Сага о Рагнаре Меховые Штаны (ЛП) - Страница 7

— Не уверен, — сказал Ивар, — поможет ли это чем-нибудь, даже если ты будешь говорить одну вису за другой. Хорошо ли ты знаешь, какие препятствия ждут там?

— Я не знаю наверняка, — сказала она. — А ты можешь сказать, какие там есть трудности?

Ивар говорит, что там столь могущественное язычество, что нигде, по его сведениям, нет подобного.

— И сей конунг могуч и злобен.

— Во что же они верят больше всего в своих жертвоприношениях?

Он сказал:

— Это большая корова, которую называют Сибилья. Она настолько сильна, что как только люди слышат её мычание, никто из недругов его не выдерживает. И вряд ли мы будем биться только с людьми, скорее всего можно предположить, что мы встретимся с этим тролльским колдовством раньше, чем с конунгом, и я не хочу подвергать там опасности ни себя, ни своё войско.

Она сказала:

— Тебе стоит подумать над тем, что ты не сможешь называться величайшим мужем, не заслужив этого.

Утратив всякую надежду, она направилась прочь; ей казалось, что они мало ценят её слово.

Тогда Сигурд Змей в Глазу сказал:

— Я могу рассказать тебе, мать, — говорит он, — что у меня на уме, но я не могу повлиять на их ответы.

— Я желаю услышать это, — сказала она. Он сказал вису:

Когда же он произнёс эту вису, настроение братьев несколько переменилось.

И тогда Аслауг сказала:

— Ты сейчас заявляешь, мой сын, что хочешь исполнить мою волю. Однако я не могу прозреть, что с нами произойдёт дальше, если нам не помогут твои братья. Но может случиться так, что мне покажется наилучшим, что эта месть свершится, и я считаю, что ты поступаешь хорошо, сын мой.

И теперь Бьёрн сказал вису:

Затем и Хвитсерк сказал вису:

А этим Хвитсерк говорил о том, что нужно было рубить лёд, так как стоял сильный мороз, и их корабли вмёрзли. И теперь Ивар взял слово и сказал, что раз уж так получилось, то он примет в этом некоторое участие, и сказал он вису:

— И теперь, — сказал Ивар, — мы приложим все силы, какие сможем, к подготовке кораблей и сбору войска, ибо нам не будет нужды беречь их, если мы победим.

Тут Аслауг пошла прочь.

У Сигурда был воспитатель, и он занялся вместо него снаряжением кораблей и набором на них людей. И это сделали так быстро, что то войско, которое должен был собрать Сигурд, было готово по прошествии трёх ночей, и было у него пять кораблей, и все хорошо снаряжённые. Когда прошло пять ночей, у Хвитсерка и Бьёрна было готово четырнадцать кораблей. А у Ивара было готово десять кораблей и у Аслауг — ещё десять, когда прошло семь ночей с тех пор, как они совещались и обязались совершить этот поход.

Теперь они встретились все вместе и рассказали друг другу, сколько войск у каждого. Ивар сказал, что отправил по суше конное ополчение[19].

Аслауг сказала:

— Если б я знала, что способно принести пользу сухопутное войско, то послала бы большую армию.

— Не будем задерживаться для этого, — сказал Ивар, — и двинемся сейчас в путь с тем войском, которое собрали.

Аслауг сказала, что хочет отправиться с ними:

— Я лучше всех знаю, какие усилия нужно приложить, чтобы отомстить за братьев.

— Уж точно, — сказал Ивар, — ты не взойдёшь на наши суда. Если хочешь, будет по-другому: ты станешь руководить тем войском, что идёт по суше.

Она сказала, что пусть так и будет. Теперь ей сменили имя и стали звать Рандалин. Вот оба войска тронулись в путь, но прежде Ивар указал, где они должны встретиться.

Путешествие обоих войск прошло хорошо, и они встретились там, где было назначено. Когда же они пришли в Швецию в государство конунга Эйстейна, то стали опустошать его. Они сжигали всё, что оказывалось на них пути, убивали всех людей, и более того, они убивали всё живое.

Как-то раз до конунга Эйстейна добрались люди и рассказали ему, что в его государство пришла великая армия и такая жестокая, что её не остановить, и они опустошают всё там, где проходят, и не остаётся после них ни единого дома.

Услышав такие вести, конунг Эйстейн догадался, кто эти викинги. И тогда он разослал стрелу по всему своему государству и собрал всех, кто был его человеком, кто хотел оказать ему помощь и мог управиться со щитом.

— Возьмём с собой корову Сибилью, наше божество, и пусть она бежит перед войском, и я предполагаю, что опять случится так, как и ранее: они не смогут устоять против её мычания. Я хочу подбодрить своих людей, чтобы они показали всю свою доблесть и прогнали прочь эту большую и злобную армию.

И было сделано так, что Сибилью выпустили. Вот Ивар увидел её приближение и услышал ужасающее мычание, что она исторгала. Он велел, чтобы всё войско устроило великий шум, и от оружия, и от боевых кличей, чтобы как можно меньше был слышен им её голос, этой злой твари, что идёт им навстречу.

Ивар сказал своим носильщикам, чтобы они вынесли его вперёд как можно дальше.

— Когда же эта корова пойдёт к нам, бросьте меня в неё, и тогда либо я лишусь жизни, либо она погибнет. А сейчас возьмите большое дерево и вырежьте подобие лука со стрелами.

Ему принесли этот крепкий лук и длинные стрелы, которые он приказал сделать, и они никому не показались годным оружием. Ивар подбадривал каждого показать всю свою доблесть. Вот выступило их войско с большой стремительностью и грохотом, а Ивара понесли перед их полками. Но когда Сибилья замычала, раздался такой шум, что они услышали её так же хорошо, как если бы они молчали и хранили тишину. Это так на них подействовало, что всё их войско захотело биться между собой, кроме братьев.

Когда же это чудо произошло, те, кто нёс Ивара, увидели, что он так натянул свой лук, словно держал слабую веточку вяза, и показалось им, что стрелу он положил остриём назад. Затем они услышали, как его тетива зазвенела до того громко, что никогда прежде они не слыхали подобного. И тут они увидели, что его стрелы полетели так быстро, словно он стрелял из крепчайшего арбалета, и так метко, что каждая угодила в глаз Сибилье. Она упала, а после этого побрела наугад, и теперь её мычание было гораздо тише, чем прежде. Когда же она приблизилась к ним, он приказал бросить себя в неё, и он оказался для них столь лёгким, как если бы они бросали маленького ребёнка, ведь они находились тогда не очень близко от коровы. Когда же он оказался на хребте коровы Сибильи, то стал так тяжёл, словно на неё упала скала, и все кости у неё сломались, и от этого она умерла.