С мертвых не спросишь - Страница 63

– Да мне только рюмочку. В Англии это не имело бы значения. После этого я мог бы проехать через всю страну при любом движении. А здесь, на этой дороге, вряд ли попадется полицейский, верно?

Тут оно заметил беспокойство Кэри.

– Вы не можете без спиртного?

Теперь забеспокоился он.

– Да Боже упаси. Просто я привык пропустить рюмочку перед едой.

– Вот именно, все начинается с привычки, – Кэри наградила меня холодным, осуждающим взглядом.

Я лишь пожал плечами.

– Надеюсь умереть от этого не раньше, чем от старости.

Она принялась убирать со стола, сердито гремя посудой.

Я вышел на улицу их проводить, Дэвид решил остаться со мной. Вилли сел в машину, посмотрел на дом и спросил:

– Как думаете, нас будут разыскивать?

Я тоже взглянул на дом. Если знать, что мы здесь, найти дом не составит труда по подтаявшему вокруг трубы снегу и дымку из нее. Других признаков нашего присутствия не было – следов на каменистой почве и старом, давно утоптанном снегу не оставалось.

– Надеюсь, они откажутся от этой затеи.

К этому времени мы могли быть где угодно – и в Ставангере, и за его пределами. Мы никому не сообщали, где собираемся остановиться.

– Мы, кстати, еще не выехали из отеля, – напомнил Вилли.

– Разумеется.

Номера в "Виктории" могли еще понадобиться хотя бы для того, чтобы оставить вещи, включая спальные мешки и прочее.

Вилли решительно заявил:

– Тогда к вечеру закончим с этим делом и вернемся в город.

Судя по непреклонному взгляду, обсуждать что-то было уже бесполезно.

Я пожал плечами. У меня оставалось еще несколько часов.

Ярко-оранжевый "фольксваген" медленно выехал на дорогу и направился вниз.

Едва я направился к дому, на крыльцо выскочил Дэвид.

– Мистер Корд! Мистер Корд?

Я увидел его побелевшее лицо и ворвался в дом.

Ньюгорд стоял у стола. В одной руке у него была керосиновая лампа, в другой – кружка...

Я вырвал у него лампу. Керосин из кружки разлился по столу.

– Черт, это пить нельзя!

Но он был уже способен на что угодно. Маленькие заплывшие глазки сердито блестели. Не в состоянии удержать кружку изувеченной рукой, он в ярости стал колотить ей по столу, пытаясь унять дрожь, сотрясавшую все тело.

– Я хочу выпить, – простонал он умоляюще.

– Пошли сюда. – Чувствуя спиной испуганный взгляд Дэвида, я взял Ньюгорда за руку и потащил в маленькую спальню, где он бессильно осел на край раскладушки.

– Я хочу домой, на Гульбрандсенс, – простонал он.

– А к Расмуссену не хотите?

– Кто такой Расмуссен? – Его тело содрогнулось от внезапной судороги.

– Знаете, где вы находитесь?

– Недалеко от Бергена, естественно.

Неужели миссис Смит-Бэнг всерьез рассчитывала, что Ньюгорд сможет подтвердить в суде записи в судовом журнале?

Судороги прекратились; он устало опустил плечи и с трудом переводил дыхание. Не спуская с него глаз, я приоткрыл дверь.

– Дэвид, ты не мог бы приготовить нам кофе или чай?

Сам подошел к окну и остановился, прислонившись к стене.

– Где на "Скади" было машинное отделение – на корме или в средней части?

– В средней части. – Его зубы постукивали, словно от озноба.

– Как проходили в машинное отделение – по лестнице или по трапу?

– Там было и то, и другое. Можно было пройти по лестнице из коридора с каютами. Или по трапу через люк на палубе.

– И как вы обычно ходили?

– По лестнице. Но летом, в хорошую погоду, открывали люк.

– К носу от мостика или в корму?

– К носу.

Можно было не спрашивать, как погибли мотористы в машинном отделении. Нетрудно представить сплошной поток огня, который несется по палубе судна с носа и врывается через открытый люк в самое его сердце – машинное отделение, где работает дизель. Или дизеля.

Можно было не спрашивать, что творилось внизу. И все-таки я спросил.

Он покосился на меня, качая головой, по телу снова пробежала судорога.

– Что было внизу?

– Везде – огонь! – Он всплеснул изувеченными руками.

– Когда вы сожгли руки?

Он уставился в пол.

– Когда я был на трапе... ухватился...

– На трапе?!

– Нет, я хочу сказать, когда на лестнице... Я открыл дверь наверху...

– Нужно все как следует вспомнить перед тем, как выступать в суде.

Теперь я не сомневаюсь, что в момент столкновения он был в своей каюте.

В дверь постучали, вошел Дэвид с двумя кружками кофе. Он был очень бледен и скован.

– Спасибо. – Я взял обе кружки и поставил одну прямо на пол перед Ньюгордом.

– Сэр, я хотел бы... Я хотел бы погулять, сэр, – произнес Дэвид.

Я не мог его осуждать.

– Хорошо. Но держись подальше от дороги, и если увидишь любую машину, – прячься. Договорились?

– Да, сэр. – Он глянул на меня и вышел.

Через пару минут Ньюгорд, кряхтя, нагнулся и поднял кружку; часть он разлил, остальное выпил.

– Вы знаете, что мы нашли судовой журнал? Черновой вахтенный журнал?

– Да?

Что это было – вопрос или ответ человека, который не может вспомнить, помнит он что-то или нет?

Я достал из кармана фотокопии последних страниц журнала.

– Вы помните, когда к вам приходил Стэн? Мужчина по фамилии Йонас Стэн.

Он насмешливо посмотрел на меня, подался вперед и похлопал себя рукой по заднице.

– Мужчина? А я думал, в Англии таких зовут геями.

Я нахмурился, Ньюгорд продолжал ухмыляться.

– Он вам нравится?

Откуда я мог это знать, если видел Стэна только мертвым? Женщины почему-то считают, что таких мужчин всегда можно узнать – словно это легче, чем разоблачить женский обман или предсказать, кто выиграет третью мировую войну.

– А откуда вы знаете?

Даже будь Стэн гомосексуалистом, он бы ни за что не польстился на эту старую винную бочку.

– Да об этом все знают, – он махнул рукой.

Может, не случайно миссис Смит-Бэнг интересовалась, не встречал ли я этого человека до того, как его убили по ее приказу?

Вот теперь я знал, о чем говорилось в предсмертной записке Хенрика Ли, что скрывал от меня лукавый инспектор Вик – историю отвергнутой "любви". Интересно, Ли тоже был гомосексуалистом, или Кэвен ради такого случая специально все выдумал? Хотя какая разница?

– Кем был Стэн, не имеет значения. Лучше скажите, кто такие X. и Торнтон?

– Я не знаю...

– Нет, знаете! Говорите – кто они такие?

– Нет.

Я достал из кармана спичечный коробок, который подобрал возле печки, встряхнул и положил перед ним. Ньюгорд смотрел на коробок не отрываясь, словно это ядовитый тарантул. Хотя он предпочел бы иметь дело с пауком.

– Ну?

– Хакс и Торнтон, – выдавил Ньюгорд.

– Кто они такие?

– Я... Они...

Он по-прежнему не сводил глаз с коробка. Я медленно взял его, очень медленно открыл... Тут я увидел, что лицо Ньюгорда покрылось потом.

Тогда я сказал:

– Ладно, к черту! – открыл дверь и выбросил коробок в большую комнату.

И тут мимо дома пронеслась машина – не наш ярко-оранжевый "фольксваген"! Метнувшись к окну, я успел заметить, что она направляется в горы.

Значит, дорогу выше нас не засыпало снегом?

Когда я выскочил на улицу, машина окончательно скрылась из виду. Я бросился в дом и вылил в печку полведра воды. Печка задрожала, раскаленные камни и металл зашипели, словно клубок змей, комната тут же наполнилась клубами дыма и пара. Но огонь погас. Когда машина поедет обратно, уже не останется никаких признаков жизни.

Но машины все не было. А где Дэвид?

Я просил его держаться подальше от дороги и не выходить на открытые места. Ведь машину он мог увидеть и услышать не хуже меня. Если выйти сейчас на улицу и начать его громко звать, можно все испортить.

Я выглянул в одно окно, в другое, подошел к двери и чуть приоткрыл ее. Почувствовав сквозняк, Ньюгорд заныл:

– Закройте, пожалуйста, дверь.