Сага об эрлинге - Страница 19

— Теперь веди нас к своему хозяину, Хримтурс. [59] Есть у нас к нему одно дело.

Горбун повел Эрлинга в покой, где спал Кетиль. При этом он то и дело спотыкался и так шумел, что перебудил всех в доме. Жители Браттахлида перепугались, когда увидели викингов. Кетиль вскочил со скамьи и сказал:

— Прошу тебя, Эрлинг, не убивай меня. Я готов согласиться на любые твои условия.

— Напрасно ты так боишься умереть, — сказал Эрлинг. — Это было бы для тебя еще не самое худшее.

Потом он обратился ко всем домашним Кетиля и сказал:

— Этот человек повинен в смерти пятисот безоружных людей, детей и женщин. Не смотрите, что он так тих и неприметен. У него хватило подлости отдать в руки палачей целое селение, жители которого не сделали ему никакого зла. Мы не будем его убивать, потому что позорно для воинов даже прикасаться к такому трусливому псу. Вы можете сами поступить с ним, как считаете нужным.

Там была одна девушка по имени Сигрид. Ее отцом был Финнбоги, брат Кетиля Тюленя. Сигрид родилась в Вестрибюгде, [60] а потом Финнбоги переехал в Восточное поселение и отдал Сигрид в монастырь бенедиктинок на Бафнс-фьорде. После смерти Финнбоги Кетиль забрал ее к себе в Браттахлид. У нее были длинные ноги, русые волосы и синие глаза. Сигрид сказала:

— Верно ли я догадалась, что ты Эрлинг, сын Сигхвата, конунг гренландцев?

— Ты не ошиблась, красавица, — сказал Эрлинг. — Но разве об этом так трудно догадаться?

— Здесь никто не знает о тебе, — ответила Сигрид. — Не знала бы и я, если б не подслушала однажды разговор дядюшки с епископом.

Эрлинг сказал:

— Надеюсь, когда-нибудь ты услышишь обо мне больше. Пока же скажу тебе только, что я остановился на острове Эйриксей.

После этого Эрлинг и его спутники вышли во двор. Они закололи двух быков Кетиля и погрузили их в лодку. Потом они вернулись на остров.

В ту же ночь Кетиль Тюлень сбежал из Браттахлида со всеми домочадцами и всем добром, которое они смогли увезти. Кетиль отправился в Гардар и попросил у епископа разрешения остаться у него на какое-то время. Кетиль сказал:

— Этой ночью ко мне приходил Эрлинг со своими викингами. Он ограбил меня и выдал моим домашним все то, что мы хотели скрыть.

— Почему же он не убил тебя? — спросил епископ.

Кетиль ответил, что и сам этого не знает.

Кетиль остался в епископском дворце. Ивар решил не нападать первым на Эрлинга, "потому что нам неизвестно, сколько у него людей, а уж кораблей-то у него не меньше, чем у нас." Ивар и Торстейн приготовились к защите. Дворец и корабль надежно охранялись и днем, и ночью.

Однажды Ивар пришел к Кетилю и сказал:

— С недавних пор в Гардаре происходит нечто странное и нехорошее. Люди говорят, что здесь поселились призраки. Я сам не раз видел по ночам каких-то неизвестных людей, которые бродят по дворцу, словно слепые. Не будь я христианином, я бы сказал, что это духи-двойники. Но вот что страшнее всего: каждую ночь ко мне приходит та колдунья, которую мы сожгли в Вестрибюгде. Видно, сам дьявол помог ей выйти из могилы. Лицо у нее опалено и обуглено, а одета она во все черное; на голове — золотая корона с большим черным камнем, и камень этот светится, подобно звезде. Колдунья каждый раз произносит одни и те же слова. Тут епископ прочитал ту вису, которую Эрлинг вырезал на ореховой жерди на горе Эйяфьялль.

Кетиль сказал:

— Что же вы хотите от меня, святой отец? Ведь я небольшой мастер воевать с призраками.

Ивар сказал:

— Ты хорошо знал Эрлинга и Торбьёрг. Расскажи мне о них все, что знаешь, и не упускай ничего, даже если что-то покажется тебе не стоящим упоминания. Может быть, мне удастся справиться с колдовскими кознями, если я буду знать все о самих колдунах.

Кетиль сказал:

— Не стану я ничего рассказывать. Мне вовсе не хочется, чтобы Торбьёрг и ко мне являлась по ночам. Раз уж сам епископ не может изгнать оборотней из своего дворца, значит, дело это не шуточное.

Ивар ушел от Кетиля ни с чем, и оба пребывали в большом страхе. Этой ночью Сигрид прокралась в покой, где спал Кетиль. Тот сразу проснулся и крикнул:

— Кто здесь?

Сигрид сказала:

— Не бойся, дядюшка, это я, Сигрид.

После этого она подошла к Кетилю и ударила его ножом в грудь. Кетиль сказал:

— Правду говорил епископ: здесь кругом одни оборотни.

Потом он умер. Сигрид отрезала ему голову и завернула ее в обрывок плаща. Затем она выбралась из дворца, села в лодку и поплыла к устью фьорда. На другой день она добралась до Эйриксея и пришла в лагерь язычников. Она отдала Эрлингу голову Кетиля и рассказала ему обо всем, что произошло в Гардаре.

Эрлинг сказал:

— Есть и в Аустрибюгде отважные люди!

Потом он созвал дружину и сказал, что они сейчас же отправляются в Гардар.

— Мы уже нагнали такого страху на наших врагов, что боюсь, как бы они не вздумали бежать.

Воины поднялись на корабли и поплыли на юг, к Эйнарсфьорду.

Ивар епископ узнал об убийстве Кетиля и сказал, что не намерен больше оставаться в Гренландии. Он приказал воинам немедленно собираться в путь.

— Поплывем к Магнусу конунгу. Пусть он пошлет войско побольше, если хочет сохранить христианство в этой проклятой стране. А я сюда не вернусь и за все золото конунговой казны.

Ивар, Торстейн и все их воины спешно погрузились на корабль, подняли паруса и направились на запад, в сторону открытого моря. Неподалеку от Клинингса они заметили корабли язычников, которые шли им навстречу на веслах. Ивар повернул корабль на юг, и язычники тотчас же сделали то же самое. Ветер теперь был попутный и тем, и другим. Вскоре Лейвов корабль стал настигать беглецов. Когда корабли поравнялись и сошлись бортами, люди Эрлинга стали прыгать на корабль Ивара. Борта на Лейвовом корабле были намного выше, и норвежцам было трудно защищаться. Они не успели опомниться, как весь их корабль был полон язычников. Эрлинг с половиной воинов пошел вдоль левого борта, а Эндриди — вдоль правого.

Торстейн, сын Эйрика, увидел Эндриди и крикнул своим людям:

— Неужели вы не можете остановить этого пса? Ведь он хромает на обе ноги!

Торстейн метнул копье в Эндриди, но тот отпрыгнул за мачту. Потом Эндриди ударил Торстейна мечом и разрубил ему щит, а вторым ударом отсек ему правую руку по самое плечо. Торстейн упал, и тогда Эндриди сбросил его в море. Эта битва происходила недалеко от берега. Вот Ивар епископ видит, что дело плохо, и прыгает в воду. Он доплывает до ближайшего мыса и выбирается на скалу. Неподалеку он видит какое-то жилье, идет туда и просит бонда спрятать его от разбойников. Бонд отводит епископа в подпол. Тем временем язычники очистили весь корабль Ивара от кормы до носа. Там погибло более сотни норвежцев и стражников епископа. Эрлинг потерял в этом сражении двадцать человек. Умиарсваг догнал Лейвов корабль уже после того, как битва была закончена. Эрлинг сказал такую вису:

Взял коня морского, [61]

Не добыл победы:

Вплавь до Трандхеймсфьорда

Ивар доберется. [62]

— Теперь мы подчинили себе всю страну, как и хотели. Осталось узнать, как примут это известие местные жители.

Язычники вернулись на Эйриксей уже на трех кораблях. Корабль, который они захватили в битве у Клинингса, Эрлинг назвал Анга. Это был очень красивый корабль, хотя и не такой большой, как Лейвов. На другой день Эрлинг разослал гонцов по окрестным фьордам с такими словами: "Эрлинг, конунг гренландцев, созывает жителей Восточного поселения на тинг на остров Эйриксей". Гонцы обошли много дворов, однако в назначенный день никто не приехал на Эйриксей. Эрлинг сказал:

— Народ здесь куда ленивее, чем у нас. Что ж, если они не хотят идти к нам, пойдем к ним сами.