревьев. Девушка мечтательно вытянула правую руку, представляя старый тополь у своего дома, перекинутые через толстую ветвь качели. Галдеж друзей, рядом, на скамейке. Солнечные лучи, пробивающиеся через листву. Легкий, теплый ветер. Заученные движения — вперед, назад и все выше и выше… Скрип калитки…

— Да! Да, Гризи! — закричала женщина за стенкой.

Ксюше было тошно в этом месте. Ей было душно в этом мире. Казалось, все вокруг просто кричит о том, что она тут не выживет. Чужеродная соринка на теле гигантского монстра…

Девушка рывком встала, направившись прочь из комнаты. С внешней стороны двери стоны слышались не только у соседки справа. Ксюша стремглав слетела по лестнице, чуть не врезавшись в поднимающихся мужчин. Пробежала по коридору.

— Стой, красавица. Ты куда на ночь глядя? — перед ней из кресла поднялся Скиф, крепко схватив за плечи.

— Я… Мне надо…

— Тише… Тише… — успокаивающе улыбнулся он, — пойдем. Я так и не извинился за то знакомство в Курякино. Не поверишь, меня гложет совесть, прямо спать не могу.

Теплая мужская рука нежно коснулась пальцев девушки, потянув на себя. Лицо Скифа изобразило наигранную скорбь и раскаяние.

— Приставлять ствол к столь милому созданию… Я бы никогда, но обстоятельства…

Они прошли к дальнему столику, отгороженному от общего зала камуфляжной сеткой. Голос мужчины вновь начал убаюкивать, мягко обволакивая сознание.

— Что-то случилось, милая, на тебе лица нет, — он взял Ксюшину ручку, погладив с внешней стороны.

Заискивающе посмотрел прямо в глаза и слова полились сами собой. Она рассказала, как пришла сюда работать, как хозяин заведения посмеялся над ней. Какая красавица Мэрилин, и что ей никогда не стать такой же обворожительной. Мысли, чувства — это был настоящий поток сознания. Мужчина поощрительно кивал, прося продолжать. Его голос стал глубже, утратив эмоциональную окраску. Ксюша не заметила тот момент, когда на столе появилась бутылка вина и корзинка с фруктами. Скиф, внимательно слушал, временами наклоняясь к ней совсем близко.

— А потом я пошла искать Паяца… — она наморщила лоб. Дальнейший рассказ был под запретом.

— Выпей, — мужчина протянул наполненный бокал, — нужно, иногда, позволять себе расслабиться.

Ксюша подалась назад, высвободив руку. Желание рассказать вошло в острое противостояние со страхом быть раскрытой.

— Ну же… — он опять попытался завладеть ее взглядом, — я угощаю. Это самое малое, что я могу сделать, чтобы загладить свою вину.

— Я не хочу.

— Ну, пожалуйста, уважь старика. Самую капельку, — каждое слово легко касалось сознания, закрепляясь в голове навязчивой идеей, — надо выпить. Вот, так по чуть-чуть. Жизнь здесь не сахар, стоит, иногда выпускать чувства на волю. Девушкам, вообще, необходимо периодически выбалтывать свои проблемы. Так что произошло, после того как ты отправилась искать Паяца?

— Я встретила Вирта. Он решил посмотреть мой дар, — сердце замирало от страха, а язык все никак не мог остановиться, — он говорил, что я могу видеть вероятности, видеть прошлое, будущее…

Лицо Скифа на секунду изменилось — брови взлетели вверх, глаза удивленно распахнулись, и тут же завладевшая эмоция, сошла на нет.

— Вероятности, как интересно, продолжай.

— И он сказал. Сказал… — слова огромным комком застряли в горле.

— Все хорошо, я же твой друг. Ты можешь мне доверить любой секрет, — снова зазвучал вкрадчивый голос, — пей.

Бокал наполнился до краев.

— Генри, — громко позвал мужчина.

Бармен был рядом практически через пару секунд. Скиф жестом попросил его наклониться, зашептав:

— А принеси-ка нам той бурды, на горохе.

— Бокал?

— Бутылку, — брови бармена взлетели вверх.

Он на минуту завис, что-то подсчитывая в уме, а потом одарив сидящих дежурной улыбкой добавил:

— Секундочку.

— У тебя такие красивые глаза. Почему ты постоянно их прячешь? — теплые пальцы коснулись подбородка, осторожно его приподняв.

На стол опустилась пузатая бутылка из темного стекла.

— Ты совсем не ешь, — тяжело вздохнул Скиф.

Рука плавно опустилась на гроздь винограда, длинные пальцы ловко подцепили одну, оторвав.

— Попробуешь? Открой ротик.

Они поднесли виноградину, коснувшись мягких губ…

Ксюша послушно проглотила предложенную, красную виноградину. Скиф налил в фужер принесенную жидкость.

— Попробуй, просто божественный напиток.

Ксюша впала в подобие транса, она не видела, что происходит рядом, не слышала никого кроме мужчины, сидящего напротив.

— Что же еще сказал, Вирт? — как бы, между прочим, спросил Скиф.

— Он сказал… Сказал, что я Нимфа, — в голосе опять зазвучали слезы, — что из-за меня погибнет много хороших людей.