Русь летописная - Страница 24

Вполне естественно, что и народ, легендарным первопредком коего считался Рус (Рос), получил название русов или росов (а по-библейски – рошов). Под этим именем наши пращуры были вписаны в анналы мировой истории задолго до появления собственного летописания, до призвания варяжских князей, которые в действительности были такими же русскими, как и призвавшие их новгородцы (см. заключительную главу части III), и, наконец, до принятия христианства. Так, в сирийской рукописи VI века, известной под названием хроники псевдо-Захарии Митиленского, прямо говорится о народе рус (рос), живущем к северу от Меотийского «болота», то есть Азовского моря. (Здесь приставка «псевдо» в имени автора говорит не о каком-то подлоге, а о дополнительных приписках к основному тексту, сделанных безымянным хронистом.) О народе рос или рус упоминается также во многих средневековых арабских географических сочинениях и записках мусульманских путешественников (например, в знаменитом дневнике багдадского посланника Ибн Фадлана, добравшегося в 921–922 годы чуть ли не до Приуралья), в византийских житиях Стефана Сурожского и Георгия Амастридского, относящихся к IX веку, а также в западноевропейских средневековых эпосах «Песнь о Роланде» и «Песнь о нибелунгах». Так что наши предки в достаточно обозримом и далеком прошлом считались и писались русами или русскими.

Сказанное обусловлено самим смыслом и происхождением слова «русский». В санскрите одно из слов для обозначения понятия света: ruca («светлый», «ясный») и ruc («свет», «блеск») [c читается как «шь»]. В последующем языковом развитии «шь» и «ц» превратилось в «с» (чередование согласных и гласных звуков – обычное фонетическое явление даже на протяжении небольших временных периодов) и достаточно неожиданным (на первый взгляд) образом осело в столь значимых для нас словах, как «русский» и «Русь». Первичным по отношению к ним выступает более архаичное слово «русый», прямиком уходящее в древнеарийскую лексику и по сей день означающее «светлый». От него-то (слова и смысла) и ведут свою родословную все остальные однокоренные слова языка. Данная точка зрения известна давно. Уже в одном из хронографов русской редакции XVII века отмечается: «Русь убо Словяне обое един есть род, понеже Русь нарицается от цвету лица и власов, ниже бо преизличну белость имеют…»

А спустя почти два столетия русский этнограф польского происхождения, один из основоположников отечественной топонимики Зориан Яковлевич Доленга-Ходаковский (1784–1825), критикуя норманистские пристрастия и предпочтения Н. М. Карамзина, писал: «Тогда б увидел и сам автор [Карамзин. – В.Д.], касательно Святой Руси, что сие слово не составляет ничего столь мудреного и чужого, чтобы с нормандской стороны, непременно из-за границы, получать оное; увидел бы, что оно значит на всех диалектах славянских только цвет русый (blond) и что русая коса у всех ее сыновей, как Rusa Kosa i Rusi Warkocz [Коса. – В.Д.] у кметей (крестьян) польских равномерно славится. <…> Есть даже реки и горы, называемые русыми».

Уже в наши дни армянский историк Сурен Айвазян, более сорока лет изучавший общие индоевропейские корни происхождения русского и армянского народов, обратил внимание в своем итоговом труде «История России: Армянский след» (М., 1997), что термин «рус», часто встречающийся в древнеармянской клинописи, также означает «русый» в смысле «светловолосый».

Давно не дает мне покоя один сюжет, как будто специально придуманный на предмет рассматриваемой темы. Ранее я по данному поводу не высказывался, теперь вроде бы время пришло. Речь пойдет об одном из известнейших эпизодов Ригведы, связанных с похищением коров Индры. Таких краж было несколько. Но с точки зрения скотоводческих отношений событие это достаточно заурядное: скот крали всегда и везде. Крадут его и сегодня. Однако в прошлом подобные бытовые явления становились предметом эпической поэзии и пружинами некоторых популярных мифов. Из греческой мифологии, например, хорошо известно, как бог Гермес – «изворотливый ловкач, вор-быкокрад и ушлый пролаза» (так его «славили» в античные времена), – не успев народиться на свет, украл стадо быков и коров у своего сводного брата Аполлона. Данный эпизод лег в основу 3-го Гомерова гимна.

У эллинских богов все закончилось миром, у ведийских, наоборот, – кровавой бойней. К тому же индоарии возвели заурядный бытовой случай с похищением коров в ранг событий, по меньшей мере, космического масштаба и придали ему вселенскую значимость, определявшую судьбу мира людей и богов. Одновременно, став жертвами обидного, но в общем-то не смертельного покушения на их собственность, индоарии еще и демонизировали своих обидчиков как черные силы зла, над которыми Индра в конечном счете одерживает сокрушительную победу. Но прежде чем началась решающая битва, Верховный бог – владыка молнии и грома – послал для переговоров с похитителями (а может быть, и с разведывательными целями) свою верную спутницу собаку Сараму. У злодеев, покусившихся на собственность Индры, тоже есть имя: их зовут пани – собирательное название (во множественном числе) для демонизированных противников индоариев, скорее всего, какого-нибудь соседствующего народа или племени.

Разговор-перепалку между Сарамой и пани, собственно, и составляет содержание хрестоматийного 108-го гимна Ригведы, включенного в 10-ю мандалу. В ходе диалога пани настроены очень миролюбиво, они называют Сараму «милой сестрой», а Индре предлагают дружбу и даже согласны стать его подданными. Напротив, говорящая собака настроена агрессивно, она грозит похитителям неотвратимым возмездием и неминуемой смертью. Попутно выясняется, что Сараму интересуют не столько украденные коровы, спрятанные в огромной пещере, сколько хранящиеся там же несметные сокровища, ими-то и намерен завладеть Индра. В дальнейшем так оно и случилось. Однако для нас в данном случае важно совсем другое.

Представим события, о которых в сильно мифологизированной форме рассказывает Ригведа, в несколько ином историческом ракурсе. Допустим, что эпизод с похищением коров происходит не в знойной Индии на полуострове Индостан (арийская Индия в прошлом была и на Крайнем Севере, о чем, как уже говорилось выше, свидетельствуют сохранившиеся здесь многочисленные топонимы и гидронимы с корнями «инд», «ганг», «рам» и т. п.). Допустим, что разговор между уличенными в воровстве пани и «арийским Шерлоком Холмсом» Сарамой происходил где-то в средних широтах Евразии во времена Великого переселения арийских народов с Севера на Юг, обремененных тяжело нагруженными возами со скарбом и медленно перемещающимися стадами крупного и мелкого рогатого скота.

Именно это и подтверждает Ригведа! Оказывается, предводителя пани зовут Вала, и обитает он вместе со своим народом или племенем в районе реки (внимание – теперь мы подошли к самому главному!) под названием Раса, точнее – за самой этой рекой, если смотреть с позиций индоарийцев, добравшихся к тому времени после долгого и утомительного путешествия, скажем, до южноуральских степей. Что за река окажется у них к западу от основного направления миграции? Ну конечно, Волга, через которую необходимо перебраться, дабы оказаться на ее европейском берегу! А как она прозывалась в те незапамятные времена? Правильно, древнее название Волги – Ра! Практически то же самое, какое упомянуто в Ригведе: