С полемическим задором (СИ) - Страница 25
Важным оказалось стихотворение Николая Языкова «Пловец». Ужасно симпатичный автор и жил там же, где Северянин.
Почему-то память тотчас воспроизвела начальную сельскую школу, учительницу, одну на четыре класса, и как мы, дети, хором разучивали песню «Пловец». Я до сих пор помню, что мне, ребенку, всё в ней казалось неправильным и непонятным. Почему «ладья», что за «ладья» такая – шахматы, что ли? Почему «скользки волны», надо: «скользкие». Почему «быстрокрылая» эта ладья, она что, птица? В песне было много странных, непривычных слов, устарелых, неправильных. Но детский хор под дирижированием учительницы пел эту странную песню громко и с упоением, и я не отставал от других, и даже переживал за героя: вот сейчас, на фиг, опрокинется в своей лодке и утонет. В те годы, как у всякого почемучки, у меня и к детским-то песенкам возникали претензии, не то что к таким. Почему, например, медведь шел да еще через мост и наступил лисе на хвост? Он что, слепой, что ли? И на сосну полез сдуру – лисы, что ли, испугался? Но раз все дети поют, значит, и я пою; меня в те дни все страшно развлекало: и что чай дают в подстаканнике и с печеньем, и красивые счетные палочки из эбонита, и парты, такие узкие, что не развернуться.
И с тех пор, с начальной школы языковского «Пловца» я запомнил и полюбил. Но теперь оказывается, что это не просто про человека в лодке в бурю, а что это – призыв к борьбе, к преодолению преград. От начального уныния уже не осталось и следа; я с воодушевлением и большим оптимизмом продекламировал:
Нелюдимо наше море,
День и ночь шумит оно;
В роковом его просторе
Много бед погребено.
Смело, братья! Ветром полный
Парус мой направил я:
Полетит на скользки волны
Быстрокрылая ладья!
Облака бегут над морем,
Крепнет ветер, зыбь черней,
Будет буря: мы поспорим
И помужествуем с ней.
Смело, братья! Туча грянет,
Закипит громада вод,
Выше вал сердитый встанет,
Глубже бездна упадет!
Там, за далью непогоды,
Есть блаженная страна:
Не темнеют неба своды,
Не проходит тишина.
Но туда выносят волны
Только сильного душой!
Смело, братья, бурей полный
Прям и крепок парус мой.
Ну что, современники гребаные? Кто из вас так напишет? Тетешкаете свои чувствица и глупости обывательские издаете для таких же вяленых вобл, как вы сами, - а вот поэт говорит: заслужить надо отдых-то. Бороться надо, побеждать, укрощать стихию, - и только потом, усталому, отдыхать на поруках и на попечении прекрасной Навзикаи. А вы сразу: машину мне дай, деньги, московскую прописку, Гордон чтоб со мной беседовал по ящику.
Ах, Навзикая, царская дочь, утешишь ли ты меня после бури? Увижусь ли с тобою?..
* * *
Полностью возобновленный для жизни, без грана уныния, я вытащил все зубочистки из книг, а бумажную закладку оставил: потому что стихотворение Языкова было мое любимое. Я также скоренько выстриг еще три бумажные полоски и заложил «Песню цыганки» Полонского, «Зимний вечер» Пушкина и то стихотворение Аполлона Майкова, которое начинается словами: «Кроет уж лист золотой//Влажную землю в лесу». Всё, братцы, полный ажур! Теперь я экипирован будь здоров, посезонно: зимой со старушкой в хижине, летом с цыганкой в поле, осенью в грибном лесу и в любое время в открытом море в лодке. Фиг вы меня свернете с пути!
Алексей ИВИН
(статья опубликована в Журнале литературной критики и словесности)
----------------------------------------
©, ИВИН А.Н., автор, 2012 г.
ВОЛОСЫ
Попробую занять позицию третейского судьи, никакую, нейтральную; отрешусь на время от принадлежности к мужчинам. Потому что очень уж давно занимает меня этот вопрос.
Еще Библия выражается в том смысле, что женщина, которая обрезает волосы, позорит мужа, навлекает несчастья на семью и достойна побиванья камнями, та же, которая отращивает их, защищается покровом целомудрия и стыдливости и бережется от нападок и упреков, потому что блюдет семейный очаг. Следовательно, обрезать волосы начали давным-давно, а отнюдь не первые женщины - эмансипе и не русские террористки, начитанные, образованные, ненавистницы царя и бомбометательницы. С другой стороны, с древности волосы обрезали в знак скорби, а также в тифозном бараке больным, чтобы не плодить вшей. Значит, одно из соображений, по которым они обрезают волосы, - санитарно-гигиеническое: чтобы вшей не плодить. В городке, где я живу, во многих домах нет горячей воды, и когда я спрашивал местных жительниц, почти поголовно «обрезанных», они обычно отвечают: «Т а к за ними ухаживать легче». Еще они ссылаются на то, что нет времени, что они заняты, а с короткими волосами хлопот немного – раз-раз, и готово.
Вроде бы, убедительно? Они же трудятся на производстве, ценят свое время и удобства. Всё очень просто: практические соображения ими руководят. Отчего же так приятно смотреть на женщину, когда она расчесывает длинные волосы, отдыхает и расслабляется сама? Так и кажется, что, пока она водит гребенкой по волосам, она размышляет, мечтает, верит в идеальные дали и сосредотачивается, упаковывает себя, чтобы быть гордой, неприступной царицей. А уж та, которая укладывает длинные волосы в прическу, изначально выглядит царицей; она ухаживает за головой, держит ее в порядке, украшает, как храм. Она не сомневается: мужчина смотрит сперва в лицо. А не куда пониже. Не по пословице «Волос долог, ум короток» (помню, матушка постоянно ее употребляла, как бы журя себя за то, что она глупа и не рассудительна), а понимая, что люди, в том числе мужчины, устремляют взор на голову женщины, на ее лицо, - и надо их украсить, чтобы понравиться. Понимаете? Женщина, которая ухаживает за волосами, стремится понравиться мужчине. А эти? Вы посмотрите на них: так и явствует, что перед тобой брат, с которым ты спал в детстве, - и вот он вновь явился, с грудью, вагиной и готовый к услугам. А как быть тому мальчику, который в детстве не спал с братом, потому что и брата-то не было? Ведь трудно такому, ведь воротит его от предложения заняться сексом с мужчиной, лишь слегка подкорректированным.
А Мария Магдалина с известной картины, черные волосы которой струятся до пят, а глаза подняты в небо, а руки сложены молитвенно на груди? А Мона Лиза в своей спокойной сардонической упаковке – руки сложены на животе, взгляд косит? А Мадонны? А Венеры? А Юлия Тимошенко, единственная интересная и активная женщина среди этих стриженых безголовых чурок?
Я оправдывал своих знакомок и родственниц так и сяк, но не мог побороть непобедимое чувство, что они – мужчины. У некоторых мужчин тоже бывает грудь, и не обязательно у сумоистов, они тоже толсты и носят штаны. И я не понимал, какими, кроме практических, соображениями руководствовались они, обрезая волосы. Я проанализировал доступную информацию, и вышло вот что.
Мои бабки, мать, две тетки (по отцу и по матери), бабка и мать моей бывшей жены – они все носили длинные волосы. Они, видно, при царе и в начале советской власти любили бездельничать и полчасика в день, расчесывая с утра и на ночь свои длинные волосы, поразмышлять о себе и мире, подумать, умиротвориться, расслабиться, войти в состояние душевного комфорта и уважить самих себя. Так некоторые прихожане потому и посещают церковь, что им нравится ритуал, распорядок и как все торжественно и красиво. Следовательно, длинные волосы – молитва женщины, ее будущее, ее прогноз и ритуал, священный, почти жреческий. Не случайно же (думал я) та отцова сестра, которая с юности переехала в Москву, тотчас обрезала волосы и превратилась в заурядную стерву, как все они. Стерва – это злобная деловитая мегера, которой вечно некогда, для которой все мужики бездельники, пьяницы, никчемные паразиты, а если стерва все же выскакивает замуж, на брачной фотографии свой бокал она держат всегда выше, чем ее муж: примета такая – будешь руководить в семье. Они хотят руководить в семье, быть мужественнее мужа, распоряжаться. И они бессознательно стремятся, где можно, уравняться с мужчинами, мимикрировать, уподобиться им. Помню, как меня шокировало (на уровне чувств), когда бывшая жена являлась не только коротко подстриженная, но еще завитая и покрытая лаком; она вся так и благоухала парфюмом и выглядела не только торжествующей, но и прямо требующей похвал и комплиментов за свою красоту, я же был всегда в таких случаях ошарашен ее перманентом: точь-в-точь паренек, который пишет в общественных уборных свой телефон и сообщает, что он берет в рот. Неужели для них так важно – быть во всеоружии? И неужели быть во всеоружии значит омужичиться? Почему они вообще это делают? Ведь если ты к этому стремишься, то теперь вполне можно поменять пол (правда, говорят, операция очень дорогая). Что же они стригутся, как в тифозном бараке завшивевшие?