Рыцари удачи. Хроники европейских морей. - Страница 88

Может быть, и идея двойного счета пути пришла Колумбу в голову оттого, что он располагал двумя кар­тами: должна же хоть одна из них быть правдивой, рас­суждал адмирал. Если ложные сведения он указывал по карте викингов, безотчетно доверяя ей меньше, то именно она оказалась правдивой: Морисон отметил, считая это случайностью, что «цифры, приведенные Ко­лумбом в целях обмана, соответствуют реальному рас­стоянию, а то, что он считал истинным расстоянием, очень далеко расходится с действительностью».

Пауль Вернер Ланге правильно обратил внимание и еще на одну «случайность» - что идея западного пути в Индию стала волновать Колумба около 1479 года - практически сразу же после северного рейса.

Были и другие мотивы для плавания на запад. Как и все его современники, Колумб, безусловно, знал о по­стоянных рейсах баскских рыбаков к берегам Лабра­дора, где у них даже были свои поселения. Несомнен­но, что баски также располагали и точными картами, и записями. Канадскому археологу Сельме Бэркхем посчастливилось однажды «раскопать» в архивах горо­да Сан-Себастьян сообщение, датированное 1565 годом, о гибели в заливе Ред-Бей баскского рыболовного судна «Сан Хуан» с грузом китового жира и разнообразных предметов для колонистов. Его нашел на статридцатиметровой глубине археолог Робер Греньер. Выводы ка­надских археологов относительно регулярных баскских плаваний к Канаде однозначны: они начались не позд­нее чем в XIV веке, по крайней мере за полтора столе­тия до Колумба, и продолжались, по-видимому, много лет после гибели «Сан Хуана».

Любопытно в связи с этим вспомнить трагедию, разыгравшуюся 8 февраля 1986 года на одной из центральных улиц Мадрида: в автомобиль, в котором проезжал вице-адмирал испанского флота, член Нацио­нального оргкомитета по торжествам в честь пятисот­летия открытия Америки, была брошена граната, а за­тем прогремели автоматные очереди. Знатный пассажир (герцог и маркиз в одном лице!) и его шофер были уби­ты наповал, а адъютант, сидевший сзади,- тяжело ранен. Этот вельможа, уже повторивший маршрут Ко­лумба в качестве командира учебного судна, имел наи­лучшие шансы сделать это еще раз в 1992 году: то был не кто иной, как последний, девятнадцатый по счету прямой потомок Колумба по женской линии и его тез­ка - дон Кристобаль Колон де Карвахаль. Ответствен­ность за покушение взяла на себя баскская террористи­ческая организация. Не пытались ли баски этими вы­стрелами утвердить, хотя и запоздало, свой приоритет в открытии Нового Света?

Лет за пять до того, как Колумб завербовался в свое первое плавание в северные моря, к Лабрадору и Нью­фаундленду посылалась экспедиция датско-норвежским королем Христианом I Ольденбургским по просьбе пор­тугальского короля Афонсу V Африканского. Колумб мог познакомиться с подробным отчетом о ней, состав­ленным ее участником Кортириалом, и именно это зна­комство могло побудить его побывать в тех краях.

Вероятно, к этому же времени относится легенда, на которой построили свои романы Висенте Бласко Ибаньес и Зинаида Шишова,- о том, что испанская каравелла, следовавшая в Англию, попала в полосу сильных и продолжительных штормов и неслась на за­пад до тех пор, пока не встретила землю, населенную обнаженными людьми. Обратно эта каравелла добира­лась почти полгода, и из всей ее команды выжили лишь капитан, рулевой и два-три матроса. От этого-то капита­на, баска по национальности, Колумб якобы и получил точный маршрут с зарисовками и ориентирами - то ли в дар, то ли за большую сумму. Капитан вскоре умер при невыясненных обстоятельствах, и Колумб стал единственным обладателем тайны (поговаривали даже, что он помог капитану переселиться в мир иной).

Испанский историк Хуан Мансано посвятил проясне­нию этой истории целую книгу - «Колумб и его тай­на» - и пришел к выводу, что плавание имело место в середине 1470-х годов. Имя капитана Мансано не на­зывает, но зато на основании каких-то таинственных выкладок утверждает, что капитан этот высадился на Гаити и оттуда в 1477 или 1478 году добрался до Мадей­ры, где волею судьбы нашел приют в доме Колумба и поведал в благодарность своему гостеприимцу все тай­ны ветров и течений Атлантики.

По-видимому, истоком этой легенды, варьирующей­ся то так, то этак и обрастающей самыми неожиданны­ми деталями и подробностями, послужила книга Гарсиласо де ла Веги о государстве инков, вышедшая в 1609 году в Лисабоне. В ней приводится очень похо­жая история, датируемая автором примерно 1484 годом. Речь идет там о лоцмане из Уэльвы - Алонсо Санчесе, курсировавшем с разнообразными товарами на не­большом корабле (тип его не указан) между Пиреней­ским полуостровом и Канарским архипелагом. На Канарах он загружал фрукты для Мадейры, а на Мадейре брал сахар и варенье для Испании.

И вот однажды этот шкипер угодил в жесточайший шторм по пути на Мадейру. Буря несла его суденышко на запад двадцать восемь или двадцать девять суток, пока не прибила к какому-то острову - предположи­тельно Гаити. Санчес запасся там водой, подробно опи­сал свои приключения и отбыл в обратный путь, поло­жившись на волю Господа. Из семнадцати человек ко­манды к концу этой невероятной одиссеи остались в жи­вых только пятеро, в том числе сам Алонсо.

Гарсиласо не указывает, где окончилось это странст­вие, но имеет в виду, скорее всего, не Мадейру, а Испа­нию: «Они остановились в доме знаменитого Христофо­ра Колумба, генуэзца, потому что знали его как вели­кого лоцмана и космографа, который составлял карты для мореплавания... И, так как прибыли они измучен­ные перенесенным в прошлом трудом, сколько ни ода­ривал их Христофор Колумб, они не пришли в себя и умерли все у него дома, оставив ему в наследство труды, которые принесли им смерть и которые взялся завершить великий Колумб с таким энтузиазмом и си­лой, что, если бы ему пришлось перенести такие же стра­дания или даже большие, он [все равно] предпринял бы это дело, чтобы передать Испании Новый Свет и его богатства...»

Что здесь правда, что вымысел - устанавливать теперь уже поздно...

В 1984 году в английском «Журнале Королевского географического общества» появилась статья профессо­ра географии Эксетерского университета А. Дэвиса, ут­верждающая, что еще в 1477 году, когда Кристобаль Коломбо совершал свои плавания в Англию, Ирландию и Исландию, валлийский контрабандист Джон Ллойд, регулярно наведывавшийся в Гренландию, высадился в один прекрасный день на берегу Гудзонова залива и, возможно, спустился оттуда к югу до побережья Соеди­ненных Штатов. А ведь эти двое могли встретиться, ни­чего невозможного в этом нет.

Очень интересную версию выдвинул в начале 1970-х годов марокканский профессор Мохаммед эль-Фаси. Он утверждает, что Колумб незадолго до своего путешест­вия побывал в Марокко (что также вполне возможно: по некоторым данным, Колумб до своей женитьбы в 1479 году сделал один или два рейса в Гвинею) и узнал там о древнейшей и испытанной трансатлантической трассе берберов - отличных мореплавателей и навигаторов. По словам ученого, маршрут Колумба и особен­но конечный его пункт в точности совпали с этой трас­сой! Более того, эль-Фаси выдвинул гипотезу, что кари­бы - не индейское племя, а что это не сумевшие или не захотевшие вернуться берберы, а карибами их на­звали как раз местные индейцы, слегка исказив услы­шанное ими берберское слово «караб», означающее «подплытие», «приближение к земле со стороны моря».

Подтвердят ли этнографы и антропологи гипотезу эль-Фаси, пока неясно. Вообще же, надо заметить, что в сущности беспредметный и никчемный спор о том, кто открыл Америку, приобретает в последнее время какой-то нездоровый азарт. Хорошо известно, что ее «открывали» не однажды. Громкая же слава, достав­шаяся Колумбу, обусловлена не открытием нового кон­тинента (как это ни парадоксально), а началом его ко­лонизации. По иронии судьбы он носил в Испании имя Колон, и именно ему обязана Испания самыми бога­тыми и обширными своими колониями.

Алехо Карпентьер остроумно и убедительно излагает мнение, что лишь во время первого путешествия Кристобаль Коломбо стал называть себя на латинский лад - Христофором Колумбом. Христофор означает «несущий Христа». Францисканский монах Колумб нес крест - символ Христа - на парусах своих каравелл, как это всегда делали крестоносцы. Он вел испанцев в кресто­вый поход против всех, кто не имел удовольствия при­надлежать к числу подданных их католических высо­честв.