С. П. Королев в авиации. Идеи. Проекты. Конструкции - Страница 38

состоялось 25 февраля 1931 г. с участием представителей НИИ ГВФ и ЦАГИ. По итогам обсуждения

приняли очень благоприятные для Цандера решения: «Вполне освободить для работ по ракетам» [172].

Однако, судя по записям в дневнике, Цандер в последующие месяцы имел возможность заниматься

только усовершенствованием ОР-1 и продолжать на нем эксперименты.

В июле 1931 г. произошло важное событие, которое привлекает особое внимание историков. 18 июля

состоялось организационное заседание инициативной группы, на котором решено было создать БИРД

— Бюро по изучению реактивных двигателей и реактивного летания. Цандера избрали председателем

БИРД. Тогда же наметили примерный план работ, одним из пунктов которого было составление плана

практических работ [174]. Цандер со свойственной ему добросовестностью и обстоятельностью взялся

за составление такого плана и закончил работу к 20 июля [175]. Сохранились, правда, только два

раздела этого плана: IV — теоретические работы и V — практические работы. Что касается последнего

раздела, то там еще не предусматривалась разработка конкретного образца ракетоплана. В общем виде

говорится о «лабораторных опытах, конструировании опытных приборов45, конструировании,

изготовлении, испытании более мощных приборов и реактивных двигателей, пригодных для установки

на аэропланах». В случае успешного выполнения перечисленных работ предусматривалась постройка

аэроплана «для целей сверхавиации», а затем как следующий этап «разработка межпланетных

кораблей». Заметим, кстати, что на этом плане Цандера есть резолюция, написанная предположительно

Королевым: «Для плана работ института».

Официальное оформление БИРД в ЦС Осоавиахима не внесло изменений в намеченные Цандером

планы, так

45 По-видимому, приборов типа ОР-1.

137

как еще предстояло провести большую организационную работу. С этой целью Цандер обратился с

письмом в бюро ячейки Осоавиахима при ЦАГИ: «Настоящим извещаю Вас о том, что при БВТ

НИС 46 ЦС Осоавиахима образовалась ГРУППА " по изучению реактивных двигателей и ракетного

летания (ГИРД). ГРУППА приступила к осуществлению целей и задач, поставленных перед нею.

Успешное выполнение плана возможно лишь при наличии серьезного актива в ГРУППЕ,

воодушевленного и понимающего большие задачи, стоящие перед ГИРДом. Поэтому Бюро

ГРУППЫ обращается к Вам с убедительной просьбой немедленно приступить к выявлению актива

на Вашем предприятии и организации этого актива для участия в работе ГИРДа.

При сем присылаем Вам объявление, которое просим размножить на машинке, вывесить на

РИДНЫХ местах и !гакже путем опроса лиц, о которых Вам известно, что они интересуются

данным вопросом, собирать список интересующихся. Этот список просим переслать Ф. А.

Цандеру». На этом письме есть личная подпись Цандера и дата-23 сентября 1931 г. [176].

Это письмо, по-видимому, еще не публиковалось. Оно не оставляет сомнений в том, что ГИРД

получил официальное признание Осоавиахима в сентябре 1931 г. К этому выводу после

тщательного анализа документов, не располагая, правда, цитированным письмом Цандера, пришли

исследователи более 10 лет назад [177]. Есть еще один документ — записка Цандера, упомянутая в

его письме, датированная 20 сентября 1931 г., что позволяет с еще большим доверием отнестись к

выводам, полученным в упомянутой работе [177].

15 сентября 1931 г., т. е. непосредственно перед организацией ГИРД, Цандер получает разрешение

работать один день в пятидневку над реактивным двигателем для самолета [172]. Правда, у него

еще не сформировалось мнение о конкретных конструктивных параметрах реактивного двигателя.

Он ищет летательный аппарат, на который можно было бы ориентироваться при конструировании

ЖРД. 1 октября 1931 г. Цандер сделал такую

*6 Бюро воздушной техники научно-исследовательского сектора... Расшифровка аббревиатуры позволяет понять, почему БИРД, получивший такое название 18 июля, был переименован в ГИРД при оформлении в ЦС

Осоавиахима: Бюро по изучению... при Бюро воздушной техники,., — звучит нескладно,

47 Так в тексте письма.

: 138.

запись в дневнике: «Переговорил с инж. Победоносцевым насчет установки р. д. на аэроплане и

осмотрел аэроплан АНТ-3 с этой точки зрения» [172]. Видимо, эта встреча не принесла определенных

результатов, но Цандер не прекращал расчетов по реактивным двигателям: «3 октября 1931 г. Писал на

маш. стр. 3—4 нач. прибл. расчета к нефт.-кислор. ракете для установки на аэроплане» [172]. Затем

последовали встречи с Королевым 5 и 7 октября, о которых речь шла выше, и только 19 октября

впервые в дневнике Цандера появляется запись об ОР-2. Эта запись отражает действительное

положение дел с разработкой ОР-2. Составляя смету по двигателю ОР-2, Цандер записал: «До 19.11.

примерно 20 часов; руководил подготовкой чертежей и делал расчеты» [178].

Такая последовательность событий осталась без внимания историков. Когда речь заходит о начале

работ над двигателем ОР-2, то называется неопределенный срок — осень 1931 г. [179. С. 27]. При этом

не упоминаются обстоятельства, давшие основание Цандеру перейти от теоретических исследований и

усовершенствований установки ОР-1 к конструкторским работам над вполне определенным образцом

ЖРД — ОР-2. Эти обстоятельства очень важны прежде всего для анализа творческой деятельности

Цандера. Вместе с тем они позволяют оценить значение первых шагов Королева в ракетной технике.

Ведь много раз делались у нас попытки наладить самодеятельные работы по ракетостроению.

Создавались группы, секции и даже общества межпланетных сообщений, но их энтузиазм быстро

иссякал из-за отсутствия конкретного дела, которое сулило бы реальные результаты. Группы и

общества распадались, оставив легкий след в истории техники лишь как свидетельство неиссякаемой

любознательности человека.

ГИРД обрел жизнеспособность, потому что была найдена определенная цель, позволившая перейти от

теоретических дискуссий к практическим делам. И эту цель указал С. П. Королев, предложив создать

ракетоплан на базе планера Черановского. Объединение творческих усилий С. П. Королева и Ф. А.

Цандера сыграло решающую роль в формировании авторитета ГИРД и преобразовании самодеятельной

организации в государственную.

Вряд ли Королев полностью отдавал себе отчет во псех последствиях таких шагов. Но он, несомненно,

по-i-имал одно: для решения задач ракетного летания время пришло.

139

16, Гипотеза о ракетоплане

Когда речь заходит о планере СК-9, то всегда высказывается убеждение в том, что он заранее

проектировался как ракетоплан, т. е. с расчетом на установку ЖРД. Каким бы заманчивым ни

казался такой вывод, это всего лишь красивая гипотеза, требующая документального

подтверждения.

Королев в своих творческих поисках не был однолюбом, как, скажем, О. К. Антонов, отдавший

планеризму, а затем авиации весь свой выдающийся инженерный талант. С. П. Королев был рядом

и с О. К. Антоновым, и с А. С. Яковлевым, который занимался легкими самолетами и дошел в их

создании до вершин авиационной техники. Был С. П. Королев и рядом с Ф. А. Цандером,

мечтавшим о полете на Марс.

Интерес Королева к, казалось бы, разнородным темам — это не дилетантские наскоки, а

основательная добротная работа с яркими признаками творческого озарения и желанием отойти от

ординарных решений в область еще неизведанную.' И так было в каждом из трех направлений его

деятельности — в планеризме, авиации и ракетной технике. Для Королева эти направления,

объективно существующие как обособленные, со своими проблемами, кругом специалистов, были

единой средой приложения его неуемной энергии, непрерывно подогреваемой творческим