Рыцари и Дамы Беларуси - Страница 10

Согласно «Заметкам о Московской войне» королевского секретаря Гейденштейна, на суде действительно было зачитано некое послание от Остика, в котором подсудимый каялся в замысле против короля, что объяснял желанием получить деньги, и покорно просил о снисхождении.

После казни преступника его дом в Вильно напротив дворца Радзивиллов по улице Большой король передал своему сподвижнику Габриелю Бекешу. Но впоследствии имения Остика были возвращены его вдове, Ядвиге Юрьевне из Носиловских. Единственный сын Остика Николай остался и единственным продолжателем рода. Но наследников он не имел, и род угас.

Хотя история не знает сослагательного наклонения, знакомство с событиями неизбежно порождает восклицание: «Да почему же этого не случилось?!» Одно из таких разочарований отечественной истории связано с фразой из предисловия к «Евангелию учительному», изданному в Заблудовской типографии, основанной магнатом Григорием Ходкевичем, где трудились печатники Иван Федоров и Петр Мстиславец. Меценат писал: «Помыслил же был если и се, иже бы сию книгу выразумення ради простых людей переложити на простую мову и имел есми о том попечение великое». То есть хотели в Заблудово напечатать Евангелие на старобелорусском языке, продолжить дело Скорины. И это был бы очень важный этап в истории белорусской книги!

Однако, как говорит Ходкевич далее в предисловии, «мудрые, ученые» люди отговорили от этого, ибо «прекладанием с давних пословиц на новые помылка чинится немалая, яко же и ныне обретается в книгах нового перевода».

Ученый Сергей Ковалев предполагает, что этими «мудрыми людьми» были уехавшие из Московского княжества князь Андрей Курбский и старец Артемий.

…Дело Скорины не было продолжено в Заблудове. Евангелие напечатали на церковнославянском языке.

Впрочем, начнем сначала… Обычно считается, что Ходкевичи, обладатели герба «Костеша», ведут свой род от боярина земли Киевской Ходко Юрьевича. Но автор исторических исследований Витовт Чаропка обратил внимание, что в привилее Жигимонта Августа предком Ходкевичей назван некто Борейко, который служил литовским князьям еще до принятия христианства.

Когдато к князю Гедимину в Вильно приехал золотоордынский посол и выставил своего бойца с условием: если ктонибудь ханского богатыря победит — Гедимину простится должок по дани. Если нет — и дань придется заплатить, и сам князь отправится в плен. Вот упомянутый Борейко и вызвался на бой, татарина победил, получил богатые дары.

Дед Григория Ходкевича вместе с семьей попал в плен, когда Киев захватили татары. И умер в Крыму. А его жене, Агнешке Бельской, с дочерью и маленьким Александром, будущим отцом Григория, удалось вернуться на родину: их выкупил король Казимир Ягайлович. Впоследствии православный магнат Александр Ходкевич основал Супрасльский монастырь, в библиотеке которого хранились летописи и рукописные книги. Согласно списку, сделанному в 1557 году архимандритом Сергеем Кимбаром, там насчитывалось 209 томов.

Григорий Ходкевич тоже был набожен, у себя в имении Заблудово основал церковь Успения Богородицы и св. Николая, учредил при ней больницу «для убогих людей как греческого, так и римского закона». Он же основал типографию.

Российский историк Н. Костомаров утверждал: «Но типография Ходкевича была, как видно, только временная панская прихоть».

Согласно расхожему мнению, причиной, побудившей магната заняться книгопечатанием, стала встреча с уехавшими из Московии Иваном Федоровым (принадлежал к белорусскому шляхетскому роду герба «Шренява») и Петром Мстиславцем. Подвернулось такое удивительное знакомство — вот магнат и решил: а не попробовать ли печатать книги?

Но я встречала и мнение, что Иван Грозный отпустил Федорова в Заблудово именно по просьбе Ходкевича — для печатания православных книг. И еще в 1561 году Ходкевич через отправленного в Москву Исайю Камьянчанина старался раздобыть копии церковнославянского списка текста всей Библии. Иван Федоров свидетельствовал, что меценат принял его и Мстиславца с любовью и радостью, подарил первопечатнику большую деревню.

Причиной сомнений в благих целях Григория Ходкевича стала «малая продуктивность» его типографии. 17 марта 1569 года там было напечатано «Евангелие учительное», а 23 марта 1570 года — «Псалтырь с Часословцем». На этом — все.

Чаще всего можно прочитать, что издательская деятельность была прекращена изза преследований православных после Люблинской унии. В других источниках говорится, что книги в Заблудово перестали выходить изза «старога веку й нядугаў выдаўца». Возможно, верно и то и другое. Но о краткосрочном магнатском капризе речь не идет. Хотя Костомаров пишет, что «по смерти Григория Ходкевича наследники не поддерживали заведения», сыновья гетмана Александр и Андрей дали денег Федорову, переехавшему в Украину, на издание в 1574 году «Апостола».

XVI столетие называют Золотым веком Великого Княжества Литовского. Появление знаменитых статутов, расцвет культуры… Но тут же и кровопролитные войны… Одна из них — Ливонская, или Инфляндская. Войска Ивана Грозного, заключившего союз со Швецией, пробились к Балтийскому морю. Захватили Полоцк, в устье реки Улла построили мощный замок, который угрожал Витебску. В 1564 году войско князя Шуйского встретилось с воинами великого гетмана Радзивилла Николая Рыжего на реке Улла. Григорий Ходкевич присутствовал там в качестве гетмана польного (это звание ниже великого гетмана, которым Григорий стал потом). Войска ВКЛ — 4 тысячи всадников — одержали блестящую победу над во много раз превосходившими силами противника.

Битвы Ливонской войны были воспеты. В Вильно Григорий Ходкевич приютил приехавшего из Тюрингии поэта Яна Мылия. А тот в благодарность написал цикл стихов о победе, добытой «вельможным паном Григорием Ходкевичем». Стихи были изданы в 1564 году в Вене. В 1582 году в Виленской типографии Даниэля Ленчицкого издана поэма на латыни Франтишка Градовского «Описание московского похода князя Радзивилла», и вновь один из главных героев — Григорий Ходкевич. Действует он и в стихах Яна Радвана «Радзивиллиада», и в произведении Матея Стрыйковского «Битва под Уллой».

А еще Григорий Ходкевич стал получателем писем от Ивана Грозного.

Нет, на самом деле депеши были подписаны не царем, а именами его бояр. Но в том, что продиктованы они самим Грозным, историки не сомневаются. Царь любил продемонстрировать свое красноречие. Поводом же обратиться к Ходкевичу было вот что… На Руси бесновалась опричнина, факт этот от иностранцев тщательно скрывался. Бояре вроде Курбского бежали на запад, Иван Грозный жил в постоянном поиске врагов. И нельзя сказать, что его опасения были напрасны.

С другой стороны, в Великом Княжестве Литовском тоже далеко не все были сторонниками власти. Грозный претендовал на престол великого князя, и некоторые считали, что именно такая «твердая рука» здесь и нужна. Особенно на фоне поведения Жигимонта Августа и гонений на православие. Беглец князь Курбский замечал о Жигимонте: «Кароль думае не аб тым, як ваяваць з нявернымi, а толькi аб танцах i маскарадах».

Назревала очередная битва. И нескольким русским боярам от короля Жигимонта и великого гетмана Григория Ходкевича, уже сменившего в этой должности Николая Радзивилла, были отосланы письма с предложениями перейти на сторону короля.

Повез эти послания некий Иван Козлов, бывший слуга князей Воротынских. Но Козлова схватили, пытали, письма у него отобрали, и царь продиктовал, не стесняясь в выражениях, свои ответы отправителям.

Помните, как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию» царь, попавший в советскую Москву, беседует с режиссером Якиным: «Чьих ты будешь, холоп?» Так вот, Ходкевича в письмах от имени князей Мстиславского и Вельского отправитель тоже именует похолопски, отбрасывая благородное «вич»: Ходкеев ты, мол, худородный, не тебе с потомками царей беседовать. «Ты теперь и пишешь, как бешеная собака; а подобало ли тебе, нашему подданному, так к нам писать и без нашего приказа обращаться к нам с советами? Даже если тебе и следовало чтонибудь нам написать, так должен был ты написать комунибудь из наших слуг, а он бы твою грамоту нам передал, а у нас по милости царского величества есть слуги не ниже тебя».