Русь многоликая - Страница 86

   - Я сделаю по-другому, дам тебе купца одного, ему и скажешь, что тебе надобно. А уж если он не найдёт, будем думать, что делать.

   - А тут и думать нечего. Если хочешь морские ладьи строить, то надо всё для них самому делать.

   - Вот когда купчина будет знать, что надо для этого, и ладья будет готова и поплывёт, тогда и начнём сами делать. А ты пока ладью построй с помощью заморского товара. Ты мне только скажи - берёшься ты, мастер Ратша, сделать такую ладью. И сможешь ли?

   - Берусь, княже, и построю ладью. Может быть не сразу, но сделаю.

   - Значит, договорились. Купца тебе пришлю, езжай в острог Волок, возьми мастеров, сколько надо, и начинай строить. Но смотри, чтобы старые ладьи делать не переставали. Их ещё больше потребуется.

   Ладьи вытащены на берег, догорают костры, на остывающем жару доходит уха. Место хорошее, небольшая песчаная коса, вокруг лес, правда у реки мелкий какой-то, но дальше от берега видно, что деревья становятся больше и крепче. И расположено оно недалеко от устья реки, мы его ещё по прошлым своим походам приметили. С нашей стороны берег пологий, и что самое главное - не болотистый. День, можно сказать, прошёл, и ничего неприятного не случилось.

   Нас на двух ладьях восемь десятков человек. Мы отправлены проверить ещё раз дорогу от Оки до Днепра и попытаться наладить дружеские отношения с местными жителями. Пока, правда, они не проявляют особого дружелюбия, разговаривают сквозь зубы и просто никого из нас не замечают.

   Да ладно, наплевать и забыть. Сами-то ничего из себя не представляют. Народ здесь занимается самыми обычными делами - пашет землю, охотится и ловит рыбу. Вот только всё это делается хуже, чем у нас. Пашем мы, как и они, сохой, но они деревянной, а мы ставим железные насошники, так что и поднять мы можем более тяжёлую землю, да и пахать легче. Правда, надо честно признать, земля тут лучше, и из-за этого они получают больше зерна.

   На наши ладьи завидуют. До набоев они не додумались, так что у них по рекам ходят обычные челны. Ну и много других мелких отличий, связанных с оружием, посудой, ну и постройкой домов. Ладно, хватит раздумывать, не воевода ведь, вон уже к ухе зовут. Десятник сказал, мне ночью на охране стоять, так что после еды можно будет и прилечь.

   Однако прохладно ночью становится, ничего, скоро уже и светать начнёт, там и согреемся. А вот это мне не нравится, что там за тени шебаршатся? Прячутся, и к стоянке тайком приближаются. А проверим-ка мы их стрелкой вострой.

   - Тревога, вороги окружают, - закричал я, убедившись, что мне не показалось и это действительно на опушке леса собираются враги.

   Несмотря на неожиданное нападение, на стоянке успели построиться, и прикрывшись щитами, сбиться в единый отряд.

   - Что видел, чего тревогу поднял? - спросил меня сотник.

   - В лесу, на опушке людишки какие-то собираются, по виду, с недобрыми намерениями. Я для проверки в них стрелу пустил, вижу - попал, так там как будто муравейник разворошили, забегали, но шум не подняли. Сколько народу, определить не смог, но много их. Тогда и тревогу поднял.

   - Молодец, давай в строй.

   Я только успел занять своё место, как нас атаковали. Сначала нас накрыло целое облако стрел, но благодаря щитам и хорошей броне большого вреда не причинили. Охотничий лук не боевой, сила у него не та, да и стрелы нужны специальные, чтобы доспехи пробивать. Судя по лукам и стрелам, на нас напали местные жители, во всяком случае, настоящего боя они не знают, да и оружие у них для этого неподходящее.

   А потом, после обстрела нас попробовали взять в топоры. Но мне кажется, они сами не ожидали от себя такой смелости. Один только рык десятников: - "Держать строй" пугал их больше наших копий. Но честно скажу, атаковать пытались серьёзно, да и много их было. Однако одного этого мало, чтобы взять верх над ушкуйниками.

   Ряд сбит плотно, плечо к плечу, все прикрыты броней и щитом, вперед выставлены копья. На нас от леса бегут какие-то люди. И хоть ещё окончательно не рассвело, берег и всё окружающее прикрыто предрассветной дымкой, видно, что вооружёны они топорами, копьями и дубинами. Доспехов, щитов нет. Когда до самых первых остаётся метров двадцать, раздаётся команда:

   - Сулицами бей!

   Их удар страшен, ведь нет ни щитов, ни брони, которые могли бы хоть как-то его ослабить. Первые ряды нападавших валятся под ноги остальным, это вызывает небольшую заминку, и все отставшие сбиваются в толпу.

   - Сулицами бей!

   Для этого сложились самые лучшие условия. Враги без защиты, сбились в кучу и находятся достаточно близко. И пущенные мощной рукой тренированных воинов сулицы порой пробивают нападающего насквозь. Третий бросок остановил всякое движение врагов вперёд. Они понесли тяжёлые потери, и даже самым отчаянным стало ясно, что пора уходить - ушкуйники им не по зубам. Да и численное преимущество значительно сократилось, хотя нападавших по-прежнему было больше.

   Проведённый допрос пленных показал, что на нас напали жители нескольких поселений, всё было задумано одним из старейшин городища в устье Десны. А значит, туда и лежала наша дальнейшая дорога, такое нападение нельзя оставлять без внимания.

   Поселение, старейшины которого задумали против нас недоброе, было небольшим. Стояло оно на одном из холмов, окружено высоким частоколом и выглядело хорошо защищённым. Раньше мы неоднократно посещали его, общались с жителями и старейшинами, и с их стороны не было никаких проявлений вражды или какой-либо неприязни. Ворота поселения были закрыты.

   На требование отдать организаторов нападения на ладьи, нам посоветовали идти своей дорогой и вообще здесь больше не появляться. Угрозу захватить и уничтожить поселение, а также всех его жителей, встретили насмешками и пожеланиями успеха. Наш воевода этим остался доволен и честно поблагодарил всех за доставленное удовольствие. А затем начался штурм.

   Я был в той группе, что несла таран, в который превратилось подходящее бревно. Нас со всех сторон прикрывали щитоносцы, так что со стороны всё выглядело как какой-то непонятный зверь, прикрытый железной чешуёй и шустро двигающийся к воротам. Кроме нас были ещё воины, пытающиеся забраться на стены при помощи специальных крюков. Все наши перемещения прикрывали стрелки, не оставляющие без внимания ни одно движение на стенах поселения.

   Двигаться в такой толпе было достаточно сложно, но многочисленные тренировки, в том числе и такой атаки, позволили нам без особых трудностей добраться до ворот поселения. А дальше началась нудная, утомительная работа. Раскачать бревно, ударить в ворота, раскачать бревно, ударить в ворота, раскачать - ударить. И так много-много раз. Что творилось в других местах, я не знаю, но наши усилия стали приносить результаты.

   Ворота начали рассыпаться, и вскоре мы ворвались в поселение. Нет, никто не зверствовал и не убивал жителей, просто своих врагов можно наказать по-разному. Старейшины, организовавшие нападение, были повешены, все остальные пленные будут проданы в рабство. Или по решению князя подвергнуты другому наказанию. Само поселение будет уничтожено, а на его месте встанет наш острог.

   Приводить к подчинению земли придётся силой, но в этом нет нашей вины, не мы первые начали воевать, а на удар надо отвечать ударом.

   - Ты всё понял, Квасура? Самое главное, выдержи две-три первые атаки, а потом можешь потихоньку начать отходить назад, и выбрав подходящий момент, отступить до выхода из лощины. Можешь даже бежать, бросать оружие, на выходе из лощины в траве будут лежать пики, щиты, тулы со стрелами и сулицы. Но уж там, на выходе, ты должен стоять насмерть.