Рыцарская честь - Страница 80

– И это все?

Махнув рукой, Херефорд отвернулся и снова принялся вышагивать.

– Мне трудно передать свое чувство… А, вздор все это, Генрих! – прервал он себя нервным смешком и снова уселся на свое место. – К нам это не имеет никакого отношения. Мне стало это сниться после смерти отца, всегда одно и то же, будто я не поспеваю куда-то или ошибаюсь в чем-то и этим навлекаю беду на себя и на тех, кого люблю. А теперь, рассказав, мне стало легче. Я говорю вам, – он сказал это с ударением, потому что Генрих нахмурился и отвернулся, глядя на огонь, – все это вздор. Ни к чему нам этот разговор. Давайте лучше поговорим о дальнейших планах.

– Говоришь, что все это вздор, но домой из-за этого ехать не хочешь… Роджер…

– Не еду из-за того, чтобы не испытывать без нужды судьбу, – ответил Херефорд с более присущей ему нетерпеливостью. – Кроме того, было бы большой глупостью не воспользоваться открывшейся возможностью чего-то добиться. Если Стефан двинет свою армию на север да еще, будучи дураком, прихватит с собой с юга вассалов, он же всю область оставит без прикрытия. Какими идиотами надо быть, чтобы в это время отправиться на отдых!

– Вот это верно! – Природный оптимизм Генриха уже стряхнул суеверный страх, навеянный рассказом Роджера. – Мы сделаем вот что: попросим Глостера присоединиться и нанесем совместный удар.

– Правильно. А где?

– На Бридпорт.

– Почему на Бридпорт? Почему не на Фарингдон?

– Потому что это порт, который нам очень пригодится, и потому что мне кажется, его комендант относится к нам не без симпатии. Если мы устроим перед его воротами хорошую демонстрацию своих сил, мне говорили, они откроются для нас без боя.

– А де Траси…

– Вот это заковыка. Бридпорт мы возьмем, показав, что мы сильнее, а как этого вытащить на бой, спроси чего-нибудь полегче. У этой хитрой лисы больше нет таких слабых замков, как Брутон. Прибрежные крепости он укрепил особенно сильно, они практически неприступны. Едва ли нам удастся без больших потерь взять что-нибудь похожее на Бридпорт, и…

– Это не важно сейчас. Давайте идти шаг за шагом. – Херефорду надо было действовать, только действовать, и даже хорошее планирование для него не играло большой роли. – Для этого нам нужен Глостер, а ему надо захотеть, без этого ничего не получится. Едем к нему, все равно мы тут ничего не делаем. Готов заключить с вами пари, он придумает, как выманить де Траси. На это он большой мастер.

Херефорд проиграл бы это пари, хотя герцог Вильям во всем пошел им навстречу. Он встретил их улыбкой понимания и прямо подтвердил их догадки, что Стефан собрал свое войско и двинул его на север.

– Откуда вы знаете это?

– Ах, милорд, надо долго объяснять, – просто ответил Вильям, – но будьте уверены, что это именно так. Мне все известно. Настолько точно, что даже без вашей просьбы я собрал своих вассалов и готов выступить вместе с вами. – Его глаза перебежали с Генриха на Херефорда. – Роджер, мальчик мой, ты неважно выглядишь. Я буду очень сердит на нашего повелителя, если он с тобой дурно обходится. Заставлять тебя так хмуриться – слишком большая цена даже для королевской короны. Я бы с тобой так не обращался.

Генрих благородно поспешил на выручку друга.

– Если Стефан Блуаский уже двинулся на север, нам следует немедленно приступить к подсчету наших сил. Не будем терять время.

– Разумеется. У моих писцов готовы списки вассалов, обязанных быть на военной службе, вы их немедленно получите. Но в самом деле, граф Херефорд меня сильно обеспокоил. Вы с ним все время рядом и, видимо, не замечаете, как он бледен и худ…

– Не надо обо мне беспокоиться, Вильям, я не цветочек полевой!

Глостер с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. Его действительно неудержимо влекло к Херефорду, такому красивому и воспитанному, он страстно хотел его покорить. Но человеку умному, ему было достаточно легкого намека, чтобы понять безнадежность своих притязаний. И только из-за сердитой реакции Херефорда не мог он отказать себе в удовольствии помучить его.

– Но ты не истязай себя, пожалуйста, иначе тебе будет плохо. Пойдем, я провожу тебя в тихую комнату.

– Мне никогда не бывает плохо, – отрезал Херефорд.

– Хороший обед и красивая девка восстановят его силы лучше всякой тихой комнаты, – вмешался Генрих, незаметно, но весьма чувствительно подтолкнув его в бок. – Вся беда с Херефордом в том, что он, как хорошая гончая, так рвется на поводке, что может задохнуться. Если вы хотите исправить его настроение, дайте ему настоящее дело, тогда он перестанет злиться от безделья. Передайте Херефорду те списки, Вильям, – сказал Генрих, взяв Глостера под руку и обратив на него всю мощь полученного от отца обаяния, – и пойдем со мной. Ему будет на пользу это задание, не требующее напряжения сил, но дающее пищу для размышлений, а я воспользуюсь вашим советом в некоторых делах.

Это предложение было куда более привлекательным, чем просто досаждать Херефорду. Вильям пошел с Генрихом в надежде услышать что-нибудь новенькое и вообще поговорить с молодым человеком, и Генрих оправдал его интерес, расспрашивая о разных пленных, взятых в Брутоне, и советуясь, как вести себя с теми, кто выразил желание перейти на его сторону. Херефорд вздохнул с облегчением. Вильям всегда выводил его из себя, но обычно он сдерживал свое естественное отвращение. Он усмехнулся про себя и решил впредь не разрешать себе так раздражаться. В конце концов никто его не собирается насиловать. И все-таки этот инцидент стал дополнительным раздражителем в его и без того напряженном состоянии и привел к большой оплошности. Приказав писарям подготовить вызовы вассалам и написав самые важные своей рукой, Херефорд набросал короткую записку Элизабет, где предупреждал о марше Стефана и просил ее безотлагательно и со всей осторожностью направиться в Херефордский замок. В тот момент, когда он собирался отправлять письмо, его, наверное в десятый раз, стали просить разобраться в уже надоевшем ему споре по поводу дележа трофеев и выделения фуража. Обругав бестолковых подчиненных, он послал их заниматься своими делами, схватил вместо письма Элизабет другую грамоту и передал ее поджидавшему курьеру.

– Галопом скачи к жене и передай на словах, чтобы строго следовала моим предписаниям.

– Слушаюсь, милорд. Мне ждать ее ответа?

– Если она сможет выполнить, что я прошу, особого ответа не требуется. Если нет, она пошлет ко мне тебя или другого. Гони скорее и ее попроси тоже поторопиться.

Ровно через сутки изможденный курьер выложил Элизабет повеление ее мужа; когда Херефорд просил гнать галопом, его курьеры коней не щадили, и она трясущимися руками сломала на грамоте печать. Прочитав послание, она просто вытаращила на курьера глаза. Без обычного приветствия, незнакомой рукой ей предписывалось явиться в Глостер для отбывания воинской повинности своего господина.

– Это мне? Тут нет ошибки?

– Милорд вручил мне грамоту собственноручно, мадам, и просил передать на словах строго следовать его предписанию и сделать это как можно поспешнее.

Продолжать расспрашивать было бессмысленно, курьер не мог ей ничего объяснить. Элизабет проглотила свое недоумение и жестом отпустила курьера. «Что могло стрястись с Роджером? – гадала она в полном недоумении. – Как бы ни был он занят, он мог приписать строчку своей рукой, а потом, ведь я не военный вассал!» Единственное, что она могла предположить, это крайне тяжелая обстановка не позволила ему написать все в письме, опасаясь, как бы оно не попало в руки врага, и надеясь на ее сообразительность. Но как бы это ни толковать, ей надо было немедленно отправляться, видимо, у него были веские причины вызвать ее таким способом. Элизабет срочно пригласила своего главного вассала и приказала готовиться к немедленному маршу на юг.

– Прямо сейчас, мадам? Через всю враждебную страну?

Сердце Элизабет упало. Почти теми же словами Алан Ившем спросил ее перед выходом в Корби по тем же краям, только немного севернее. Но ее колебание было недолгим.