Рунет: Сотворенные кумиры - Страница 2

Скажем, 12 сентября 2008 года на новостном сайте Newsru.com появилось сообщение о телефонном разговоре (приватном, разумеется) между главой МИДа РФ Сергеем Лавровым и министром иностранных дел Великобритании Дэвидом Милибэндом, в ходе которого два государственных деятеля матерно поссорились, обсуждая действия России во время военного конфликта в Южной Осетии в августе 2008 года. Подробности и выражения этой ссоры (еще раз повторяю, приватной и секретной) мировые СМИ смачно цитировали и передавали из уст в уста. Между тем, заметка на Newsru.com заканчивалась фразой, которую до появления блогов вообще невозможно было представить себе в публичном информационном пространстве: «Отметим, первым про разговор Милибэнда и Лаврова в своем блоге на сайте Telegraph написал обозреватель The Sun Эндрю Портер 9 сентября 2008 года. При этом Портер ни на кого не ссылается».

То, что процитированный в блоге телефонный разговор двух дипломатов стал достоянием широкой общественности, очень симптоматично. Размыв границу между частным и публичным, приватным и широко известным, блоги породили новый тип работы с информацией, ее источниками, фигурантами и адресатами, а также новый тип отношения к разного рода авторитетам и иерархиям. Процесс появления авторитетов в блогах целиком происходит у нас на глазах: любой желающий в любой момент может оценить его в любых количественных показателях, будь то число читателей, посетителей веб-страницы, комментариев, ссылок на записи блогера и т. д. Фактически, в блогах любой желающий может воочию наблюдать за тем, как он (и тысячи других пользователей) в режиме реального времени создает авторитеты и что из этих авторитетов получается.

Web 2.0 (система производства и накопления контента силами самих пользователей, адресатов этого контента), частью которого стали блоги, создал, вывел из подполья и зафиксировал многие вещи, характерные для сегодняшнего информационного пространства. Самый простой и распространенный пример – «язык падонков», интернет-сленг, получивший широкое распространение именно в русскоязычных блогах. Процесс смешения письменной и устной речи в блогосфере, когда вроде бы «устная», предельно персонифицированная и неформальная речь становится письменной просто в силу того, что единственным каналом для ее передачи на расстояние большому количеству людей является записанный текст, породил целую систему «облегченной», или нарочито неправильной орфографии и пунктуации, которой щеголяют многие сегодняшние блогеры (слова типа «дневничог», «носег», «жывотное», отсутствие запятых, заглавных букв после точки и т. п.). Цитируя блоги в этой книге, я старалась сохранить орфографию и пунктуацию оригиналов – не для того, чтобы читатель, не знакомый с привычками и традициями русской блогосферы, пришел в ужас от того, «как пишут в этом вашем интернете», а для того, чтобы еще раз напомнить о том, что блоги – уникальное явление. Они – единственный доступный нам корпус текста, который можно условно назвать «устно-письменным». Его размеры и скорость роста позволяют предположить, что в ближайшем будущем некоторые вещи, характерные для такого текста, существенно повлияют на письменный литературный язык – если, конечно, он останется таким, каким мы помним его со средней школы.

Потому что письменный язык в постгутенберговскую эпоху, когда информацию производят и распространяют не только те, у кого это входит в профессиональные обязанности, но и все желающие, должен быть другим, – как другой должна быть и сама система работы с информацией. Ярким примером этому служит один из комментариев в блоге Антона Носика, появившийся 29 марта 2010 года, через несколько часов после взрывов в московском метро под записью, в которой Носик как частное лицо (а не как эксперт или очевидец событий) в режиме реального времени рассказывал, что ему удалось узнать, увидеть или услышать о взрывах, их жертвах и т. п. из разных источников, в том числе и по телевизору. Комментарий гласил: «Антон, пожалуйста, продолжайте обновлять информацию. Телевизор ведь не у всех есть, а большинство новостных сайтов уже лежат».

Это еще одна важная черта русской блогосферы: любой отдельный текст в ней никогда не завершен, поскольку всегда предполагает интерактивность. Текст в блогосфере – это не текст, например, отдельного поста, а текст этого поста плюс все комментарии к нему, ссылки, кросс-посты и т. п. – словом, весь его постоянно расширяющийся контекст. Поэтому текст в блогосфере не стабилен: он все время меняется, и в каждый данный момент времени у каждого данного читателя он другой. Свой собственный.

Видимо, поэтому в блогосфере невозможно договориться: в ней не существует общего знания, на котором может быть основано некое общее мнение. Зато в ней есть бесконечное количество частных мнений, сформированных на основе самых разных наборов фактов, и бесконечное количество фактов, из которых можно выстроить любую систему аргументации.

В каком-то смысле это чистая субъективность: позиция, которую мы высказываем в блогах не как специалисты по какому-то вопросу, а как просто люди, блогеры, определяется исключительно нашим личным выбором (в том числе моральным) тех фактов, которые нам было не лень, не трудно и не зазорно выяснить.

В каком-то смысле это абсолютная свобода: в блогах мы действительно делаем что хотим.

В этой книге я старалась вести себя точно так же. Выбор ее героев – мой личный выбор: это блогеры, которые мне нравятся.

В каком-то смысле эта книга – моя френдлента. Правда, хочется верить, что она все же позволит читателю составить определенное представление о том, что такое русская блогосфера конца нулевых, что в ней можно и чего нельзя, кто ее герои, чем они занимаются и как стали такими, какими мы их знаем сегодня.

В каком-то смысле это истории успеха: каждый из моих героев путем проб и ошибок нашел в блогосфере свою нишу (универсальный блогинг как таковой, провокация, фотоблогинг, кулинария, поэзия и т. д.), в которой и стал одним из первых.

В каком-то смысле это история «Живого журнала» как первой массовой системы блогов в Рунете: главы книги расположены в том порядке, в котором их герои появлялись в ЖЖ.

А еще в каком-то смысле это история жизни в постгутенберговскую эпоху, которая доказывает, что засилье интернета и блогов, вопреки опасениям некоторых, не уничтожило радость живого человеческого общения. Совсем наоборот – оно сделало нас еще более живыми.

И это хорошо.

Dolboeb – Антон Носик, сын писателя Бориса Носика, журналист, предприниматель, блогер, один из первых деятелей Рунета. Родился 4 июня 1966 года в Москве, окончил Московский государственный медико-стоматологический университет (по специальности врач-уролог), в 1990 году эмигрировал в Израиль, где работал в русскоязычной газете «Вести» (основная тема – экономика). В 1997 году вернулся в Россию. Живет в Москве. Создатель многих культовых проектов Рунета – еженедельных сетевых обзоров «Вечерний Интернет», Газеты. ру, Ленты. ру, Вести. ру, NTV.ru (теперь – Newsru.com); был президентом «Рамблера», работал в компании СУП. Учредитель благотворительного фонда Pomogi.org. В 2008 году запустил портал деловых новостей BFM.ru, в 2009-м – универсальный онлайновый справочник WhoYOUgle.

– Запомни: все, что ты найдешь в сети о моей жизни вообще и о моей жизни в Израиле, скорее всего, было написано Сережей Кузнецовым[1] по заказу Марата Гельмана[2], – сказал мне Антон Носик через год после того, как я взяла у него два трехчасовых интервью для этой книги. – А это все неправда.