Рябиновые зори - Страница 31
Изменить размер шрифта:
«Вот и вместе мы!..»
Вот и вместе мы!
Вот и вместе!
Я б тебя не пускал из дома!
Хоть не двадцать,
А лет так двести
Мы с тобою уже знакомы!
Только б видеть тебя,
Только б слышать!..
Почему же ты загрустила?
Видно, все-таки наша крыша
Небо в звездах не заменила?
МУЗЫКА
В мой дом пришли
беда и Бетховен.
Откуда Бетховен узнал про беду?
Я слушаю музыку,
хмурю брови,
И кажется мне:
я из дома иду,
Иду от споров,
Иду от раздоров,
От мелких,
никчемных,
ненужных склок.
Иду я в леса,
Поднимаюсь я в горы,
Где в скалах плещется родничок.
К скале припадаю,
Струю ледяную
Я жадно, захлебываясь, ловлю.
Не вспоминаю про жизнь иную
И снова тебя
и весь мир люблю!
И вновь могу под ливнями мокнуть
И к звездам взбираться по спинам скал.
Да здравствует
с ветром хлынувший в окна
Рожденный землей музыкальный шквал!
Я ЖДАЛ ЗВОНКА
Я ждал звонка… Температура сорок…
Я умирал,
Но ждал еще звонка.
Пускай тебя не отпускает город,
Скажи мне что-нибудь издалека!
Я ждал звонка.
А если позвонишь ты на закате?
Как медленно темнели облака…
Я знал,
что телефон твой —
у кровати,
Привстанешь —
и дотянется рука.
Я ждал звонка.
Часы в ночи стучали громче грома,
Тащилась посекундная тоска.
А может быть, тебя и нету дома?
Я ждал звонка.
Зарю зажгли пылающие клены,
В окно ворвался огненный поток,
И день начался звоном телефона!..
И я до трубки дотянуться смог!
ЗИМНЯЯ МОЛНИЯ
На мостовой снежинки кружат,
И ветер вертится волчком.
Но вдруг
на снег,
на лед,
на стужу
Скатился с тучи
гулкий гром.
Рванулась молния сквозь ветер.
Наверно,
в туче февраля
Ее,
как будто бы в конверте,
Прислала южная земля.
И белым ливнем снегопада
Закрыло черные леса.
Разубеждать меня не надо:
Еще бывают чудеса!
ТЕЛЕФОН-АВТОМАТ
Ты давно и бессменно
стоишь на посту
У окраины
мира квартального.
И к тебе я несу
и беду, и мечту —
Телефона-то нет персонального.
Словно плащ,
твой прозрачный
стеклянный наряд,
Но ты все-таки грустен моментами.
Телефон-автомат,
Телефон-автомат,
Ты набит
Не одними монетами.
Парень шепчет:
— Родная,
Прошу я,
Прости!
Зацвела на плотинке акация,
Через час
самолет на Иркутск улетит,
Неужели нельзя повстречаться нам?
Кто-то камнем роняет рокочущий мат,
Кто-то плачет,
Сморкается,
Кается.
Телефон-автомат,
Телефон-автомат,
Ты железный,
Тебя не стесняются.
И порой отвечаешь ты мне невпопад,
Не с того ли ты грустен моментами,
Что все бури в тебе,
Как в копилке,
Лежат,
А потом выпадают монетами?
РАЗГОВОР С МАМОЙ
Я смотрю
на тусклые седины,
Я читаю
горькие морщины…
Это не морщины,
а года —
Те,
что не проходят без следа.
Думаю,
а сколько же седин
За последний год
прибавил сын?
Ставишь ты на стол отряды чашек
И сидишь,
салфетку теребя.
Нет меня…
В Москве бываю чаще,
Чем за три квартала у тебя.
А к тебе — трамвай идет —
не поезд.
Но весь день собраться не могу,
К вечеру,
немного успокоясь,
Я решаю:
«Завтра забегу!
Это близко,
я всегда успею!»
Но назавтра
в круговерти дел
Все от той же мысли цепенею,
Что опять к тебе я не успел!