Русский ВИТЯзь прямо не ходит - Страница 6
– У вас ко мне какие-то вопросы? – участливо спросил Баэль, заметив её реакцию.
Это уже было из разряда «Ты, Зин, на грубость нарываешься…»
– Нет, – холодно сказала Александра.
Она снова решительно взяла лист и, набросав на нём несколько строк нервным неровным почерком и сложив пополам, встала и молча вручила его преподавателю, а потом вышла из аудитории, оставив весь поток, затаив дыхание, наблюдать за продолжением. Баэль развернул лист, а потом тонко улыбнулся, ещё и ещё раз пробегая глазами написанное: «Тили-тили, трали-вали, это мы не проходили, это нам не задавали! Парам-пам-пам»
А сегодня после занятий, когда она по своему обыкновению сидела на подоконнике, дожидаясь проректора, который задерживался, застряв в пробке, к ней неожиданно подошёл Баэль и, молча вручив ей сложенный пополам лист бумаги, удалился. Александра удивлённо посмотрела ему вслед, а потом развернула лист и невольно усмехнулась, прочитав послание:
Особое приглашение
для г-жи Козырь
на дополнительные занятия по математическому анализу
Оригинально! Особенно впечатляло время занятий: 20.00. Что не в полночь?! И как это понимать?
За «битвой титанов» снова наблюдал весь поток. Одногруппницы из разряда «овец» в классификации Сеньки громко шушукались и хихикали по углам, придумывая разные глупости, типа отношений в стиле жестокий препод и ученица. А тут ещё долг по оплате за квартиру и этот следственный комитет!
– Проблемы есть, – повторила Александра.
– Ядрёна физика! – протянул Хватай-Муха. – Как бы нам вместо конференции в суде не пришлось выступать!
Проректор и Александра мрачно взглянули на него, но он не унимался:
– А что? Так и скажем, что мы, физики, – единственные, кто всегда соблюдает законы!
– Я могу чем-то помочь? – не реагируя на его шутки спросил Михаил Евгеньевич.
– Мне нужно уехать. Срочно! – выпалила Александра. – У меня … дела … важные в Подмосковье. А этот Баэль, по-моему, решил не допускать меня до экзамена. Занятия дополнительные назначил.
– Лаврентия Павловича я возьму на себя, – немного подумав, сказал проректор. – Но сдать ему зачёты всё же придётся позже. Человек он крайне принципиальный, имеющий связи и в определённой степени беспощадный.
Ничего удивительного: тёзка Берии. Александра кивнула и вымученно улыбнулась.
– Я не спрашиваю о причинах, но, если вам нужно будет ещё что-то, обращайтесь. И будьте на связи! Я беспокоюсь о вас, – совершенно искренне добавил проректор.
Александра и сама была как на иголках. Возможно, Павсикакий пострадал из-за неё, а в записке было что-то очень важное. Ведь раз какой-то Архимат так настойчиво интересовался наследством, что даже чуть не порешил нотариуса (в противном случае дело бы до следственного комитета не дошло), значит, опасность могла грозить и самой Александре. Хотелось рассказать обо всего проректора, но она чувствовала, что не в праве вешать свои проблемы на кого-либо. К тому же, этот были только предположения, а, чтобы подтвердить или опровергнуть их, напрашивался только один способ: наведаться в село Шатур и взглянуть на дом и хранящиеся в нём диковины.
Отправляться в заброшку в одиночестве представлялось как минимум крайне рискованным предприятием, поэтому Александра решила привлечь в качестве группы поддержки своего старого приятеля. После нехитрой магии сообщений, вечером в социальных сетях на призыв откликнулся начинающий репортёр и папарацци, студент журфака Юрий Солёный, за которым давно закрепилось погоняло Юрец-Огурец, возникшее из-за способности этого мастера языкоплетения при любых обстоятельствах быть «огурцом» и вдобавок изумительно сочетавшееся с фамилией. Юрий сотрудничал сразу с несколькими изданиями жёлтой прессы, скандально и броско освещавшими криминальные новости и разную мистическую шелуху.
– С какого перепуга ты решила сталкером заделаться, Ксаха? – заинтересовался он, дополняя сообщение в личку смайлом в виде хитрого чертёнка.
Так Юрий называл её с момента их первого знакомства, а знакомы они были, как говорится, со школьной скамьи (с одиннадцатого класса), сблизившись на почве взаимопомощи. Это был блистательный деловой союз физика и лирика, который Александра объясняла законом Кулона (противоположные заряды притягиваются), а Юрий – мистикой судьбы (он вообще был склонен верить в разную чертовщину).
– Научную гипотезу хочу проверить, – приврала Александра. – Командировка у меня от физфака, понял?!
– А из этого может получиться прикольная статья! – быстро смикитил журналист, хотя вряд ли поверил в представленные ему объяснения. – Я в деле!
Слово за слово Александра аккуратно разузнала о журналистских связях своего приятеля в следственном комитете, попутно разжигая в нём интерес к найденному на Пречистенке пострадавшему. Юрий Солёный славился мёртвой хваткой, позволявшей раскручивать самые безнадёжные темы, превращая их в бомбические статьи, к тому же на него можно было положиться в любом деле, особенно если не болтать лишнего в его присутствии, да и в дальние походы ради животрепещущих тем он отправлялся уже не раз.
Третьего члена команды сталкеров Александра разыскивала несколько дольше, справедливо полагая, что проводник по незнакомой местности лишним не бывает. Выбор оказался невелик, потому что на её просьбу ответили согласием только двое подозрительных мужчин и одна бедовая девчонка, скрывавшаяся под ником Квасёна. Она была местной, из близлежащего к пункту назначения посёлка, от которого, по её словам, до села Шатур рукой подать – шесть часов пути пешком.
В пользу этой кандидатуры сыграло то, что Квасёна не задавала лишних вопросов и не требовала заоблачные суммы денег, как два других возможных проводника. Связь по скайпу прошла без видео: интернет в тех местах был не ахти, но голос у Квасёны оказался очень приятным, уверенным, располагал к общению и внушал доверие, да и восторженных отзывов от людей, у которых она была проводником, на её странице нашлось предостаточно.
Ещё через два дня Александра уже стояла на перроне, готовая к тяготам пешего перехода по пересечённой местности. Кэ Ша, сидя в прозрачном рюкзаке-переноске для кошек, чинно окидывал взглядом окрестности, словно раджа из паланкина, укреплённого на спине его верного слона, хотя на самом деле этот маленький рюкзак крепился на груди, а в тот, что был за спиной, Алексадра сложила все возможные приборы и гаджеты: физик без приборов, как пианист без фортепьяно. Ехать было решено на электричке до станции Шатурторф, а потом на своих двоих идти через лес.
– Ну-ка, дай заценю! Может, змея какая! – сказал Юрий, когда за окнами под стук колёс быстро замелькали ускользающие пейзажи, и, выхватив у Александры телефон, принялся жадно рассматривать фото Квасёны под разными углами.
Несмотря на вполне заурядную внешность (нос картошкой, небольшой рост и кривые ноги), бабником он был знатным, хотя, конечно, уступал Сеньке по широте охвата и качеству целевой аудитории. Александру он воспринимал как младшую сестру, стараясь по мере возможности защищать её от всего, в том числе и от несчастной любви. Фото, которое он рассматривал, кстати, оказалось неплохим, хотя и любительским. Рыжие волосы, веснушки и необыкновенно выразительные светлые глаза девушки привносили в её образ мистический флёр, словно она явилась из древних легенд и не имела ничего общего с людьми, кроме лёгкого внешнего сходства.
– М-м-м-м! – восхищённо протянул Юрий, внезапно потеряв дар речи.
– А может это и не она на фото! – вполне резонно заметила Александра, не разделявшая его восторгов. – Так что не обольщайся, ловелас пера!
– Умеешь ты поддержать друга! – усмехнулся Юрий, возвращая телефон. – Колись, зачем мы туда едем? Прячешься от кого что ль?
– С чего это ты взял?! – стараясь сохранять спокойствие, ответила Александра.
– Ну, например, с того, что этот твой пострадавший с Пречистенки, очень странным типом оказался. Я узнавал по своим каналам, врачи не могут поставить ему диагноз. Он вроде как одновременно и жив, и мёртв. Документов нет, никто его не ищет, кроме тебя. В общем, дело тёмное, – пояснил Юрий.