Русские корни. Трилогия - Страница 21

3. Древнесеверное (древнеисландское) _víkingr_ ‘викинг’ не имеет сколько-нибудь убедительной этимологии (пытаются объяснять из древнесеверного _vík_ ‘небольшой залив, фиорд’, прасеверозападногерманского *wīkaz ‘поселок’, заимствованного из латинского _uīcus_ ‘посёлок’, что неубедительно с точки зрения семантики, или древнесеверного _víg_ ‘бой’, что невозможно фонетически; остается объяснение из северноевропейского субстратного слова, что тоже никак не назовешь внятной этимологией). Самая ранняя фиксация слова в северозападногерманском

4. Праславянские *vojь ‘воин’ и *(po)vino,ti ‘покорить’ обычно возводят к тому же праиндоевропейскому *weiH- ‘преследовать’, что и литовское _výti_ ‘гнать’. Таким образом, литовское _vy~tis_ ‘витязь’, древнепрусское *wītingīs ‘воин’ и праславянское *vitędzь ‘витязь’ (из раннего праславянского *wītingåh) могут представлять собой общее балтославянское наследство и восходить к балтославянской инновации — созданию слова *wīt(ing)(j)as (морфологическое членение *wī-t(-ing)(-j)-as) ‘воин’ на базе глагольного корня *wī- ‘преследовать, идти войной’ (c праиндоевропейского *weiH- ‘преследовать’).

Таким образом, не исключено, что древнесеверное _víkingr_ (как и его древнеанглийское и древневерхненемецкое соответствия, по-видимому, попавшие в эти языки из древнесеверного) — это западнобалтизм (известно, что скандинавы интенсивно взаимодействовали с пруссами; для древнепрусского в исконных словах характерна мена [t’] ~ [k’]) или западнославизм (из празападнославянских диалектов типа пракривичского, в которых наблюдается то же явление). О мотивации такого заимствования можно только гадать.»[33]

То есть я, конечно, и раньше знал, что викинг — не национальность, а профессия и что называли так не одних этнических скандинавов[34]:

К последнему сообщению стоит добавить, что в средневековых источниках эстами часто называли не современных эстонцев, а балтов-пруссов. Есть основания полагать подмену понятий и в этом случае — во всяком случае, предводителем «эстов» был некий Клеркон — имя не эстонское и в эстонском языке объяснения не находящее.

Но вот что и само слово викинг может оказаться не скандинавского, не германского происхождения, а балтского или даже славянского — такого я никак не ожидал!

С «норманнами» тоже не все гладко.

Общение с историческими документами всякого научит «не верить глазам своим», ибо очень и очень часто там «на клетке со слоном увидишь надпись „буйвол“», по бессмертному слову Козьмы Петровича Пруткова. Константин Багрянородный на ясном глазу причисляет авар к славянам — а венгров именует турками так просто систематически. Иные арабские авторы числят среди «тюрок» русов. Готов многие авторы вроде как отделяют от германцев — причем среди них и гот Иордан — при том что готский язык несомненно был германским, как во времена Римской империи, так и в средневековом Крыму. Бриттов и население Ирландии, на обычаях и легендах которых процентов на 75 покоится наше представление о кельтах, кельтской религии, мифологии, обществе, ни один древний источник не называет кельтами или галлами.

И так далее, и тому подобное.

Неоднозначно и слово «норманны», в котором мы привыкли видеть название одних скандинавов.

Исток этого имени — самоназвание норвежцев — норман, нормадр, «северный человек». Но чем дальше удаляется от Норвегии это слово, тем расплывчивей и обобщенней становится его значение. Франки указывают, что немцы называют норманнами, то есть северными людьми, и данов, и свеев-шведов. То же пишет и франк Эйнгард — но франки уже расширяют значение этого слова, распространяя его на все народы, что живут «по ту сторону Дании», как не без обиды отмечает саксонец Адам Бременский. Саксонцу было на что обижаться — в приписываемой тому же Эйнгарду летописи «Анналы королей франков» под 798 годом норманнами уже названы саксы-трансальбинги, соплеменники самого Адама! У другого франка, Фольквина, почившего в 990 году, норманнами обозваны нордальбинги — другое название тех же саксов-трансальбингов. А многоученый Рабан Мавр именует норманнами неких маркоманов. Поскольку древние маркоманы, оттесненные римлянами на земли нынешней Чехии, к ІХ веку давно канули в лету, нужно разобраться, кого же разумеет здесь почтенный франк. Живший несколько позже германец Гельмольд проясняет обстановку: согласно существующему обычаю, маркоманами называются собравшиеся с разных сторон народы, населяющие марку. Очень много марок имеется и в славянской земле. Из них не самой худшей является наша вагрская земля, где имеются мужи храбрые и опытные в битвах.

То есть в состав «маркоманов» входили и славяне? И вагра-ободрита франки тоже могли поименовать норманном?

Да, могли. И пользовались этой возможностью — не то чтобы часто, но все-таки.

В Фульденских Анналах под 889 годом северные славяне впрямую отождествляются с норманнами. В них же «норманнам» приписывается смерть епископа Маркварда, а Хильдесхеймская хроника сообщает, что епископ пал в бою со славянами. Матвей Парижский писал спустя четыреста лет в своей хронике под 836 годом: «Послал всемогущий бог толпы свирепых язычников датчан, норвежцев, готов и шведов, вендов и фризов, целые 230 лет они опустошали грешную Англию от одного морского берега до другого, убивали народ и скот, не щадили ни женщин, ни детей» — тут венды тоже упоминаются на одном дыхании с норманнами, хоть и не названы так.

Что следует из этого наблюдения? Прежде всего то, что господам норманнистам не следует излишне перевозбуждаться, прочтя у итальянских (Иоанн Диакон, Лиутпранд) авторов обозначение «норманны» в адрес нападавших на Византию русов. Если уж франки на ясном глазу обобщали под этим именем скандинавов с саксами и балтийскими славянами, то итальянцам, что называется, сам бог велел. От франков же, скорее всего, взяли название «норманнов» для напавших в 845 году на Севилью «язычников ар-рус» и арабы.

Единственное, что из всего этого следует, — русы приходили в Византию и в Испанию с севера, возможно, с берегов Балтики. Но вот их этническая принадлежность, их кровное и языковое родство с норвежцами, шведами и датчанами из называния их «норманнами» не следует никак.

Интересно, что бельгийский монах Сигиберт, переписывая известия Лиутпранда о походе Игоря 941 года, русов норманнами не назвал. Он жил поближе к Балтике — и в этом вопросе разбирался лучше[35].

Уж коли на то пошло, достойно внимания совсем другое обстоятельство в описании русов Лиутпрандом: он пишет «мы же по их месту жительства зовем норманнами. Ведь на тевтонском языке „норд“ означает „север“, а „ман“ — „человек“; отсюда — „норманны“, то есть „северные люди“». Вот именно — «мы зовем по месту жительства» — и никак не более. Но интересней-то другое — «мы зовем» и «на тевтонском языке». В десятом веке с появления в Италии лангобардских предков диакона прошло четыре столетия. Эти четыре столетия прошли в самом центре римской цивилизации, римской культуры и римской церкви. И тем не менее — для пишущего по латыни Лиутпранда «мы» — это «на тевтонском языке»! Для сравнения попытайтесь представить себе Александра Невского, для которого «мы» — это «на шведском языке»! А ведь уже к ХІ столетию, если судить по Новгородским берестяным грамотам, «новгородстии людие до днешняго дне отъ рода варяжска» писали без следа норманнской лексики и носили практически поголовно славянские имена. Даже я при всей своей любви к славянам не стану утверждать, что они были настолько уж круче скандинавов в области цивилизации и культуры, насколько Римская империя с шестивековой историей была круче немытых и небритых лангобардов. Церкви, обязывавшей молиться богу на каком-то конкретном языке, у них и подавно не было. Но почему-то они, если верить норманистам, бесследно «растворили» предполагаемых «шведов» вдвое быстрее, чем Рим — Рим! — растворил лангобардов.