Русь летописная - Страница 23
«Князем убо киевским Словену и Русу мудростию и храбростию в роде своем всех превзошедшим, и начаша размышляти с подданными своими, глаголюще сице: “Или только всей вселенней, иже под нами ныне, егда несть во жребии праотца нашего Афета еще часть земли блажи ко вселению человеком угодны, слышахом ба от отцов своих, яко благословил есть праотец наш Ной прадеда нашего частию земли западного всего и северного и полунощного ветров”».
Здесь четко очерчены территории, подвластные Русу и его брату, – вплоть до полярных и заполярных (полунощных) стран. Легендарная история братьев Словена и Руса имеет достославное продолжение со множеством важнейших деталей. При этом подробно излагается история начала государственного устройства Руси задолго до Рюрика и тех событий, которым традиционно уделяется наибольшее внимание и придается первостепенное значение в официальных летописях. Скрупулезно описывается градостроительная деятельность первых русских князей. Словен построил на берегах реки Волхова и озера Ильмень (Ильмерь) первую русскую столицу, наименованную в честь ее основателя Словенском: «И поставиша град, и именоваша его по имени князя своего Словенеск Великий, той же ныне Новъград, от устия великаго озера Ильмеря вниз по велицей реце, проименованием Волхов, полтора поприща. И от того времени новопришельцы скифстии начаху именоватися словяне».
Значение древнерусского исторического сочинения, известного под названием «Сказание о Словене и Русе», вне всякого сомнения, выходит далеко за отводимые ему рамки полубеллетристического исторического апокрифа. Есть все основания предполагать, что именно в нем сохранилась подлинная история, основанная на устных преданиях и передаваемая на протяжении тысячелетий от одного хранителя древних знаний к другому[14]. Недаром ведь, по признанию современных специалистов, общее число списков, имевших в прошлом хождение на Руси, не поддается учету (современным специалистам сегодня известно около 100 разных списков, не всегда совпадающих друг с другом). «Сказание о Словене и Русе» воистину должно было бы быть одним из самых знаменитых произведений русской литературы – пока же оно знаменито только тем, что о нем знают скептически настроенные специалисты и ничего неизвестно широкому читателю. Учитывая важность данного летописного произведения для понимания действительного хода отечественной истории, уместно привести полностью хотя бы один из опубликованных вариантов, вдохновлявших патриотические чувства наших пращуров (что здесь и предпринимается – см. приложение 1).
Знакомясь с публикуемым памятником, необходимо иметь в виду, что дошедший текст, безусловно, отличается от утерянного (или уничтоженного) протографа. Возможно и иное объяснение: устная легенда, в течение многих веков передававшаяся от поколения к поколению, была записана сравнительно недавно (в сравнении с отображенной в ней тысячелетней историей). Этим и объясняется, по-видимому, бросающаяся в глаза позднейшая «редакторская правка» и явная «отсебятина». Однако позднейшие дополнения носят не фактический, а скорее, стилистический характер – так сказать, «украшения ради». При этом наиболее неудачное и явно конъюнктурное «уточнение» относится не к Словену и Русу, а к Рюрику, названному «немцем», род которого возводится к римскому императору Августу.
Нет никаких сомнений также, что известный по хронографам русской редакции текст принадлежит законопослушному царскому подданному и благоверному христианину, нетерпимому к былому язычеству. И все же безвестный автор сумел сохранить и донести до нас ядро, суть и основную канву древнейших преданий, связанных с предысторией русского народа и сохраненных в устной традиции. За то честь ему и хвала!
В списках «Сказания о Словене и Русе» называется совершенно конкретная дата появления праотцев русского народа на Севере и основания первой русской столицы Словенска Великого – 3099 год от Сотворения мира. В переводе на нынешнее летосчисление получается 2409 год до н. э.! Отечественные историки – начиная с Карамзина и вплоть до сего дня – пытаются (и, к сожалению, небезуспешно) укоротить русскую историю более чем на три тысячи лет (2409 лет до н. э. + 852 года н. э. до первого упоминания Руси в византийских хрониках, перенесенного затем Нестором и в «Повесть временных лет»), хотя и эта дата – тоже не предел. Тем самым они продолжают следовать в фарватере тех христианских летописцев, которые имели совершенно четкую задачу: отсечь древнерусскую культуру от ее языческих корней, историю киевских князей – от их северных предшественников, а стартовую точку истории Государства Российского максимально приблизить к дате принятия христианства, объявив все ей предшествовавшее «яко не бывшим».
Интересно, что «Сказание о Словене и Русе» начинается с того же самого временного пункта, что и любые другие начальные летописные сочинения, то есть с послепотопного времени – «по потопе» («после потопа»); в «Сказании» даже уточняется – «на второе же лето по потопе». Еще одна любопытная деталь: первая российская столица прозвана была Словенском Великим. По прошествии некоторого времени на ее месте построили новый город, его так и назвали – Новгород, но приставку оставили старую – Великий. Князь Рус также не отставал от брата: здесь же, на Валдае, поблизости от Словенска, построил он другой город, не уступавший первому, и назвал его также по своему имени – Руса (ныне Старая Русса):
«Другий же брат Словенов Рус вселися на месте некоем разстояннем Словенска Великого, яко стадий 50 у соленого студенца, и созда град между двема рекама, и нарече его во имя свое Руса, иж и доныне именуется Руса Старая. Реку же ту сущую едину прозва во имя жены своея Порусии, другую ж реку имянова во имя дщери своея Полиста. И инии градки многи Словен и Рус поставиша. И от того времени по имяном князей своих и градов их начахуся звати людие сии словяне и руси. От создания мира до потопа лет 2242, а от потопа до разделения язык 530 лет, а от разделения язык до начала создания Словенска Великаго, иже ныне Великий Новъград, 327 лет. И всех лет от сотворения света до начала словенскаго 3099 лет. Словен же и Рус живяху между собою в любви велице, и княжиша тамо, и завладеша многими странами тамошних краев. Такоже по них сынове их и внуцы княжаху по коленом своим и налезоша себе славы вечные и богатства многа мечем своим и луком. Обладаша же и северными странами, и по всему Поморию, даже и до предел Ледовитого моря, и окрест Желтовидных вод, и по великим рекам Печере и Выми, и за высокими и непроходимыми каменными горами во стране, рекома Скир, по велицей реце Обве, и до устия Беловодныя реки, ея же вода бела, яко млеко. Тамо бо берущи дорогою скорою звери, рекомаго дынка, сиречь соболь. Хождаху ж и на Египетъския страны воеваху, и многое храбрьство показующе во еллинских и варварских странах, велий страх от сих тогда належаше».
Приведенный фрагмент из Хронографа 1679 года сообщает множество драгоценных сведений, наверняка почерпнутых из не дошедших до нас летописей или из устного предания. Здесь говорится не только об уже упомянутой выше градостроительной деятельности, о Сибири, низовьях Оби, Крайнем Севере и Ледовитом океане, а также о расширении границ своих владений, но и о воинских походах на Балканы и дальше – вплоть до Египта. Ничего фантастического в этом нет: на протяжении долгого времени, уже после Словена и Руса, славяне наводили страх на Римскую и Византийскую империи. Вне всякого сомнения, в числе несметных варварских орд, наводнивших Европу в рамках так называемого Великого переселения народов, были и проторусские племена. При этом вандалы, как известно, дошли до Египта, основав в Северной Африке свою империю. А в числе дорюриковских правителей Великого Новгорода, как о том сообщает Иоакимовская летопись, был и князь Вандал. Обо всем этом речь пойдет в последующих главах. Сейчас же пока – о праотцах русского народа и оставленных ими повсюду следах вербального порядка.