Рядом с Жюлем Верном - Страница 40

Жюль Верн как бы вступает в спор с «Робинзоном Крузо» Даниеля Дефо, доказывая, что человек может жить и совершенствоваться только среди людей, что Робинзона неминуемо постигла бы участь Айртона. И чтобы дать ему возможность провести на Таборе целых 12 лет, писатель нарочно путает даты, утверждая, что Айртон был оставлен на острове в 1854 году (а не в 1865-м, как сказано в «Детях капитана Гранта»).

Но стоило только Айртону очутиться среди свободных тружеников, как к нему снова вернулся разум. Дикарь стал человеком, закоренелый негодяй – честным работником.

Исповедь Айртона – по смыслу ключевая глава романа – и появление Роберта Гранта, ставшего капитаном яхты «Дункан», соединяют «Таинственный остров» с первым томом трилогии.

Там же, в подводном гроте острова, обретает последнее прибежище со своим «Наутилусом» постаревший капитан Немо. В финале выясняется, кто он такой: индийский принц Даккар, один из вождей восстания сипаев, жестоко подавленного англичанами, потомок султана Типу-саиба, правителя последнего независимого государства на юге Индии.

Типу-саиб – лицо историческое! – пытался вступить в союз с правительством Французской республики, был членом республиканского клуба и погиб в бою с англичанами в 1799 году.

Сознательную неточность, дабы не вводить в искушение мальчишек, Жюль Верн допустил в описании изготовления пороха по рецепту Сайреса Смита.

Капитан Немо, таинственный покровитель колонистов, с восхищением следивший за их деятельностью, осуждает себя за индивидуализм и отрешенность от мира. В предсмертной исповеди он говорит Сайресу Смиту: «Уединение, одиночество – вещь тяжелая, превышающая человеческие силы. Я умираю потому, что думал, что можно жить в одиночестве».

Он умирает на страницах «Таинственного острова», но продолжает жить и сражаться в романе «Двадцать тысяч лье под водой».

Благодеяния Немо и его исповедь – здесь автор акцентирует свою главную мысль – соединяют «Таинственный остров» со вторым томом трилогии.

Будущее принадлежит таким людям, как Сайрес Смит и его товарищи.

Созидательный труд должен быть не только обязанностью, но и естественной потребностью человека. Люди сильны только в коллективе. Тот, кто хочет жить и бороться в одиночку, пусть даже и за правое дело, обречен на гибель. К таким выводам приводит читателей Жюль Верн.

В эпилоге романа колонисты, после благополучного возвращения в Америку, покупают участок земли в штате Айова и основывают на тех же началах новую трудовую общину – островок свободной земли среди океана земель, подчиненных капиталистическому господству. «Под руководством инженера и его товарищей колония процветала», – сообщает автор. Поверить ему на слово? Ведь деятельность колонистов в штате Айова выходит за рамки повествования!

Республиканец 1848 года, Жюль Верн вырос на идеях Сен-Симона, Фурье, Кабе, теоретиков и глашатаев утопического социализма, мечтавших о создании совершенного общества мирным путем, без пролития крови, минуя неизбежную революцию.

Роман Этьена Кабе «Путешествие в Икарию» (1842) благодаря легкости и занимательности изложения стал своего рода евангелием для многих тысяч людей, считавших, как и Кабе, что коммунизм можно осуществить путем наглядной пропаганды. Достаточно только создать несколько образцовых общин, чтобы пример оказался заразительным и образовалось «икарийское» государство. Пытаясь претворить свои планы в жизнь, Кабе навербовал сторонников среди французских рабочих и отправился с ними за океан. В 1848 году он основал в Техасе первую общину.

Позднее возникло еще несколько подобных же коммунистических общин, но враждебное окружение, внутренние неурядицы, слабая производительность труда в условиях полунатурального хозяйства показали. несостоятельность этого социального эксперимента.

Кабе и его последователи убедились на собственном опыте, что при господствующем капиталистическом строе частичные коммунистические преобразования обречены на провал. Последняя икарийская коммуна распалась в 1895 году, хотя Этьена Кабе давно уже не было в живых.

«Путешествие в Икарию» подействовало на воображение Жюля Верна. Во многих романах, и прежде всего в «Таинственном острове», он описывает деятельность трудовых колоний, основанных, по существу, на тех же «икарийских» принципах. Но при этом Жюль Верн старался оградить своих героев от тех неотвратимых неудач, которые терпели икарийцы.

Не потому ли утопические трудовые общины существуют в его романах только на необитаемых островах или… в межпланетном пространстве («Гектор Сервадак»)?

И все же в области социальной фантастики Этьен Кабе был непосредственным предшественником и учителем автора «Необыкновенных путешествий».

На первое место Жюль Верн выдвигал научный прогресс, видя в нем с высоты своих творческих достижений панацею для всего человечества.

И только позднее он сделал для себя решающий вывод в переломном романе «Робур-Завоеватель» (1886): «Успехи науки не должны обгонять совершенствования нравов».

Безупречная нравственность героев «Таинственного острова», разумно использующих науку ради общего блага, создающих с ее помощью трудовую коммуну, делает их новыми людьми, людьми будущего, во многом близкими идеалам нашего времени.

В семидесятых годах автор «Необыкновенных путешествий» достигает зенита прижизненной славы. Редкостный, почти небывалый успех выпал на долю «Вокруг света в восемьдесят дней» и «Михаила Строгова», а также пьес-феерий, поставленных по этим романам.

Замысел первого, как утверждают биографы, был навеян статьей в журнале «Живописное обозрение», появившейся в 1870 году, вскоре после торжественного открытия Суэцкого канала, значительно сократившего путь из европейских морей в Индийский и Тихий океаны.

В статье доказывалась возможность кругосветного путешествия именно за восемьдесят дней, если к услугам путешественника будут хорошие транспортные средства и ему не придется потратить на ожидание ни одного лишнего часа.

Практическая трудность заключалась лишь в том, что расписание железнодорожных и пароходных линий не было приспособлено к такому жесткому лимиту времени.

Жюль Верн тщательно проверил расчеты и пришел к выводу, что даже в пределах установленного срока путешественнику можно дать фору – день или два на всякие непредвиденные задержки. А главное, автор статьи почему-то упустил из виду потерю или выигрыш одних суток в зависимости от взятого направления – тот самый географический парадокс, на котором построена новелла американского романтика Эдгара По «Три воскресенья на одной неделе».

Жюлю Верну такие вещи были хорошо известны.

Несколько лет назад он сам же комментировал эту новеллу в своем очерке «Эдгар По и его сочинения» (1864): «Для трех человек на одной неделе может быть три воскресных дня в том случае, если первый совершит кругосветное путешествие, выехав из Лондона (или любого другого пункта) с запада на восток, второй – с востока на запад, а третий останется на месте. Встретившись снова, они с удивлением узнают, что для первого воскресенье было вчера, для второго наступит завтра, а для третьего оно – сегодня».

Воображение заработало и сюжет сложился.

Филеас Фогг заключает пари в лондонском Реформ-клубе. Роман «Вокруг света в восемьдесят дней». Художник А. де Невиль.

«В редкие часы досуга я готовлю рассказ о путешествии, проделанном с максимальной быстротой, какая только возможна в наше время», – сообщил он отцу в октябре 1871 года. Писатель готовился к переезду в Амьен и занят был другими работами. Но книга, написанная «в часы досуга», оказалась шедевром – одним из лучших творений Жюля Верна.

В течение полутора месяцев, с 6 ноября по 22 декабря 1872 года, роман «Вокруг света в восемьдесят дней» печатался в парижской газете «Ле Тан».