Сага о Скэйте - Страница 160

Она опустила руки, наклонила голову и тяжело вздохнула. Когда она снова подняла глаза на присутствующих и опять заговорила, она уже была обыкновенной женщиной, страдающей и уязвимой.

— Нужно спешить,— сказала она,— Старк идет медленно, как идет пеший, несущий тяжкий груз и обходящий трудные препятствия. Он очень далеко, и даже верхом ему будет трудно достичь моря вовремя.

— Моря? — спросил Халк.

— Там сходятся наши дороги, но его дорога закончится, если мы не пойдем ему навстречу.— Она обошла стол и положила руку на массивную голову Джерда,— Пойдем,— сказала она Тачвару,— мы, по крайней мере, знаем, что нужно делать.

Они вышли, Джерд, Грит, Тачвар и Геррит. Одиннадцать остальных Собак Севера встали и присоединились к ним. Они вышли, освещенные сиянием Трех Леди, миновали неустрашимого Клетекга и подошли к привязанным верховым животным. Неожиданный ветер взвил плащ Геррит и взъерошил шерсть собак. Они подняли головы.

— Я посовещаюсь со своими,— сказал Элдерик. Он спустился по тропинке, хлопая крыльями. За ним шел Клетект. Потом появился ворчащий и ругающийся Халк, за ним молчаливый Себек.

— Через час,— сказала Геррит,— Тачвар, собаки и я двинемся на юг. Ждать мы не будем.

Рассеянный свет по-прежнему освещал вход в подземелье. Никто не подумал погасить факелы и лампу, накрыть чашу с Водой пророчества. Даже Геррит не бросила взгляд назад.

Последнее пророчество Ирнана вступило в действие...

Антон прикоснулся к плечу Старка, и тот мгновенно проснулся. Лениво восходящее Старое солнце заливало равнину бронзовым светом. На равнине были птицы, штук тридцать. Они наблюдали за двумя людьми. Вокруг них колыхались цветы.

— Они подошли так тихо,— сказал Антон, который был в дозоре,— что я увидел их только тогда, когда взошло солнце.

В молчаливой неподвижности птиц было что-то сверхъестественное. Старк ожидал атаки, однако птицы стояли неподвижно.

Старк взял дубинку и стал искать камни. Одна из птиц подняла голову и запела чистым голосом, напоминающим флейту. Затем в горле у птицы запел голос женщины. Песня была без слов.

Старк выпрямился и нахмурил брови.

— Мне кажется, их нельзя убивать,— сказал он и щелкнул двумя камнями в руке, измеряя расстояние на глаз.

— У меня такое же впечатление,— ответил Антон.— Видимо, мы должны их слушать.

Старк был голоден. Желтые птицы представляли собой одновременно и опасность, и жаркое. Трудно было предположить, что предпримут эти птички, если убить одну из них. Нелегко будет отбить атаку, если этим пернатым придет в голову наброситься, так как они были сильны и многочисленны. Кроме того, у птиц, видимо, была какая-то цель, и сложность их песни без слов заставила Старка отложить враждебные действия до того времени, пока они не узнают, что означает эта неведомая партитура.

Он раздраженно сказал:

— Придется подождать...— И бросил камни на землю.

— Они преграждают нам дорогу,— сказал Антон.

И действительно, птицы выстроились на юго-западе.

— Может быть, они отойдут в сторону,— сказал Старк, и они пошли вперед.

Птицы не сдвинулись с места. Поднявшись на крепких ногах, они щелкали кривыми клювами и угрожающе кричали. Старк остановился, и птицы тут же замолчали.

— Одно из двух: либо мы нападем на них,— сказал Старк.— либо придется идти в другом направлении.

Антон потрогал повязку на руке и сказал:

— У них страшно острые когти, а здесь тридцать пар лап. И вдобавок клювы, как ножи. Давай пойдем другой дорогой.

— Попробуем.

Маневр не удался. Стая перебежала и заставила их вернуться.

Антон покачал головой.

— Когда та птица на меня напала, то она действовала в полном соответствии со своим инстинктом. Эти же ведут себя необычно.

Старк огляделся вокруг. Он увидел равнину, чахлый кустарник, ободранные деревья и настороженные цветы, колышущиеся против ветра.

— Кто-то знает, что мы здесь,— сказал он.— Кто-то послал их искать нас.

Антон взвесил в руке дубинку и вздохнул.

— Я не думаю, что нам удастся убежать или убить достаточное количество этих тварей. И мне хотелось бы еще на какое-то время сохранить свои глаза. Может быть, этот кто-то хочет поговорить с нами?

— В таком случае,— сказал Старк,— столь любезное приглашение к разговору я впервые встречаю на этом треклятом Скэйте!

Птица подняла голову и снова запела.

«Может быть,— подумал Старк,— это и есть естественное поведение птицы...»

Однако он не мог избавиться от ощущения, что за всем этим стоит человеческий разум.

Сделай то, что я прошу, — казалось, говорила птица,— и с тобой не случится никакого зла...

Старк верил и не верил. Будь он один, то, вероятно, решился бы пробить себе дорогу, хотя шансов было маловато. Но он был не один.

Старк пожал плечами и сказал:

— Может быть, нас хотят покормить?

Словно собаки, стерегущие стадо, птицы вели их на запад. Старк поглядывал на небо. Он насторожил уши на тот случай, если Пенквар решит послать своих «стрекоз» в последнюю разведку. Но ни одной «стрекозы» не было видно. Пенквар, видимо, думал только о том, чтобы отнять у деревенских жителей их драгоценный урожай наркотика. Это было важнее, чем искать двух человек, которые почти наверняка погибли, а если нет, то скоро все равно умрут. Во всяком случае, их шансы выкарабкаться и отправиться на Паке были столь ничтожны, что хотя Пенквар и убил бы их без колебаний, попадись они ему в руки, но маловероятно, чтобы он затеял большую операцию по их поиску. У него мало времени и людей.

Старое солнце пылало в зените, и Антон уже начал качаться на ходу, когда Старк увидел два силуэта на гребне холма. Один был высок, его длинные волосы и широкое платье раздувал ветер. Другой был меньше и изящнее. Высокий положил руку на плечо спутника и как бы защищал его. В позах этих силуэтов было что-то величественное.

Птицы, издавая радостные звуки, повели обоих мужчин быстрее.

Высокий человек оказался женщиной, немолодой и некрасивой. Лицо ее было худым и темным, одаренным огромной силой — силой дерева, отвердевшего настолько, что оно могло сопротивляться огню. Ветер прижимал грубую одежду к ее телу. Держалась она прямо и крепко, как будто вышла с победой из многих бурь. У нее были пронзительные карие глаза и темные волосы, тронутые сединой.

Второй был мальчиком лет двенадцати, удивительно красивым, хрупким и изящным, но странное спокойствие его взгляда делало его детское лицо намного старше.

Старк и Антон остановились у подножия гребня. Женщина и мальчик смотрели на них сверху.

Птица снова запела.

Женщина ответила ей такой же песней без слов, затем внимательно посмотрела на людей и сказала:

— Вы не Дети Матери Скэйта.

— Нет,—подтвердил Старк.

Женщина кивнула.

— Мои посланцы почувствовали это.—Она с любовью и почтением обратилась к мальчику: — А что ты думаешь, Сетлин?

Он нежно улыбнулся ей и ответил:

— Они идут не к нам, матушка. Над ними тяготеет пророчество другой женщины.

— Тогда,— сказала женщина Старку и Антону,— добро пожаловать к нам хоть на некоторое время.— Она сделала им знак подойти.— Я — Корверен, а это мой сын Сетлин, самый младший из моих детей. Он нареченный супруг.

— Супруг?

— Мы поклоняемся Богине Льда, Господину Мраку и их дочери Голоду, которые правят нами. Мой сын обещан дочери, когда ему минует восемнадцать лет, если она его не потребует раньше.

— Она потребует, матушка,— сказал мальчик с ясными глазами.— Этот день близок.

Он отошел и спустился с другой стороны холма. Корверен осталась. Старк и Антон поднялись к ней.

Теперь они видели ложбину, где стояли палатки. За ложбиной был отчетливо виден извилистый край плато. Значит, они ненамного уклонились от своего пути. По ту сторону неровного края плато угадывалось далекое и шумное море деревьев.

Лагерь располагался полукругом на свободном пространстве, где играли дети и где взрослые занимались своими делами.