Русские легенды и предания - Страница 28

Вот оказался он у того проклятого места, где слева — град поднебесный, а справа — нечисть застывшая со Смертью во главе. Остановился — и призадумался: «На что мне меч зря из ножен вынимать, небось и без сечи кровавой ко граду проеду».

Поворотил коня налево и поскакал. И тотчас ожила вся нечисть, вмиг догнала его, сшибла с коня да и оболокла хрусталем. Долго ли, коротко, а пустился Храбёр-богатырь на поиски безвестно сгинувшего собрата. Опять сразился на проклятом месте со Смертью и ее воинством, опять смахнул старухе голову — и опять все пропало из глаз, остался лишь заколдованный Разум-богатырь в оболочке хрустальной.

Ударил Храбёр-богатырь своим мечом — хрусталь и раскололся, как ореховая скорлупа. Ожил Разум-богатырь, обнял своего спасителя. Сели они на коня Храбёрова да и поехали на родину.

Есть места, которые изначально считались недобрыми, проклятыми, как прибежище нечистой либо другой недоброй силы. Прежде всего это, конечно, перекрестки. В старину на перепутьях ставили кресты — по обету, в память об убитых. Их иногда хоронили прямо при дорогах, ну и конечно, неупокоенные, неотмоленные духи бродят по ночам неподалеку от места своего погребения.

Неосвященный крест всегда привлекает злых духов и становится их обиталищем, так же, как и само скрещение дорог. Тут встречаются ведьмы с чертями, гуляют свои шумные бесовские свадьбы.

Молодой воин отстал от своей рати, заблудился и брел, усталый, по опушке осеннего леса. Вдруг услышал он шипенье и увидел вокруг множество змей.

«Неужто настал мой смертный час?» — подумал он, однако змеи словно не замечали его. Все они стекались к невысокой горе, причем увидал воин, что каждая берет на язык какую-то травинку и касается ею твердой скалы; скала после этого открывалась и змеи одна за другою исчезали в горе.

Воин тоже сорвал травинку. Она была такая острая, что палец разрезало до крови, но он стерпел боль и наудачу притронулся к камню. Трещина разверзлась перед ним, и он вошел в глубь горы. Здесь все сверкало серебром и золотом, посреди пещеры стоял золотой престол, а на нем лежала огромная старая змея. Вокруг спали все прочие змеи, свившись в клубки, — спали так крепко, что ни одна даже не шевельнулась, когда вошел воин. Он положил в сторонку свой меч и щит, лук со стрелами, чтобы не мешали, и долго бродил по пещере, то хватаясь за золотые слитки, то набирая пригоршни серебряных монет, то пересыпая из горсти в горсть самоцветные камни. Забыл обо всем, не ведал, сколько времени прошло. Вдруг шипение послышалось вокруг: это просыпались змеи.

— Не пора ли нам? — вопрошали они громкими, свистящими голосами.

— Теперь пора! — ответствовала огромная старая змея, сползла со своего престола и поползла к стене. Пещера отворилась, и все змеи быстро поползли прочь.

Выскочил на волю — и ахнул, ошеломленный. Где осенний желтый лес? Все сверкало зеленой листвой, была весна. Тогда воин понял, что пробыл в волшебной пещере всю зиму, и принялся бранить себя за то, что не набрал себе золота и драгоценностей. Вдруг он услышал злобный крик.

Несколько всадников мчались прямо к нему, занося мечи. А его оружие осталось лежать в пещере! Вот один из всадников спешился, свирепо усмехнулся при виде беззащитного человека, занес меч… а молодой воин только и мог, что беспомощно выставить вперед руку и коснуться его щита.

В ту же минуту из руки его вырвалось пламя, пронзило и щит, и панцирь, и грудь врага. Он упал бездыханный. При виде этого прочие всадники немедленно поворотили коней и пустились наутек.

Победитель ошеломленно поглядел на свою руку и вспомнил, как порезался об острую траву, которая отмыкала гору. А вот и травинка, прилипшая к царапине. Неужели все дело в ней? И понял воин, что это разрыв-трава.

Рассказывают, что листы разрыв-травы имеют форму крестиков, а цвет подобен огню: распускается она в полночь на Ивана Купалу и держится не более пяти минут. Где растет — никому не ведомо; достать ее весьма трудно и сопряжено с большою опасностью, потому что всякого, кто найдет ее, черти стараются лишить жизни. Если приложить разрыв-траву к запертой двери или замку, они немедленно разлетятся на части, а если бросить в кузницу — ни один кузнец не в состоянии будет сваривать и ковать железо, хоть бросай работу! Разрыв-трава ломает и все другие металлические связи: сталь, золото, серебро и медь.

Против нее не устоит никакое оружие, и ратники дорого бы дали за обладание ею, потому что тогда даже самые крепкие доспехи не защитят врага.

Жил-был один парень, который всю жизнь мечтал повстречаться с русалкой и изведать ее любви. Он уже женатый был, а как настанет Русальная неделя, так и рвется он в лес, так и буяет в нем кровь. Однако он не раз слышал, что пригожему парню можно погибнуть — русалки начнут срывать с него одежду и до смерти защекочут! — и все думал, как бы оберечься от этого. И вот как-то раз один дошлый колдун научил его пойти, надев два креста, один на грудь, а другой на спину: русалки оттого нападают на людей сзади, что на спине креста нет.

И вот ночью парень ринулся в лес, а там — множество русалок: поют, танцуют, на ветках берез раскачиваются. Зачуяли человечий дух и бросились к смельчаку: каждая норовит обнять его и поцеловать, да как завидят два креста — бросаются прочь. Парень за ними, они от него — так и бегали всю ночь. Потом заманили его в высокую траву и ну кататься по ней. И тут лопнул один гайтан — крест со спины свалился! Русалки тотчас накинулись на парня и принялись целовать да миловать так пылко, что вскоре он уже лежал ни жив ни мертв и не понимал, что же с ним такое делают.

Однако девы пожалели красавчика — все-таки он немало их повеселил! — и не уморили его до смерти. Они сделали из веток носилки, вынесли бесчувственного из леса, миновали поля, двор, внесли в его избу и положили на постель — к жене под бок. А потом, хохоча, выбежали из избы и растаяли в утреннем тумане.

Как увидела молодушка, в каком виде принесли ее ненаглядного, как накинулась на него с кулаками да со слезами! Насилу потом прощения добился.

В лес он больше носа не совал, но никогда, до самой смерти не мог забыть поцелуи и ласки русалок. Только жене об том не сказывал…

Русалки — это фантастические жилицы вод и источников земли, особенно непроточных — озер, стариц, прудов, тихих рек. Быстрой, проточной воды русалки не любят.

Издавна им посвящались русалии — празднества, позднее совпавшие с днем Троицы.

Как и многие другие призрачные, водяные девы, русалки — это души усопших, но точнее — погибших неестественной смертью, самоубийц, ну и, конечно, красавиц, утопившихся от несчастной любви. Первые четыре года они еще могут вернуться к живым людям, если найдется знающий человек, который вовремя подаст русалке крест. Через четыре года обращение становится невозможным.

Среди русалок есть старшие, которые бранят младших, не сумевших затащить в воду ни одного человека, смеются над ними.

Летом, начиная с Троицына дня, русалки оставляют речные и озерные омуты и выходят на землю. Для жительства русалки выбирают себе плакучие березы, потому в Русальную неделю деревенские девушки непременно ходят завивать березки, чтобы водяниц задобрить: связывают разноцветными лентами березовые ветви, на которых так любят качаться мавки при луне, которая для них светит ярче обычного. Русалки аукаются между собой, пляшут, водят веселые хороводы.

Бывает, русалка пожалеет парня и не станет его топить, но тогда всего лишь на два часа в сутки дозволено ей выходить к милому на свидание, а все остальное время ее участь — злая ревность к живым.

Особенно тяжко приходится влюбленным русалкам зимой, когда наступает зима, реки и озера замерзают. В народе говорят: если слышен сильный треск льда, значит, это русалка бьется в него из глубины, горюя о милом друге.