Рыжая Соня и Владыка падших - Страница 64

— Отлично,—похвалила Соня.— Ты здорово умеешь драться. Вовремя ты подоспел, а то бы мне туго пришлось с двумя.

Дансубарг молча отошел к своей лошади и положил голову на седло. Воздух вырывался из его

легких резкими толчками, но вскоре дыхание успокоилось.

—  Я никогда не был трусом и не боялся драк,— сказал он.—Ты тоже отличный боец, но до чего, ж неосторожна!

— Да, глупо попалась,— согласилась Соня.— Зато теперь мне кое-что ясно.

Она не сводила глаз с Киджера и его приятеля. Как они похожи на «детей» Хегбы! «Они живут при каждом знатном дворе... великие тайные Властители Хайбории». Чтобы удостовериться в своей догадке, Соня подожгла сухую ветку и поднесла к лицу Киджера. Ее противник был мертв, но этот еще дышал. При виде огня он заорал от ужаса.

— Говори, ты предал нас с Марсалом? Мы уложили полторы сотни таких как ты и прикончили ведьму, и я знаю, что делать с тобой!—Для убедительности Соня ткнула горящей веткой В неподвижное тело напарника Киджера, и оно тут же вспыхнуло и начало обугливаться.

— Не делай этого со мной,— завопил «послушник»,— я все скажу!..

— Не сомневаюсь. Отвезем его к Северу, Дансубарг. Жаль, что второго с собой не нрйхватить, от него мало что осталось. Заодно я вас и познакомлю. Не бойся. Если ты скрываешься от асгардских властей, то тебя им не выдадут. Я обещаю.

Их появление вызвало в Логове переполох: Выслушав Соню и распорядившись допросить Киджера, Север покачал головой.

— Все становится на места. Киджер исчез сразу после вас с Марсалом, но вернулся он гораздо раньше, поведав историю о том, что ему, якобы, срочно понадобилось отлучиться, чтобы помочь попавшей в беду сестре. В этом нет ничего странного, ведь вы двигались пешком, а он на коне.

— Север, я прошу простить меня за то, что оскорбила тебя недоверием,— проговорила Соня.— Я думала, что ты знал о способностях Хегбы читать мысли и умышленно не предупредил нас об этом.

— Я могу тебя понять,— кивнул Вожак,— Ладно, забудем об этом. Надеюсь, теперь ты мне веришь. А когда ты успела обзавестись новым другом?

— В Асгарде,—т начала было Соня и осеклась, заметив, как Дансубарг смотрит на Вожака.

— Север?..—хрипло проговорил асгардец.

Тот поглядел на него внимательно, но явно не узнавая. Потом глаза наставника расширились.

— Ты?.. Поистине мир тесен! Вот не думал, что доведется свидеться, Дансубарг... Это сколько же лет прошло!

— Пятнадцать—проговорил тот, волнуясь.— Нет... больше;..

Соня с интересом переводила взгляд с одного на другого. Выходит, они знакомы, причем давно...

— Ила,— сказал Север.—  Она все еще с тобой?

Дансубарг опустил голову.

— Нет. Мы прожили вместе много лет, но потом расстались... и в том только моя вина. Я не смог ее удержать.

— Она жива?

— К счастью, жива. я...

— О, глупец,— Север отвернулся, стараясь справиться с волнением.— Прекраснейшая женщина на земле была у твоих ног, и ты потерял ее! Думаю, нам будет о чем поговорить. Соня! Ты прекрасно справилась, девочка, я горжусь тобою. Отдыхай. Поешь, выспись, восстанови силы. Дансубарг, останься. Я распоряжусь, чтобы тебя накормили и позвали лекаря, а то ты что-то неважно выглядишь.

Трое суток Вожак не вспоминал о Соне и не вызывал ее к себе, дав возможность хорошенько отдохнуть. Дансубарга Соня видела редко. За время, прошедшее со дня их знакомства, его кровоподтеки и ссадины на лице поджили, и теперь наконец можно было разглядеть его истинные черты. Оказалось, он недурен собой. Такие должны нравиться женщинам, в сердцах которых мужская > красота способна пробуждать какие-то чувства. Особенно хороши были глаза — светло-карие, окаймленные густыми темными ресницами, только очень печальные, даже когда он улыбался, что случалось не так уж часто.

На четвертое утро Соне сказали, что Вожак велел ей явиться. Север спросил, готова ли она выполнить еще одно задание, и Соня, не раздумывая, кивнула.

— Как я понял, ты вызвалась помочь Дансубаргу. Что ж, это весьма кстати. Я объясню тебе, что надо делать.

Как выяснилось, Север знал Дансубарга с детства. Дансубарг был единственным, причем поздним, вымоленным у богов, ребенком. Север, приходившийся этому семейству дальним родичем, частенько гостил в доме у сверстника. Мальчики быстро сдружились и были, что называется, не разлей вода. Более смелый, рослый и сильный Север нередко защищал своего приятеля, но и тот при необходимости стоял за друга горой. Они считали друг друга братьями. Целыми днями мальчишки болтались по улицам, иногда подворовывая, иногда зарабатывая на жизнь маленькими представлениями, которые устраивали на потеху толпе, благо Дансубарг искусно подражал голосам и повадкам птиц и зверей, а при желании мог передразнить и любого человека, да так похоже, что не раз нарывался на крепкую оплеуху от тех, кому это не нравилось. Север не раз выручал приятеля, помогая ему вовремя сделать ноги, и вставал с ним плечом к плечу, если убежать не удавалось, а приходилось драться. Так же поступал и Дансубарг, если его друг попадался на воровстве. Но этой веселой жизни не суждено было продлиться долго.

В их жизни появилась красавица Ила. Север влюбился в нее с первого взгляда, и она, казалось, отвечала ему взаимностью, но лишь до той минуты, когда в голову ему пришла несчастная мысль познакомить девушку со своим названым братом. С той поры Ила могла думать лишь о Дансубарге и старательно избегала встреч со своим прежним возлюбленным. Север сходил с ума от ревности, но что он мог сделать? Даже если он убьет своего друга, сердце Илы не вернуть. Что ж, пришлось признать, что этот прекрасный цветок расцвел не для него. Север любил Илу больше жизни и хотел, чтобы она была счастлива, с ним или без него. Он не стал вставать на пути Дансубарга, заявившего, что хочет жениться на ней. С того времени их пути разошлись. Север покинул родину и многие годы странствовал по Хайбории: жил в Кхи-тае и Черных Королевствах, затем в Шеме, и наконец судьба привела его в Логово. А Дансубарг сражался в королевских войсках, очень быстро получил под свое начало легион, а затем еще несколько. Он был необыкновенно смел и удачлив и не знал себе равных ни в дальних военных походах, ни на поле брани, ни при дворе кенига. Он отличался отчаянным мужеством в бою и безупречными манерами на светских приемах, суровой справедливостью к нижестоящим и умением сохранять достоинство перед теми, от кого зависела его собственная судьба. После смерти кенига не кто иной как Дансубарг возглавил дворцовый переворот, который привел на асгардский престол его боевого соратника Раммара. Раммар немедленно пожаловал своему верному сподвижнику титул ярла, но и после этого Дансубарг продолжал выступать во главе легионов- во славу Асгарда и своего кенига. Многие придворные ненавидели дерзкого выскочку-простолюдина, но Дансубарг был выше злобного воя этих псов. А рядом с ним всегда была его верная и бесконечно преданная жена Ила, чья красота с годами не увядала, а лишь сияла все ярче. Казалось бы, все шло хорошо, если бы не слабость Дансубарга к женщинам. Увы, он нередко изменял Иле, заставляя ее безмерно страдать, хотя и возвращался к ней всегда. Но пропустить новую юбку было явно выше его сил. В его постели оказывались все новые и новые женщины: замужние дамы и совсем юные девушки, фрейлины и простолюдинки сменяли друг друга бесконечной чередой, и отнюдь не всегда он запоминал их лица. Чувствуя свою вину перед Илей, Дансубарг каялся, клялся, что совершил ошибку в последний раз, и умолял простишь его. Ила давно перестала верить его словам, но лишь вздыхала и качала головой: она по-прежнему любила Дансубарга, и любовь ее оказывалась сильнее отчаяния. Между тем, родители Илы умерли, и она, испросив позволения мужа, взяла в дом свою младшую сестру Дайву, коей в ту пору минуло одиннадцать лет. Сестры ни в чем не походили друг на друга. Младшая не отличалась скромностью и кротостью, присущей старшей сестре, зато безумно завидовала высокому положению Илы. Дайва ни в чем не знала отказа, но ей хотелось самой стать хозяйкой этих бескрайних земель, иметь поместья и драгоценности. Разглядывая свое отражение в зеркале, Дайва приходила к выводу, что ни в чем не уступает старшей сестре — природа наградила ее броской красотой, да и возраст был на ее стороне. До поры до времени Дансубарг не обращал никакого внимания на длинноногую девчушку, старавшуюся почаще попадаться ему на глаза. Он разговаривал с нею вежливо и безразлично и видел в ней всего лишь ребенка, но Дайва была терпелива: она не сомневалась, что ее час пробьет. Эта девочка была прирожденной интриганкой. Едва ей минуло четырнадцать, множество молодых людей принялись искать ее руки, однако, проявляя потрясающую разборчивость, Дайва отвергала всех. Она решила задержаться в доме Дансубарга как можно дольше. Юная красотка могла бы сделать блестящую партию, но ей хотелось не столько получить, сколько отнять, ведь слаще всего именно запретный плод.