Русские народные сказки
(Илл. Р. Белоусов) - Страница 50

Доехал до стеклянной горы. Стоит гора высокая, верхушкой в небо уперлась. Под горой — два шатра раскинуты: Петра-царевича да Василия-царевича.

— Здравствуй, Иванушка! Ты куда путь держишь?

— Матушку искать, вас догонять.

— Эх, Иван-царевич, матушкин след мы давно нашли, да на том следу ноги не стоят. Пойди-ка попробуй на эту гору взобраться, а у нас уже моченьки нет. Мы три года внизу стоим, наверх взойти не можем.

— Что ж, братцы, попробую.

Полез Иван-царевич на стеклянную гору. Шаг наверх ползком, десять — вниз кубарем. Он и день лезет, и другой лезет. Все руки себе изрезал, ноги искровянил. На третьи сутки долез до верху.

Стал на краю горы, братьям кричит:

— Я пойду матушку отыскивать, а вы здесь оставайтесь, меня дожидайтесь три года и три месяца, а не буду в срок, так и ждать нечего. И ворон моих костей не принесет.

Отдохнул немного Иван-царевич и пошел по горе.

Шел-шел, шел-шел. Видит — медный дворец стоит. У ворот страшные змеи на медных цепях прикованы, огнем дышат. А подле колодец, у колодца медный ковш на медной цепочке висит. Рвутся змеи к воде, да цепь коротка.

Взял Иван-царевич ковшик, зачерпнул студеной воды, напоил змеев. Присмирели змеи, прилегли. Он и прошел в медный дворец. Вышла к нему медного царства царевна.

— Кто ты таков, добрый молодец?

— Я Иван-царевич.

— Что, Иван-царевич, своей охотой или неволей зашел сюда?

— Ищу свою мать — Настасью-царицу. Вихрь ее сюда утащил. Не знаешь ли, где она?

— Я-то не знаю. А вот недалеко отсюда живет моя средняя сестра, может, она тебе скажет.

— Покати шарик, — говорит, — он тебе путь-дорогу до средней сестры укажет. А как победишь Вихря, смотри не забудь меня, бедную.

— Хорошо, — Иван-царевич говорит.

Бросил медный шарик. Шарик покатился, а царевич за ним вслед пошел.

Пришел в серебряное царство. У ворот страшные змеи на серебряных цепях прикованы. Стоит колодец с серебряным ковшом.

Иван-царевич зачерпнул воды, напоил змеев. Они улеглись и пропустили его. Выбежала серебряного царства царевна.

— Уже скоро три года, — говорит царевна, — как держит меня здесь могучий Вихрь. Я русского духу слыхом не слыхала, видом не видала, а теперь русский дух сам ко мне пришел. Кто ты такой, добрый молодец?

— Я Иван-царевич.

— Как же ты сюда попал: своей охотой или неволей?

— Своей охотой — ищу родную матушку. Пошла она в зеленый сад гулять, поднялся могучий Вихрь, умчал ее неведомо куда. Не знаешь ли, где найти ее?

— Нет, не знаю. А живет здесь недалеко старшая сестра моя, золотого царства царица — Елена Прекрасная. Может, она тебе скажет. Вот тебе серебряный шарик. Покати его перед собой, ступай за ним следом. Да смотри, как убьешь Вихря, не забудь меня, бедную.

Покатил Иван-царевич серебряный шарик, сам вслед пошел.

Долго ли, коротко ли — видит: золотой дворец стоит, как жар горит. У ворот кишат страшные змеи, на золотых цепях прикованы. Огнем пышут. Возле колодец, у колодца золотой ковш на золотых цепях прикован.

Иван-царевич зачерпнул воды, напоил змеев. Они улеглись, присмирели. Зашел Иван-царевич во дворец; встречает его Елена Прекрасная — красоты царевна неописанной.

— Кто ты таков, добрый молодец?

— Я Иван-царевич. Ищу свою матушку — Настасью-царицу. Не знаешь ли, где найти ее?

— Как не знать? Она живет недалеко отсюда. Вот тебе золотой шарик. Покати его по дороге — он доведет тебя, куда надобно. Смотри же, царевич, как победишь ты Вихря, не забудь меня, бедную, возьми с собой на вольный свет.

— Хорошо, — говорит, — красота ненаглядная.

Покатил Иван-царевич шарик и пошел за ним. Шел-шел и пришел к такому дворцу; что ни в сказке сказать, ни пером описать — так и горит в скатном жемчуге и в камнях драгоценных. У ворот шипят шестиглавые змеи, огнем палят, жаром дышат.

Напоил их царевич. Присмирели змеи, пропустили его во дворец. Прошел царевич большими покоями. В самом дальнем нашел свою матушку. Сидит она на высоком троне, в царском наряде разукрашенном, драгоценной короной увенчана. Глянула она на гостя и вскрикнула:

— Иванушка, сынок мой! Как ты сюда попал?!

— За тобой пришел, моя матушка.

— Ну, сынок, трудно тебе будет. Велика сила у Вихря. Ну, да я тебя помогу, силы тебе прибавлю.

Тут подняла она половицу, свела его в тайный подвал. Там стоят две кадки с водой — одна по правой руке, другая — по левой.

Говорит Настасья-царица:

— Испей-ка, Иванушка, водицы, что по праву руку стоит.

Иван-царевич испил.

— Ну, что? Прибавилось в тебе силы?

— Прибавилось, матушка. Я бы теперь весь дворец одной рукой повернул.

— А ну, испей еще!

Царевич еще испил.

— Сколько, сынок, теперь в тебе силы?

— Теперь захочу — весь свет поворочу.

— Вот, сынок, и хватит. Ну-ка, переставь эти кадки с места на место. Ту, что стоит направо, отнеси на левую сторону, а ту, что налево, отнеси на правую сторону.

Иван-царевич взял кадки, переставил с места на место.

— Вот видишь ли, сынок: в одной кадке сильная вода, в другой — бессильная. Вихрь в бою сильную воду пьет, оттого с ним никак не сладишь.

Воротились они во дворец. Говорит Настасья-царица:

— Скоро Вихрь прилетит. Ты схвати его за палицу. Да смотри не выпускай. Вихрь в небо взовьется — и ты с ним; станет он тебя над морями, над горами высокими, над глубокими пропастями носить — а ты держись крепко, рук не разжимай. Умается Вихрь, захочет испить сильной воды, бросится к кадке, что по правой руке поставлена, а ты пей из кадки, что по левой руке…

Только сказать успела, вдруг на дворе потемнело, все вокруг затряслось. Налетел Вихрь, влетел в горницу. Иван-царевич к нему бросился, схватился за палицу.

— Ты кто таков? Откуда взялся? — закричал Вихрь. — Вот я тебя съем!

— Ну, бабка надвое сказала! Либо съешь либо нет.

Рванулся Вихрь в окно — да в поднебесье. Уж он носил, носил Ивана-царевича… И над горами, и над морями, и над глубокими пропастями. Не выпускает царевич из рук палицы. Весь свет Вихрь облетал. Умаялся, из сил выбился. Спустился — и прямо в подвал. Подбежал к кадке, что по правой руке стояла, и давай воду пить.

А Иван-царевич налево кинулся, и тоже к кадке припал.

Пьет Вихрь — с каждым глотком силы теряет. Пьет Иван-царевич — с каждой каплей силушка в нем прибывает. Сделался могучим богатырем. Выхватил острый меч и разом отсек Вихрю голову.

Закричали позади голоса:

— Руби еще! Руби еще! А то оживет!

— Нет, — отвечает царевич, — богатырская рука два раза не бьет, с одного раза все кончает.

Побежал Иван-царевич к Настасье-царице.

— Пойдем, матушка. Пора. Под горой нас братья дожидаются. Да по дороге надо трех царевен взять.

Вот они в путь-дорогу отправились. Зашли за Еленой Прекрасной. Она золотым яичком покатила, все золотое царство в яичко запрятала.

— Спасибо тебе, — говорит, — Иван-царевич, ты меня от злого Вихря спас. Вот тебе яичко, а захочешь — будь моим суженым.

Взял Иван-царевич яичко, а царевну в алые уста поцеловал.

Потом зашли за царевной серебряного царства, а там и за царевной медного. Захватили они с собой полотна тканого и пришли к тому месту, где надо с горы спускаться.

Иван-царевич спустил на полотне Настасью-царицу, потом Елену Прекрасную и двух сестер ее.

Братья стоят внизу, дожидаются. Увидели мать — обрадовались. Увидели Елену Прекрасную — обмерли. Увидели двух ее сестер — позавидовали.

— Ну, говорит Василий-царевич, — молод-зелен наш Иванушка вперед старших братьев становиться. Заберем мать да царевен, к батюшке повезем, скажем: нашими богатырскими руками добыты.

А Иванушка пусть на горе один погуляет.

— Что ж, — отвечает Петр-царевич, — дело ты говоришь. Елену Прекрасную я за себя возьму, царевну серебряного царства ты возьмешь, а царевну медного за генерала отдадим.

Тут как раз собрался Иван-царевич сам с горы спускаться; только стал полотно привязывать, а старшие братья снизу взялись за полотно, рванули из рук у него и вырвали.