Русское литературоведение XVIII–XIX веков. Истоки, развитие, формирование методологий: учебное пособ - Страница 16
В заключение следует отметить, что критическому анализу Сумароков подверг не только произведения своих современников-соотечественников, но и зарубежных авторов, прежде всего французских – Ж.-Б. Мольера, Ж. Расина, Вольтера и др.
Таким образом, в трудах Сумарокова окончательно сформировались классицистические представления о законах искусства. Активный участник литературного процесса в целом и литературно-критических споров в частности, Сумароков отстаивал разумность как организующий принцип в создании произведения. Это требование касалось всех сторон художественного целого – собственно содержательной, жанрообразующей и словесно-языковой. Сумароков зарекомендовал себя незаурядным полемистом, убедительность логики которого способствовала упрочнению классицистических норм «словесных наук».
Михаил Матвеевич Херасков (1733–1807) – поэт, писавший оды, дружеские послания и элегии, автор басен и поэм («Чесменский бой», «Россияда» и др.), драматург (трагедиограф и комедиограф), романист, был также издателем (журналы «Полезное увеселение», 1760–1762; «Свободные часы», 1763) и организатором науки – директором, затем куратором Московского университета (1763–1802, с перерывом). Литературно-критическое творчество Хераскова принято рассматривать как переходное, поскольку в нем отразилась смена приоритетов русской культуры – от норм и требований классицизма к ценностям сентиментализма.
В 1772 г. для французского перевода поэмы «Чесменский бой» в качестве сопровождающего слова автора Херасковым была написана работа «Рассуждение о российском стихотворстве». Автор «Рассуждения» представил европейскому читателю историю русской литературы, от древнейших времен до современности. Истоки русской словесности Херасков видел в фольклоре, прославляющем подвиги воителей и героев. Значимость введения христианства рассматривалась им в связи с книгопечатанием, в первую очередь с появлением переводных книг – «важных и глубокомысленных» (277).
Преображение России, в понимании Хераскова, связано с деятельностью Петра I. Преобразования, осуществленные в XVIII веке, коснулись в том числе и актуального для литературы этого времени вопроса стихосложения. Уже «кн. Кантемир и г. Тредиаковский, – писал Херасков, – исправили в некотором роде свое стихосложение» (278). Однако действительную реформу русского стиха, по убеждению автора «Рассуждения», провел Ломоносов – он обучил «россиян правилам истинного стихотворения». Завершающим этапом в формировании русского поэтического слова стала, по мнению Хераскова, деятельность Сумарокова. Его трагедии, являющие «мощь, сладость, изобилие и величественность наречия нашего», эклоги, демонстрирующие «чистоту языка нашего», басни, «равные Лафонтеновым», стихи, соотносимые с «чарами Анакреонтовыми», способствовали развитию отечественной культуры и «снискали ему <Сумарокову> похвалы и признательность его единоземцев» (279).
Таким образом, Херасков заложил основы того понимания расстановки поэтических сил, которое принято в современной науке, – определил формирование Тредиаковским, Ломоносовым и Сумароковым значимого этапа в становлении русской литературы. Роль творчества этих художников была охарактеризована Херасковым как формирование «основ вкуса изящного в российской словесности» (279).
Дальнейшее развитие отечественной словесности автор «Рассуждения» связал с творчеством молодой генерации – Д. И. Фонвизина («Фон Визина», в написании того времени), В.И. Лукина, А.А. Ржевского, В.И. Майкова и др.[56] Кроме того, Херасков подчеркивал, что есть и многие другие авторы, – «имеется довольно молодых сочинителей и дам, в стихотворстве упражняющихся», чьи произведения достойны перевода на «языки чужестранные» (281).
В 1779 г. Херасков написал работу «Взгляд на эпические поэмы». Поводом для этого литературно-критического выступления Хераскова явилась необходимость сочинения предисловия к его поэме «Россияда». Если в «Рассуждении о российском стихотворстве» он осветил историю русской словесности, то в работе «Взгляд на эпические поэмы», вновь с позиций исторического осмысления процессов развития словесного творчества, дал обзор европейской культуры. Материалом рассмотрения стал значимый для общественно-гражданского и художественно-эстетического развития Европы жанр эпической поэмы.
В рассмотрении выдающихся фактов античной и западноевропейской культуры Херасков вступил в мысленную полемику с ушедшим из жизни одиннадцать лет назад Тредиаковским, а именно с его работой «Предъизъяснение об ироической пииме» (1766). Напомним, что образцами жанра Тредиаковский считал только четыре произведения – поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея», «Энеиду» Вергилия и свою поэму «Тилемахида». Изменив угол зрения и заместив одно типологическое наименование – «героические» другим – «эпические», но сохранив при этом понимание проблематики и жанрового содержания произведений, Херасков значительно расширил их круг. Если Тредиаковский прямо отказал произведениям М.А. Лукана, Т. Тассо, Л. ди Камоэнса, Дж. Мильтона и Вольтера в праве называться героическими поэмами, то Херасков возвратил им этот статус и провел краткий анализ указанных произведений, начав, как и Тредиаковский, с поэм Гомера и Вергилия.
В свете проблематики и художественно-эстетической направленности этих произведений Херасков оценил и свою «Россияду». Эпическая поэма, в представлении автора историко-литературного обзора, «заключает какое-нибудь важное, достопамятное, знаменитое приключение, в бытиях мира случившееся и которое имело следствием важную перемену, относящуюся до всего рода человеческого» (282). Иными словами, речь идет об изображении событий, имеющих значение для исторических судеб народов и наций. Кроме того, предметом эпической поэмы может быть событие, очертившее лицо определенной нации, – «случай, в каком-нибудь государстве происшедший и целому народу к славе, к успокоению или, наконец, ко преображению его послуживший». Поэмы создаются «для людей, умеющих чувствовать, любить свою отчизну и дивиться знаменитым подвигам своих предков, безопасность и спокойство своему потомству доставивших» (283). Эта цель, подчеркивал Херасков, двигала и им самим при создании «Россияды».
Херасков наметил возможные, с его точки зрения, пути дальнейшего развития эпического направления русской литературы. Среди ставших легендарными событий прошлого автор работы выделил период татаро-монгольского ига, взятие Казани и Петровскую эпоху, отмеченные как «бедствами нашего отечества», так и героической борьбой народа и его выдающихся сынов. Читателю, был убежден Херасков, надо показать «торжествующую» Русь – Россию и «отечество наше, победоносными лаврами увенчанное» (283).
Таким образом, многогранная деятельность Хераскова ознаменована в том числе и литературно-критическими работами, в которых автор выступил как историк литературы. Освещение произведений античной, западноевропейской и русской культуры с позиций историзма явилось важным шагом на пути становления русского литературоведения.
В качестве аналитика литературы выступал и Гавриил Романович Державин (1743–1816). Его научно-критические работы носят традиционный для классицизма характер, когда к созданным произведениям присоединялся их комментарий, а также давался экскурс в историю произведений определенного жанра, подчас пространный, и рассматривались некоторые особенности их поэтики. Так, следуя практике классицизма, Державин написал «Объяснения к своим стихотворениям» (1809–1810, опубл. 1834).
Научно-критическим итогом жизни и творчества поэта стала его работа «Рассуждение о лирической поэзии или об оде», которую он публиковал частями, будучи уже пожилым человеком и признанным мэтром (1811–1815). Эта работа была определена самим автором как развитие мысли Тредиаковского, заявленной еще в 1-й половине XVIII века, в 1734 г., в «Рассуждении об оде вообще». Державин обобщил, как ему представлялось, опыт прошлого (произведения Пиндара, Горация и др.) и одический опыт современной ему русской литературы ушедшего века (произведения Ломоносова, Тредиаковского, Хераскова и др.), а также соотнес достижения своих современников и результаты собственных трудов.