Русь многоликая - Страница 13

   Вокруг крепостей селятся люди, так что общее число жителей растёт, к нам приходят на поселение из соседних земель, и даже есть те, кто добрался в наши края с Дуная, Тавриды и Византии.

   - А сколько мы сейчас можем содержать воинов?

   - Новые воинские поселения в армии приняты с одобрением. Туда переходят жить старики, получившие тяжёлые раны, инвалиды. Для них сохраняется привычный порядок, они вроде бы на службе, обеспечивают армию продовольствием, и в то же время жизнь у них мирная. Кроме того, начали образовываться и поселения нового типа - когда воины одновременно занимаются хозяйством и несут службу.

   Особенно необходимы они на границах со степью, там всегда надо ждать нападения. Такие поселения, как для стариков, так и для воев-пахарей, позволили нам почти удвоить численность армии, сейчас у нас всего немногим больше тридцати тысяч пехоты и тридцать пять тысяч кавалерии.

   - Пожалуй, для обороны достаточно, а вот для каких-то серьёзных походов маловато будет. Знаешь что, Остромысл, раз мы объявляем о создании своего государства, нам надо подумать, как им управлять. Римляне устраивали провинции, и в каждой был свой наместник. Ты будешь старшим, выбирай наместников и представляй их мне, буду смотреть. На первое время с этой работой справятся командиры войск, стоящих в каменных крепостях. Кстати, скажи, чтобы нарисовали карту наших земель.

   В общем, как мне кажется, мы на правильном пути. Пусть будет больше людей, пусть растёт армия и увеличиваются наши силы, так что надо будет продолжать начатое. Ставьте новые поселения, занимайте в степи свободные земли и потихоньку отгоняйте кочевников. Торопиться нам некуда, столько лет потрачено на восстановление силы племени, подождём ещё.

   Да, пока есть время, строй ладьи, надо их отправлять как можно больше в самые разные концы. Пожалуй, нам сейчас из всего, что могут дать другие народы, нужно только серебро, всё остальное у нас есть.

   Отправив своих советников заниматься текущими делами, Будимир принял следующего гостя, разговор с которым представлялся ему не менее важным.

   -Проходи, преподобный, устраивайся поудобней, разговор у нас должен быть, как я думаю, непростой и долгий.

   Отец Марк, исполняющий роль старшего чина среди местных монахов, прошёл вперёд и сел в удобное кресло. Будимир устроился напротив, на столе, расположенном между креслами, стоял обычный кувшин со взваром лесных ягод и пара обычных кубков.

   - Ты знаешь, преподобный, что творится сейчас в мире?

   - Если ты спрашиваешь про дела церковные, то знаю, государь. Раскол грядёт среди матери нашей церкви.

   - И чем он вызван?

   - Я ведь не в центре событий, пользуюсь слухами, вот по ним получается, что спор идёт по догматам веры, а также изменениям канона.

   - Для меня всё тобой сказанное, - ответил Будимир, - означает, что одна сторона вносит какие-то изменения в существующие правила службы, другая этому противится. И каждая из сторон считает правой только себя.

   - Истинно так, государь.

   - И что ты, именно ты, отец Марк, по этому поводу думаешь?

   - Христос всегда заботился о спасении души, и думаю, это является главным. Если ради него необходимо немного изменить некоторые порядки, то так и надо поступить. Тогда ряды преданных сторонников Господа нашего пополнятся новыми его слугами, а именно это от нас, его служителей, и требуется.

   - Вот ты и определил своё место в назревающем расколе. Ты должен быть не на стороне тех или иных священников, какую бы они позицию ни занимали, а на стороне своего Бога. И все твои усилия должны быть направлены на увеличение его сторонников. Но помни, ни в коем случае нельзя использовать силу. Как пример приведу тебе воинов, когда они напуганы - от них мало толку. Так и те, кого ты привлечёшь под угрозой страха или смерти, окажутся плохими почитателями Христа.

   Так что выбирай именно такие действия, которые обеспечат тебе верных сторонников. У нас сейчас есть земля, на которой мы построили государство, и в нём живут люди, дающие ему силу. У нас есть армия, которая может защитить государство и его жителей, нам осталось обрести только веру, которая объединит их всех, к какому бы племени они ни принадлежали, в единый народ. И её предстоит дать людям тебе, отец Марк.

   - Я понимаю твой замысел, государь.

   - Начинай строить свою церковь, она будет почти такой же, как и всем привычная христианская, но у неё окажутся небольшие отличия, которые нужны для того, чтобы сплотить наш народ в единую силу. Если византийские монахи примут твои изменения, значит можно присоединиться к их церкви, они ведь тоже внесли изменения в существующий канон. Если нет - то она станет самостоятельной.

   Нам не нужна церковь, которой начнут управлять из далёкой заморской страны и которая служит интересам далёких правителей. Ты можешь поддерживать своих братьев по вере, но никогда ни ты, ни твои последователи не должны отдавать свой народ под их управление. И ещё. Никогда эта церковь не должна вмешиваться в дела правителей, искать мирской власти и богатства.

   И если ты сможешь сделать всё, о чём мы говорим, то станешь святым. Это не я тебе обещаю, подобное от меня не зависит. Но народ по достоинству оценит твои усилия и воздаст им должное.

   - Значит, ты решил отринуть веру в Господа нашего, государь?

   - Нет конечно, отец Марк. Просто те монахи, что на западе, признали над собой не Господа, а папу. Он для них проявление силы и воли Бога на земле. Мне такое не нравится, когда говорит папа, я слышу и вижу человека, который чего-то хочет получить - денег, власти, роскошной жизни или чего-то другого, и всё прикрываясь своим богом. А что из этого следует отдать богу, а что оставить себе, он решит сам. Мне это не нравится, и такая церковь на моей земле не послужит делу её укрепления.

   Другие монахи, ромейские, также не согласны с таким подходом, и поэтому хотят жить по-своему, а чтобы это было видно и понятно другим, вводят какие-то изменения в канон. Мне эта вера ближе и понятней, но раз они могут создавать свою церковь, почему то же самое не могут сделать другие. Чем ромейские монахи лучше русских? Ничем.

   Так что строй свою церковь, отец Марк, а уж там решим, будем ли мы вместе с ромеями, или останемся сами по себе. И не забудь о грамоте, у нашего народа есть своя грамота, мы можем и писать, и читать, так что не стоит считать нас совсем уж дикими варварами. И это тоже будет одной из обязанностей церкви - учить людей не только слову божьему, но и людскому.

   - Я всё понял, государь, и приложу все силы, чтобы наш народ был могучим и единым.

   Когда у меня закончилось обучение в лагере отроков, дядька Добрыня сказал, что мне предстоит пройти новую дорогу. И сдержал своё обещание. Мне пришлось пересесть с коня на ладью. Пять лет я был на ней воином, вместе с дружиной посетил дальние, а также новые и неизвестные места. Довелось побывать в Херсонесе, Константинополе, пройтись дорогами за Кавказскими горами и проплыть по Каспийскому морю. Плавал и по Дунаю, по Волге и Днепру.

   Конечно, я был не один, со мной всегда были дядька Добрыня и друг Вышата, не считая остальных воинов на ладье. И ходили мы по этим морям и землям не просто так, а с товаром, торговал конечно не я, но поучиться этому не такому уж простому делу пришлось и мне. Были и схватки, как на море, так и на реках, были зимовки и в незнакомых городах, и среди лесов, когда реки сковывал лёд, и приходилось ждать прихода тепла.

   Как ни странно, мне такая жизнь нравилась, она чем-то напоминала ту, что вели наши предки, когда всё зависело только от тебя, твоего умения справиться с врагами и самыми неожиданными неприятностями. Так что помахал я мечом, отбивая нападения, веслом, выгребая против крутой волны, а также пришлось поработать пером. Мой учитель давал мне в дорогу много книг и свитков, а потом требовал отчёта о прочитанном и изученном при каждой нашей встрече.