Рыцари удачи. Хроники европейских морей. - Страница 80

Высадка Колумба на остров Гуанахани (в верхней части - остров Испания, нынешний Гаити). Испанский рисунок того времени.

На этих островах испанцы нашли много пряностей, золота и впервые познакомились с табаком. «У жителей всех тех островов,- пишет Колумб Санксису,- много челноков, выдолбленных из одного ствола дерева, по длине и форме похожих на наши двухвесельные челно­ки, но только они несколько уже, зато и быстрее дви­жутся посредством весел. Одни из этих челноков по­больше, другие поменьше, третьи средней величины. Некоторые даже больше наших 18-весельных галер. На этих лодках они отправляются на все окрестные бесчисленные острова и ведут между собою торговлю. Мне случалось видеть, что в таком челноке, или биреме, сидело от 70 до 80 гребцов».

На рифах у берегов Гаити в ночь на 25 декабря по­гибла «Санта Мария». Испанцы овладели большим по тем масштабам туземным городом на побережье, ко­торый Колумб назвал подходящим к случаю именем Навидад (Рождество), укрепили его фортом, пустив в дело обломки флагмана и его орудия, и, оставив там гарнизон из тридцати девяти человек, 4 января 1493 года пустились в обратный путь. «Нинья», ставшая теперь флагманским кораблем, и «Пинта» прошли вдоль северного берега Гаити и 16 января взяли курс на Европу.

В пути каравеллы потеряли друг друга: 12 февраля разразился жуткий шторм, казалось - с небольшим за­позданием, но все же наступил обещанный конец света. Моряки бросают жребий, кому из них в случае спасения надлежит совершить паломничество и поставить свечу Марии Гваделупской. Жребий вытянул сам Колумб. Шторм не утихает. Разыгрывается новый жребий в честь Марии Лоретской. Ни та, ни другая Мария почему-то не желают заняться укрощением разгулявшей­ся стихии. Третий жребий, посвященный Кларе Могерской, тоже безрезультатен. В четверг 14 февраля, в день святого Валентина, Колумб принимает новое решение, «и чтобы в случае гибели его в эту бурю получили коро­ли вести о его путешествии, он взял пергамент и на­писал все, что мог, о том, что было открыто, умоляя вся­кого, кто найдет этот пергамент, доставить его коро­лям». Эту мольбу он обернул тканью, густо пропитан­ной воском, и запечатал в бочонок, учинив на нем надпись, сулившую тысячу дукатов тому, кто доставит его в Испанию нераспечатанным. Этот бочонок он швырнул в кипящее море. Был изготовлен и еще один бочонок с копией послания, он остался на «Нинье» и должен был всплыть в случае ее гибели.

Никто никогда не получил этих посланий, но упоми­нание этого эпизода Бартоломе Лас Касасом породи­ло массу подделок и спекуляций сразу после выхода в свет его книги. Сейчас уже никто не в состоянии сказать точно, сколько «подлинных дневников Колум­ба» хранится в музеях и частных коллекциях мира. Некоторые выполнены настолько мастерски, что и опыт­ные эксперты порою становятся в тупик при определе­нии их происхождения. Одна из таких подделок с пре­восходно выполненными картами и красиво выписан­ным текстом (это во время шторма-то!) хранится в краеведческом музее города Каргополя под инвентар­ным номером 1268.

Но на следующую же ночь после того, как Колумб доверил морю свои записи и точные описания маршру­та, шторм утих, а навигационные средства Региомонтана и Бехайма позволили капитанам разыскать берега Испании. 15 марта после двухмесячного плавания «Нинья» бросила якорь в порту Палое, а вечером того же дня к ней присоединилась «Пинта».

Покрыв свыше десяти тысяч миль в оба конца, Колумб доставил в Испанию американское золото, хлопчатую бумагу и перец, а также сведения о чудесах «индо-китайских», как он считал, островов, один из ко­торых, по его словам, был больше Испании.

Диковинные рассказы адмирала, возведенного в гранды, побудили Фердинанда спешно снарядить вто­рую экспедицию, на этот раз в составе семнадцати ко­раблей. Фердинанд с Изабеллой не остались глухи к по­сулам адмирала дать им столько золота, пряностей, хлопка, благовонной смолы, алоэ, красителей и рабов, сколько они пожелают. Семнадцать кораблей с полуторатысячным экипажем (четырнадцать каравелл и три транспорта) их высочества сочли достаточным коли­чеством на первое время.

Эскадра отбыла из Кадиса 25 сентября, и уже с начала ноября испанская корона обогатилась новыми приобретениями. 3 ноября Колумб открыл острова Доминику и Мари-Галант (названный так в честь флагманского корабля - двухсоттонной «Марии Та­ланте»), 4 ноября - Гваделупу, несколькими днями позже - два десятка Малых Антильских островов и Виргинские, а 19 ноября эскадра подошла к северному берегу Гаити, открыв по пути остров, названный Сан-Хуан-Баутиста и известный нам как Пуэрто-Рико («Бо­гатая гавань»).

Прожив на побережье Гаити около четырех месяцев и основательно изучив его, Колумб наконец поверил рассказам индейцев и 12 марта 1494 года выступил с отрядом в глубь страны на поиски золота. Во время этого трехнедельного похода испанцы перевалили хре­бет Кордильера-Сентраль, но, не обнаружив ничего при­мечательного, вернулись обратно, еще более уверовав в то, что размеры Гаити превышают размеры Испании.

29 мая Колумб на трех судах совершил вылазку на запад, достиг юго-восточного берега Кубы и плыл вдоль него пять дней. Повернув на юг от мыса Крус, 5 мая он обнаружил еще один большой остров - Ямайку и через десять дней вновь вернулся к Кубе для более подроб­ного исследования этого азиатского материка, как он все еще полагал. Пройдя вдоль ее южного побережья, испанцы открыли архипелаг Хардинес-де-ла-Рейна («Сады королевы»), полуостров Сапата и остров Пинос (Хувентуд). Совсем немного не дойдя до Флориды, они повернули обратно, миновали только что открытую Ямайку и почти месяц плыли вдоль южного берега Гаи­ти, подробно исследуя его.

На изучение открытых земель, особенно Гаити, у испанцев ушел остаток этого года и весь следующий. Все это время они потратили на поиски золота. Нагру­зив драгоценным металлом и индейцами несколько ко­раблей, Колумб отправил их в Испанию, дабы подогреть аппетиты короля и выиграть время. Но вожделенные золотые копи все еще не были найдены. Фердинанд ждал, он еще верил своему адмиралу, обещавшему прислать столько золота, сколько можно добыть железа во всех рудниках Испании.

Наконец королевское терпение лопнуло, он отсылает обратно корабли со строгим приказом немедленно при­ступить к разработке золотых приисков и ежемесячно представлять ко двору отчет о положении дел.

Колумб отправляет вместо золота пятьсот индейцев для продажи на невольничьих рынках Средиземноморья и, чтобы не обмануть просьб короля, становившихся все настойчивее, облагает аборигенов данью: все, кому ис­полнилось четырнадцать лет, должны были раз в три месяца доставлять испанцам установленное количество золота. Взамен индейцы получали медную нашейную бирку. В результате за последующие полстолетия ко­ренное население Гаити сократилось в шестьсот раз, а к моменту окончания второй экспедиции Колумба, то есть за какой-нибудь год,- на сто тысяч человек.

10 марта 1496 года, сочтя свою миссию выполненной, Колумб взял курс к Испании. 11 июня две трети из восемнадцати его кораблей возвратились в Кастилию, доставив королю не меньше диковинных товаров, чем в первый раз.

Тем временем в Испании произошли большие пере­мены. Происки многочисленных врагов Колумба выну­дили короля потребовать его к себе для личного докла­да, и холодок приема не оставил у адмирала никаких иллюзий относительно позиции его высочества. Король, правда, смутно чувствовал, сколь многим он обязан Колумбу, и это обстоятельство до поры до времени сдерживало его эмоции. Только до поры до времени: не случайно же Никколо Макьявелли избрал именно Фер­динанда прототипом своего «Государя»!

О том, какие надежды возлагал король на своего адмирала, говорит, в частности, заключение 7 июня 1494 года Тордесильясского договора с Португалией о разде­ле мира. В то время как Колумб обследовал южное побережье Кубы, венценосцы договаривались о том, что все моря и земли от полюса до полюса, лежащие на триста семьдесят лиг (более двух тысяч километров) к западу от островов Зеленого Мыса, «на веки вечные» принадлежат Испании, к востоку - Португалии. Этим договором, сам того не желая, Фердинанд связал свое будущее с Колумбом - по крайней мере до того време­ни, пока в Кастильском королевстве не отыщется достойный преемник адмирала.