Рыцарь Святого Гроба - Страница 72

– На последнем приеме в новом замке Яффы я, кажется, ее видел, – задумчиво произнес киликиец. – Это та, что на голову выше своего мужа, с формами, напоминающими тяжелый круглошпангоутный неф, которая грудью, словно корабельным тараном, легко раздвигала плотную толпу затянутых в доспехи рыцарей?

– Она самая, – ухмыльнулся рыцарь. – По всей Акре ходят слухи, один пуще другого. Если знаменитый плащ нашего гентского малютки, под которым как-то раз укрывался от ливня чуть не весь его эскадрон, попробовать затянуть ей на груди, боюсь, что его полы и близко не сойдутся. Говорят, что, когда она предается любовным утехам, живущие поблизости горожане выбегают посреди ночи на улицу с криками «Землетрясение!» Уже двоих благоверных спровадила на тот свет, а третий, нынешний новоиспеченный барон, говорят, уже одной ногой в могиле. Так вот, значит, какое дельце нашел себе на ночь глядя сир Недобитый Скальд. Что ж, такая дама сердца как раз ему под стать.

– Ваш сир Недобитый Скальд, оказывается, отнюдь не простак, – рассмеялся Григ. – Если начнется война и крестоносное войско возвратит королевству утраченные владения, бароны Трансиордании станут одними из самых богатых и влиятельных людей во всем крещеном мире.

– Барон, страдающий жестокой подагрой, как раз отправился в Рим вместе с посольством, которое местные нобили направили папе, – добавил Жак. – Стало быть, вот от кого ждал Скальд посланника! Точнее, посланницу. Что ж, воистину для него этот роман и есть дело государственной важности.

– Ну что ж, друзья, – мастер Григ глубоко вздохнул и поставил на стол опустошенный кубок, – рад был вас увидеть. Но, к величайшему сожалению, завтра предстоит очень тяжелый день, который мне нужно встретить с ясной головой. Речь идет ни много ни мало как о переговорах с королевским бальи об окончательной сумме оплаты, которая причитается моей гильдии. Так что, увы, но мне нужно идти.

– К сожалению, глубокоуважаемый мастер, – склонил голову в ответном поклоне Робер, – наше время тоже истекло. Сейчас мы рассчитаемся и отправимся в свои казармы.

Мастер Григ надел шляпу с большим черным пером и покинул таверну.

– А я ему чуть было монету не показал, – прошипел, рассчитываясь с подскочившим хозяином, достославным рыцарь, – то-то был бы конфуз.

– Ладно, – ответил Жак, – нам и впрямь больше здесь нечего ловить, сир Робер. Давай, как и в прошлое полнолуние, для очистки совести прогуляемся по молу до самой башни и будем возвращаться к себе.

На набережной, у лестницы, ведущей вниз к причалам, стоял, любуясь луной, мастер Григ.

– Вот, – он лучезарно улыбнулся, завидев друзей, – решил, перед тем как заснуть, немного подышать морским воздухом.

– Да мы, собственно, тоже решили перед уходом кости промять, – пряча глаза, ответил Робер.

– Ну, до свидания, друзья, – несколько неуверенно произнес мастер Григ.

– До свидания, мастер! – ответил де Мерлан, и в его голосе также ощущалась некоторая озадаченность.

Жак, на правах младшего, ограничился красноречивым молчанием. Они снова раскланялись и, не сговариваясь, все втроем стали спускаться вниз по лестнице. Вскоре Жак, Робер и мастер Григ стояли у самой воды. С этого места можно было двигаться только в четырех направлениях – направо и налево вдоль берега, назад, по лестнице, либо вперед, по молу, в направлении чернеющей Башни мух.

– Прощаемся? – натянуто поинтересовался мастер Григ.

– Прощаемся! – уже совсем неуверенно согласился Робер.

Они снова, но на этот раз уже сухо и коротко кивнули друг другу, сделали одновременно три шага вперед и оказались на насыпи, омываемой с двух сторон тихо плещущимися волнами.

Сир Робер де Мерлан набычился, мастер Григ насупился. В воздухе повисла очень нехорошая тишина.

– Мастер Григ! – Жак решительно прервал начинающееся выяснение отношений. – Я думаю, что для того, чтобы уладить дело, для которого мы сюда пришли, ни вам, ни нам не обязательно шагать по молу на виду у половины стражников Акры и подходить к самой башне. Сир Робер! Достань и покажи мастеру Григу то, что он, как мне кажется, давно ожидает увидеть.

Лица рыцаря и вольного каменщика одновременно прояснились.

– Только не здесь, друзья! – воскликнул мастер Григ, как только обрадованный Робер решительно запустил свою рыжую пятерню в поясной кошель.

– Давайте вернемся в таверну, – предложил Робер, – ибо я снова голоден, как десять пустынных львов, словно и не ел ничего. Скажу хозяину, чтобы он приготовил нам отдельную комнату и принес ужин. Там и предъявим друг другу то, что должны предъявить.

– Согласен, – улыбнулся киликиец. – Я с удовольствием разделю с вами трапезу. Поверьте, у меня в последнее время совершенно не было никакого аппетита.

Жак дождался, когда слуга накроет на стол, затворил за ним дверь и занял позицию у входа. Робер в очередной раз порылся в кошеле и хлопнул по столу своей половинкой. Мастер Григ внимательно поглядел на рыцаря, извлек откуда-то из-под одежд свою часть условного знака и придвинул к половинке Робера. Части рассеченной монеты сошлись, и теперь на Жака, Робера и Грига строго смотрел хорошо знакомый монгольский хан.

– Значит, посланник – это вы, мастер Григ! – облегченно выдохнул Жак, который до самого последнего мига опасался очередной путаницы или, хуже того, подвоха. – Но как?..

– Я же говорил вам, что строил укрепления в Багдаде, – ответил киликиец, – но это была только часть правды. Я бывал также в Хорезмийском царстве еще до начала монгольского похода и там, в Бухаре, познакомился с посланником великого Чингисхана. По его приглашению мы отправились в монгольскую ставку. Темучин, этот старик, не знающий грамоты и не владеющий ни одним языком, кроме родного наречия, потряс меня своей несгибаемой волей, полководческим талантом и государственным умом. Он единолично владеет четырьмя пятыми долями всего известного нам мира, а живет как обычный воин. Всегда держит свое слово, щедро одаривает друзей и никогда не прощает врагов. Впрочем, о Чингисхане нужно говорить уже в прошлом. Я думаю, что весть о его загадочной смерти докатилась и до вашего братства…

– Ну что, мастер Григ, – покончив со вторым ужином, спохватился Робер, – нас ведь ждет приор. Именно он укажет, кто и когда отправится с вами на Восток. Поехали с нами в патриарший квартал.

– Лучше не рисковать, друзья, – задумчиво ответил мастер Григ. – Да, не спорю, нам нужно повидаться с приором как можно скорее, но нас не должны видеть вместе. А уж въезжать в ваш квартал до восхода солнца – это равносильно тому, чтобы во всеуслышание объявить врагам о своих планах. Расскажите приору о нашей встрече, в обед возвращайтесь сюда, а я уж укажу место, где мы сможем пообщаться, не опасаясь любопытных глаз.

У ворот патриаршего квартала их встретил Серпен – в те дни, когда Жак и Робер отправлялись ждать посланника, он всегда возглавлял ночную стражу.

– Мессир Сен-Жермен просил передать, – произнес он, вглядываясь в довольные лица Жака и Робера, – если у вас будут добрые вести, то немедленно следуйте к нему в кабинет.

– Будите приора, брат Серпен, – гордо ответил достославный рыцарь, – вести, которые мы принесли сегодня, более чем добрые. Посланник наконец-то найден!

Акра, 1228 г. от Р.Х.

день после Успения Пресвятой Богородицы —

Крестовоздвижение (16 августа – 15 сентября)

Под высоким каменным сводом, многократно дробясь и отражаясь от стен, гулким эхом метались лязги железа о железо, когда мечи ударяли в стальной доспех, глухие стуки щитов, принимающих удар, и короткие восклицания сражающихся рыцарей.

Жак, завершив отработку нового приема, отдыхал с разрешения сержанта-наставника. Сняв шлем и усевшись на войлочной подстилке, он наблюдал за тем, как упражняются в пешем строю Серпен с Робером. Братья-рыцари Святого Гроба бились в полном доспехе, со щитами, при этом оба действовали ожесточенно и не давали друг другу поблажек, и, не будь их мечи затуплены на турнирный манер, такой учебный бой вполне мог закончиться тяжелым ранением, а то и смертью одного из противников.