Русский терминатор - Страница 6

— И хорошо, что не успели, — легко согласилась Яна. — Пока ты сходишь, я подкрашусь, вернешься — не узнаешь! Ты в меня еще влюбишься, гарантирую!

— Уже влюбился, — пошутил Север, но вышло отчего-то невесело.

— Ладно врать-то! — Яна серебристо рассмеялась… — Иди уже. Выпить хочется — жуть, да и сумку эту сбросить пора…

Белов не поленился — сходил к дому Азиза и выкинул его сумку, предварительно слегка ее порвав, в помойку возле подъезда, где жил чеченец. Улики больше не существовало.

«Хорошо, что по ночам наши демократические улицы практически безлюдны, — думал Север. — Славку и Яну никто не видел. А те, кто видел меня, все одно описать не смогут… Похоже, акция действительно прошла удачно».

Минут через пятнадцать Север уже сидел за столом в Янкиной кухне и чокался с хозяйкой портвейном.

— За наш успех! — произнесла тост Яна.

Выпили.

— Скажи, Север, а что с Азизом? — спросила девушка. — Ты его убил?

— Кончил, — кивнул Север. — Лежит теперь наш боевичок в собственном коридорчике дохлей дохлого…

— И… тебе не страшно теперь?

— Страшно? — Север усмехнулся. — Мертвые не кусаются. А что касается совести… Мне пришибить наркодилера, тем более чеченца, — одно удовольствие! Ведь эта гадина не просто грела руки на чужой беде! Эта гадина навязывала беду десяткам людей! Сам-то Азиз не ширялся, только других втягивал! Я могу понять, если наркоман приторговывает зельем, чтобы заработать на очередную дозу, — такого «коммерсанта» я не простить, но понять могу!.. Но Азиз!.. С точки зрения высшей справедливости уничтожить подобного мерзавца — моральный долг любого нормального мужика! И плевал я в данном случае на неприкосновенность личности и прочие права человека! Совесть моя чиста, вот так!

Белов возбудился — портвейн как-то резко ударил ему в голову. День выдался все-таки тяжелый.

— Не кричи, Север, я же не спорю, — попросила его Яна. — Просто мне страшно… за тебя. Ты ведь, наверное, там, у Азиза, «пальчиков» насажал…

— Не, не бойся, — Север остыл сразу, едва услышал спокойный голос девушки. — Я не оставляю отпечатков пальцев…

— Вообще?!

— Ага.

— Как это?!

— После моих прикосновений остаются только микроскопические бесформенные сальные пятна, не подлежащие идентификации… Особое свойство организма, — пояснил Север.

— Ты не врешь? — произнесла Яна несколько потерянно.

— Нет… Незачем. Сейчас уже можно говорить правду — мы с тобой в одной упряжке.

— Это да… Но тебя точно не найдут менты?!

— Точно. Ну подумай сама: как им меня найти, если я не только следов пальцев — вообще никаких следов не оставляю? Даже собаки мой запах не чуют…

— Не может быть! У тебя же есть запах, как у каждого…

— Есть, только я умею при необходимости почти мгновенно менять его индивидуальные характеристики. Любой собаке враз башню снесет!

— Мне сейчас башню снесет… — Яна потерла виски. — Такую информацию переварить надо… Мистика прямо.

— Никакой мистики. Я умею управлять физиологическими процессами своего организма.

— Кто тебя научил? — девушка испытывала такое потрясение, что не нашлась, о чем еще спросить.

— Беда научила… — Север вздохнул. — Один мой друг, ученый, говорит, что я случайно эволюционировал в результате тяжелого морального стресса.

— Этот твой друг тебя изучает?

— Так, потихоньку, для себя… Он медик.

— Но послушай, ты же феномен! Тебя должны изучать на государственном уровне!

— Спасибо, я пешком постою! — Север хмыкнул. — Я не подопытный кролик. И не желаю, чтобы кто-то научился развивать в людях мои способности, а потом создавать расу господ. Лучше я уж сам как-нибудь…

— Что «как-нибудь»? Расу господ создашь?

— Вот еще, нужна она мне!.. Мой патриотизм ограничивается желанием, чтобы моему народу на своей земле никто не мешал жить — никакие политики, никакая инородь: американская, европейская, азиатская — по банану. А мечты о мировом господстве пусть макаки-америкаки обсасывают, как член дохлого гомосека. Не нужен нам берег турецкий! — хмельно усмехнулся Север.

— Круто… — пробормотала Яна. — А что ты еще умеешь… ну, эти твои чудеса?..

— Умею кое-что… — Север чуть помедлил. — Например, меня невозможно опознать, если я сам не захочу: люди просто не запоминают моего лица или принимают за другого человека. Умею чувствовать наблюдение: в частности, сегодня я очень следил, чтобы ни ты, ни Славка не попались на глаза никому из посторонних…

— Поэтому-то ты сам, один пошел покупать фальшивые баксы? — догадалась Яна.

— Именно, — кивнул Север. — Та-ак… Чем еще я могу похвастать? Ну, остальное, пожалуй, к проведенной нынче операции не относится…

— Все равно, расскажи! — попросила девушка жадно.

— Пожалуйста… Я биологически не старею, не нуждаюсь в тренировках для поддержания физической формы, никогда ничем не болею…

— Почему?

— Иммунная система у меня термоядерная. Любую самую страшную заразу сжигает в секунду.

— Фантастика…

— Научный факт. Еще я умею видеть в темноте, слышать самые тихие звуки, когда надо, когда я в боевом режиме… Все, пожалуй… Хотя нет, еще одна подробность. Она не касается моих личных паранормальных качеств, зато касается нашей сегодняшней операции.

— Какая подробность?

— Мои шмотки, те, что сейчас на мне — свитер, джинсы, сапоги — сделаны из особого синтетического материала, разработанного когда-то в лабораториях КГБ СССР для проведения сверхсекретных спецопераций за бугром… ликвидаций. Этот материал не оставляет микрочастиц на месте преступления. А заодно и не изнашивается практически…

— Да?.. — Яна уже не знала, как ей реагировать на слова собеседника. — А на вид — обычная одежда: тоненький свитер, дешевенькие джинсы, мужские сапоги — модельные, но не модные… — девушка несла все, что приходило в голову. — Что в них особенного?

— Если эти вещи раз в полгода обрабатывать определенным составом — рецепт изготовления очень простой, я его знаю, — они будут сохранять свои качества почти вечно.

— Откуда у тебя такая одежда?

— Купил несколько лет назад за большие деньги… точнее, заказал, мне обеспечили… Я тогда был влиятельным человеком в масштабе одного периферийного райцентра.

— Север, погоди… дай опомниться. Признайся: ты все выдумал?.. — она взглянула на него с наивной надеждой.

— А ты сама как думаешь? — улыбнулся Север.

Яна не знала, почему, но она верила каждому слову Белова, самой себе удивляясь. Так она и сказала.

— Вот видишь, — Север улыбнулся еще шире.

— Но постой, тогда я другого не понимаю… — Яна наморщила лоб. — С кем это меня столкнула судьба? Ты агент госбезопасности?

— Нет.

— А чей ты агент? Пресловутых олигархов или иной подобной жирножопой сволочи? Тогда зачем прикидываешься бомжем?

— Я свой собственный агент. А теперь еще и твой, если не возражаешь. Не возражаешь? — Север с легкой иронией посмотрел в пьяненькие уже глаза Яны.

— Нисколько! — девушка вызывающе вскинула голову.

— А бомж я на самом деле, — заверил ее Север. — Уже с неделю приблизительно.

— Как ты им стал?! — возмутилась девушка. — Ну не вяжется, понимаешь?! Не тянешь ты на бомжа!

— Приходилось мне в моей жизни бывать и бомжем… — вздохнул Белов. — Вот и опять пришлось…

— Расскажи! — потребовала Яна. — Вообще, расскажи о себе все!.. Если можно… — добавила она смущенно.

— Можно, отчего нельзя? — Север пожал плечами. — Только мои байки много времени займут… Ты спать не хочешь? День тяжелый был…

— Я сегодня очень поздно встала, почти в четыре. Вчера заснуть никак не могла, волновалась, в «Джанг» идти боялась… В итоге проспала, считай, до вечера. Я еще долго просижу, даже несмотря на портвейн! Рассказывай! — попросила Яна с жадным интересом.

— Слушай, коль охота, — опять улыбнулся Север.

Белов закончил говорить, устало откинулся на спинку стула. Взял со стола бутылку портвейна, налил себе полный стакан и залпом его выпил, не пытаясь чокнуться с Яной — словно на поминках.