Рыбы у себя дома - Страница 30

Чебаки, ельцы, язи да еще голавли — близкие родственники. Представителей рода ельцов ни много ни мало 30 видов, «оккупировавших» реки и озера чуть ли не всего Северного полушария, в том числе, разумеется, и Североамериканский континент. Амурский же чебак — рыба амурская, хотя водится и в других реках Дальнего Востока.

Это многочисленная, быстрая и проворная рыба. Общественная и очень пластичная. В бассейне Амура чебак успешно освоил реки, протоки и озера от Онона до лимана и от Амгуни до Ханки. Не выносит лишь мутные, грязные да очень теплые водоемы, где жарче 20 градусов. И в питании почти всеяден: употребляет все, что пролазит в горло, хотя предпочитает корм животный: рачков, личинок, червей, моллюсков, икру; покушается на лягушат и мальков. Очень любит воздушных и наземных насекомых, за которыми охотится, плавясь и брызгаясь как хариус. Молодь не гнушается и мелкой водной растительностью. Об этом можно судить по тому, на что он клюет, — а почти на все. На червя и насекомое, рачка и резку, малявку и блесну-сиговку, хлеб и зерна. Летом и зимою клюет.

У рыбаков чебак не в чести, они считают его сорной рыбой, несмотря на то, что средние размеры у него немного меньше хариусовых. Не радуются же ему потому, что это — рыба из разряда «непрестижной мелочи», постная и костлявая. Кое-кто брезгует ею из-за паразитического рачка, которым заражены многие особи. Брезгливость неоправданная: сей паразит для человека безвреден. А так чебак красив: стройное, серебристое, прогонистое тело с желтоватыми нижними парными плавниками, пропорциональная ему голова, аккуратный, хотя и широко раскрывающийся, рот.

Ловятся обычно чебаки размером от 16 до 30, чаще всего 20 сантиметров при 150–200 граммах. Весящих 350–400 граммов теперь стало совсем мало, раньше таких за зорьку можно было выудить трех-четырех.

…Бывает — нет клева, и вдруг разом задергались, заныряли все поплавки сразу — знать, нагрянул косяк этой компанейской братии. Резвой и смелой. Нахальной. Клюет чебак бесцеремонно, но подсекать его надо не мешкая, иначе быстро раскусит подвох и выплюнет крючок вместе с наживкой.

Память во мне о чебаке «со значением»: он открывал сезон моего ужения ранней весной, когда на речке еще лед, а освободившаяся вода — лишь по заберегам и промоинам. Он и зимой не спит, и зимой ловится, но весной развивает бурную деятельность прежде щуки: нерестится неделей-другой раньше.

Нерестится на галечном, хрящеватом и крупнопесочном грунте в неглубокой, едва прогревшейся проточкой воде, очень клейкая икра откладывается на всевозможные донные предметы. В ту весеннюю рань всякая икроядная рыбья мелочь вроде пескарей, гольянов, вьюнов, косаток и прочих еще не ожила, и икра хорошо сохраняется.

Через неделю-другую — в зависимости от тепла — выклюнувшиеся личинки тут же прячутся и в спокойной темноте еще дней десять живут на запасах икряного желточного мешочка. А малек уже шустр, он забивается в прибрежные заросли да камни, и ворогу его не так просто слопать. Плодовит чебак, а потому и повсеместно многочислен. Как зайцы в лесу или белки.

Чебак — рыбка рано и быстро созревающая, с короткой жизнью. Как те же зайцы да белки. К осени в тельце малька 3–4 сантиметра, ко второй весне — около десятка, к третьей — 13–14, и он уже готовится к размножению. В 8—10 лет чебак стар, и даже в большом неводном улове таких мало: у этой рыбы врагов так же много, как опять-таки у зайцев и белок, и попробуй она доживи до естественной смерти.

Рыбка эта для промысловиков второстепенная, чуть ли не сорная, но когда-то ловили ее много — в 40—50-х годах до 12–13 тысяч центнеров. Неводили в основном весною и осенью, когда чебаки особенно табунятся. Помню, однажды в осенний ледоход в тихом небольшом песчаном заливе за большой косой 50-метровым бреднем наловили их полную лодку — пять центнерных бочек… Даже к 60-м годам, когда промысел амурского частика задыхался, чебаков ловили все еще достаточно много — до 4–5 тысяч центнеров за год.

Но вот для русловых амурских хищников вроде щуки, желтощека, жереха, сома и прочих чебак, пожалуй, милее всего: он достаточно крупен, легко заглатывается, а главное — его кругом полно. Летом и зимою. Подо льдом врагов прибавляется: таймень и ленок с горных рек спустились, налим ожил. И всем подавай его — чебака.

Однако живет чебак не тужит, будто бы зная, что погибнуть в чьей-то утробе можно в любую минуту, но мгновенную смерть принимать легко. Гораздо больше, и подолгу, этих шустряков мучают уже упомянутые паразитические рачки — левонека амуренсис. Эта мерзость размером с кнопку природой как бы создана для чебака. Нашла жертву помоложе, присосалась под грудным плавником и давай вгрызаться в живое тело, да все ближе к сердцу вбуравливаться, чтоб кровь сосать легче, пока не погибнет несчастный… Как установил М. Л. Крыхтин, обследовав 2248 чебаков, каждый десятый из них — и преимущественно молодые — заражен и обречен, а до «совершеннолетия» не доживает и 13 процентов молоди.

Зря все же рыбаки пренебрегают чебаком. При желании из него, как в той же мере из востробрюшек, чернобрюшек, пескарей и прочей мелюзги, можно приготовить отличное блюдо вроде шпротов. И ведь для этого особого труда не требуется… Прочищенных и подсоленных рыбок, плотно укладывают в кастрюлю с очень горячим постным, маслом, добавляя лук, лаврушку и другие специи по личному вкусу. Масло должно закрывать всю рыбу. На сильном огне кастрюля держится не более десяти минут, потом огонь убавляется с таким расчетом, чтобы рыба тушилась. Часа три-четыре. Потом она должна еще час дозревать без огня, остывая… Снимите крышку и удивитесь: чем не шпроты!

Живет в Амуре тоже очень похожая на ельца, а стало быть и на чебака, серебристая рыбка-невеличка чернобрюшка. Длиной 15–20, максимум 30 сантиметров. Ослепительно-белая, прогонистая, изящная. Тоже только в Амуре живет, нигде больше в Советском Союзе не водится. Южного происхождения рыбка. От всех прочих ее легко отличить по желтому пятнышку с муравьиное яйцо на жаберной крышке.

Раньше ихтиологи называли ее двойным именем: подуст-чернобрюшка. С настоящим подустом, однако, чернобрюшка не в родстве, она лишь похожа на него внешне и образом жизни. Между прочим, тот «европеец» достигает гораздо больших размеров (полтора килограмма при длине в полметра).

Чернобрюшка в Амуре не так многочисленна, как чебак. Главный ее корм — диатомовая растительная мелочь и детрит. У нее и рот ловко приспособлен для соскребания с различных подводных предметов нароста. Пища эта далеко не изысканна, малокалорийна, а потому рыбке приходится есть да есть, прогоняя съеденное по длинному кишечнику.

Брюшная полость у нее, как и у всех амурских растительноядных, изнутри выстлана черной пленкой, потому и называется чернобрюшкой. Казалось бы, стоило ли этот признак подчеркивать в видовом названии? Ведь у карася, толстолоба, леща, белого амура и многих других рыб брюшинка тоже выстлана черной пленочкой… А все дело в том, что у чернобрюшки она просвечивает сквозь стенку тоненького брюшка, и оно смотрится будто в темной поволоке.

Она теплолюбива и потому ниже Комсомольска очень редка, а выше Благовещенска ее совсем мало. От Сунгари же до Болони много. Но и там рыбакам она редко попадается на крючок, и оттого ее знают плохо.

И вот еще небольшая информация для того, чтобы познакомиться с чернобрюшкой получше. В безледный период она скромно обосновывается в протоках со слабым течением, в тихих озерах и заливах. Там ее кормовые угодья. А нерестится на течении умеренной силы, в середине июня, когда вода хорошо прогреется. Бесцветно-прозрачная пелагическая икра мечется в толщу воды и в ее потоке развивается. 6-суточные личинки вырываются из него и спешат к берегу. До полуторасантиметровой длины питаются зоопланктоном, потом начинают потреблять очень мелкие водоросли, а по достижении года и до конца жизни признают только микрорастительность и детрит.